Прошло несколько минут, и в кабинет вернулся маркиз. Следом за ним в комнате появился еще один джентльмен, примерно такого же возраста, очень привлекательный и изящно одетый.
– Позвольте представить вам моего старого друга – графа Картье! – обратился маркиз к Алексии. Потом с улыбкой повернулся к графу: – Джеймс, это мои кузины, Алексия и Летти Минтон.
Граф пожал руку Алексии, внимательно посмотрел на Летти. Несколько мгновений он не мог прийти в себя, не мог пошевелиться и, кажется, потерял дар речи. Такое часто случалось с мужчинами, когда они впервые видели Летти, так что Алексия не удивилась. Но тут она заметила, что и Летти не может отвести глаз от графа и смотрит на него с таким же изумлением, как и он на нее…
Много позже, вспоминая этот день, она подумала, что на ее глазах два человека полюбили друг друга с первого взгляда и на всю жизнь.
Маркиз сделал вид, что ничего не заметил. Он подошел к подносу, на котором в ведерке со льдом стояла бутылка шампанского.
– Тебе надо немного выпить, Джеймс, у тебя был трудный день. – Он разлил шампанское по бокалам, добавил немного в свой, а когда Алексия подошла к нему, чтобы помочь, сообщил: – Мой друг находился в Дувре по поручению адмирала с проверкой военного флота его величества короля и кораблей, которые охраняют пролив.
– Как интересно! – воскликнула Алексия.
– Я рассказал ему, – продолжал маркиз, – что мы приезжали сюда, чтобы проводить одну из наших родственниц, которая отправилась морем в поездку вдоль побережья до Плимута. – Он пристально посмотрел на Алексию, желая убедиться, что она правильно поняла его. – Мы бы, конечно, уехали обратно в Лондон пораньше, но хотели удостовериться, что наша кузина благополучно сядет на корабль и выйдет в море. Но теперь все в порядке, и мы отправимся домой сразу после обеда.
– Да, конечно, корабль уже отплыл, и нам здесь нечего больше делать, – громко сказала Алексия и благодарно подумала: маркиз сочинил очень правдоподобную историю. Она взяла с подноса один из бокалов и подала его Летти. Та, похоже, не слышала ни слова из их беседы и все еще как зачарованная смотрела на графа.
Это был весьма странный обед. Алексия и маркиз беседовали, иногда к ним присоединялся и граф, но он не мог оторвать от Летти глаз. Она же то смотрела прямо на него, то стыдливо опускала взор. Летти была так хороша, что граф никак не мог собраться с мыслями, все время терял нить разговора, переспрашивал и просил маркиза повторить сказанное.
Наконец обед закончился, и девушки поднялись наверх, чтобы надеть шляпки и накинуть дорожные плащи.
– Мне показалось, что тебе очень понравился граф Картье, Летти? – заговорила Алексия.
– В жизни не встречала таких мужчин. Красивый, приветливый, а какие у него глаза!.. – томно проговорила Летти. – Как ты думаешь, Алексия, я ему понравилась?
– Конечно, я уверена в этом.
– А как бы мне снова его увидеть? Пожалуйста, прошу тебя, попроси маркиза пригласить его в Осминтон-Хаус.
– Мне кажется, он обязательно это сделает, даже без моей просьбы, – ответила Алексия, уверенная в том, что вряд ли маркиз упустит такой случай и помешает развиться этому внезапному и сильному чувству. И она нисколько не удивилась, услышав, как граф, долго не отпускавший руку Летти, на прощание сказал хрипловатым от волнения голосом:
– До встречи завтра.
В глазах Летти засветились огоньки счастья.
Воздух огласился приветственными радостными криками, облака розовых лепестков сыпались с неба, когда Летти и граф Картье поднялись в открытый экипаж и отъехали от Осминтон-Хауса. Они были так счастливы, так любили друг друга, что казалось, будто весь мир стал светлее, а свадьба была радостной и веселой. Даже пресыщенные, все всегда знающие великосветские сплетники не злословили об этом событии, словно околдованные такой великой любовью.
Летти шла к алтарю, ведомая под руку маркизом. Алексия смотрела на сестру с нежностью и нисколько не удивилась, когда граф нетерпеливо обернулся и, как только невеста приблизилась, крепко взял ее за руку, словно не верил своему счастью. Их лица сияли такой любовью, что некоторые дамы прослезились.
Площадь перед церковью св. Георгия[6] благоухала ароматом лилий, и Алексии показалось, что к чистым голосам мальчиков из хора присоединились голоса ангелов. Она была уверена, что матушка сейчас находится здесь, с ними, все видит и безмерно счастлива оттого, что сбылись ее мечты, желания и надежды. За будущее Летти можно быть спокойной…
Граф Картье был женат: он вступил в брак очень молодым, но его жена умерла, не оставив ему детей. Тогда он решил, что больше никогда не женится. Но Летти, искренне признался граф, оказалась воплощением его грез…
Граф Картье был как раз таким мужем, какой нужен Летти. Красивый, статный, занимающий видное место в обществе, к тому же надежный и обходительный. Он станет заботиться о ней и беречь от всех неприятностей.
У Летти не было подружек, поэтому с ней была только Алексия, а Питер и маленький племянник графа несли шлейф ее платья. Молоденькие племянницы и кузины жениха, одетые в розовые платья, были похожи на букеты прекрасных роз, и они тоже провожали Летти к алтарю.
Это было не просто значительное событие, это была, без сомнения, счастливая свадьба. И у Алексии не нашлось ни единой свободной минутки, чтобы подумать о себе, о своем будущем, о том, что с ней будет, когда закончится сезон. Граф спешил со свадьбой потому, что хотел провести медовый месяц в своем поместье в Оксфордшире. Все разъезжались из Лондона после вступления регента в должность и торжеств по этому поводу, и не было никаких причин откладывать свадьбу до осени.
Но все эти торжества, о которых говорили все вокруг и которых ждали с нетерпением, не могли сравниться по важности – по крайней мере так считала Алексия – со свадьбой Летти, так что даже не произвели на нее должного впечатления.
Как когда-то говорила миссис Фитерстоун, было разослано две тысячи приглашений. «Некоторых, похоже, уже и нет на белом свете», – не без иронии заметил маркиз.
Гостей принимали девять часов подряд, но добраться до Карлтон-Хауса было практически невозможно: Пэл-Мэл, Сент-Джеймс-стрит и Хай-маркет были запружены каретами.
Маркиз сначала проследовал в холл, где расположились члены семьи, затем направился к самому регенту, в зал, стены которого были декорированы голубым шелком и золотыми лилиями[7]. Официально прием давался в честь высланной из Франции королевской семьи. Алексия была представлена герцогам де Берри, де Бурбону и герцогу д'Ангулемскому, принцу Конде и испуганному ребенку Людовику XVI, а также герцогине д'Ангулемской.
