Мередит неотрывно смотрела на его лицо. В глазах Тристана она видела желание, страсть и обещание. И она позволила себе забыться. Завтра наступит совсем скоро, тогда она и вспомнит о долге.
Дрожащей рукой она взяла его руку и положила туда, где было горячее всего, между бедер.
— Ласкай меня, — потребовала она хриплым шепотом.
И сразу же его губы припали к ее губам, только крепче и с другим намерением. Она застонала: его осторожно массирующие пальцы вызвали невыносимое наслаждение.
Тристан раздвинул влажные колечки волос. Его пальцы ощущали жар и влажность, она была готова. Но он не спешил взять ее. Нет, он хотел, чтобы они оба до конца исчерпали общее наслаждение. Он знал, что с наступлением утра все закончится, эта ночь уже не повторится.
Когда палец Тристана скользнул внутрь, Мередит издала рыдающий звук. Он медленно водил пальцем, не отрывая глаз от ее лица, чтобы видеть, какое доставляет наслаждение. Мередит никогда не была так прекрасна, как в этот момент, с раскрасневшимся лицом и полуприкрытыми глазами. Мередит сжимала его плечи, с губ ее срывались короткие стоны — она перестала сдерживаться. Когда ее тело завибрировало и сжалось вокруг его пальца, Тристан вторым пальцем отыскал маленький бугорок, источник наслаждения, и надавил на него.
Мередит вскрикнула, пятками уперлась в матрас, выгнулась дугой, сжимая его палец в мощной разрядке. Торжество овладело Тристаном, не меньшее, чем желание, а может быть, и превосходящее его. Он подарил ей наслаждение. Он заставил ее щеки пылать, а грудь вздыматься.
И это было то, чего он хотел.
Поднявшись, он сбросил туфли и торопливо снял брюки, которые стесняли его пульсирующее естество. Хотя глаза Мередит были полуприкрыты, Тристан знал, что она впитывает в себя каждое его движение. Что и подтвердилось, когда он освободил член и выпрямился.
Никакая тренировка выдержки не могла бы удержать Мередит от выражения восторга, когда она увидела обнаженного Тристана во всем его великолепии. Освещенный пламенем камина, он стал еще более богоподобен, чем представлялось ей раньше.
Ее взгляд красноречиво говорил о том, что с ней происходило. Мередит знала это. И ей было все равно. Ей хотелось запечатлеть эти минуты в своей памяти, потому что Мередит не могла… нет, не хотела снова испытывать безысходность.
Его великолепные бедра были сильными. Тристан Арчер определенно не принадлежал к мужчинам, нуждающимся в специальных накладках для ягодиц, чтобы панталоны хорошо смотрелись. Но самым потрясающим было его горделивое орудие любви, от которого она не могла отвести глаз.
Даже когда он уселся на кровать рядом с Мередит, она продолжала смотреть. Только когда он взял в ладони ее лицо и повернул к себе, она очнулась.
— Я буду осторожен, — шепнул он, откидывая спутанные завитки волос с ее щек.
— Я никогда не боялась, что ты сделаешь мне больно, — улыбнулась она. — Я уже не робкая девочка. Но это было… — Мередит смутилась. — Это было так давно.
Выражение триумфа снова промелькнуло на лице Тристана. Победный блеск его глаз сказал ей, насколько ему приятно, что он первый мужчина после ее мужа, который заявляет свои права на нее и дает ей наслаждение.
— Тогда я постараюсь, чтобы ожидание стоило того, — сказал он низким голосом ей на ушко.
— Я знаю.
Он не отводил от нее взгляда, располагаясь между ее ног. Легкий толчок — и он уже входил в ее жаждущую глубину, наполняя ее, пробуждая наслаждение и вновь разжигая желание такой силы, какой она еще не знала.
Мередит сжимала его плечи, впивалась в них ногтями, а он дюйм за дюймом входил в нее. Когда он заполнил ее до конца и с легким стоном закрыл глаза, она поняла, как долго Тристан отказывал себе в наслаждении. И подобно ему, она испытала восторг оттого, что она — первая женщина, перед которой он не устоял.
Его губы прижались к ее губам, и страстность его поцелуя противоречила внешней подконтрольности его тела. Мередит вжалась в него, обхватила Тристана за шею. Его бедра пришли в движение. Он брал еемедленными, уверенными толчками, побуждая двигаться вместе с ним, взбираться все выше и выше к вершине наслаждения.
Она слышала вскрики, разносившиеся по комнате всякий раз, когда он заполнял ее. Мередит понадобилось время, чтобы осознать, что эти звуки издавала она сама. Она хотела больше. Она хотела всего.
Тристан, казалось, прочитал ее желание. Он оторвался от ее губ и наблюдал за ней, водя ладонью по ее телу. Он мял ее вздымающиеся груди; его руки скользили по ее бокам, а потом он просунул пальцы между их находящимися в движении телами. Он нащупал тот же источник наслаждения, что и прежде, но на этот раз она получила еще больше удовольствия от его тела, наполняющего ее. Его губы впивались в ее губы в медленном ритме движения их бедер.
Тристан весь напрягся, уронил голову и прижал Мередит крепче, заполняя ее и теряя последние остатки контроля над собой. Когда Тристан расслабился, лежа на ней, Мередит издала вздох удовлетворения. Она прижимала его к себе, гладила его спину, не желая расставаться с этим моментом.
Но ненавистный голосок в глубинах ее мозга твердил снова и снова, что все закончится. И тогда ей придется взглянуть в глаза факту, что она спала с врагом.
Мередит проснулась, но у нее не было сил открыть глаза. Она чувствовала себя опустошенной. Ее тело было тяжелым, кожа купалась в тепле, а насыщение ласками сделало ее вялой.
Она давно не чувствовала себя так хорошо, как сейчас. Конечно, и раньше бывали моменты, когда она ощущала себя счастливой. Мередит смеялась и танцевала, порой бывала приятно взволнована, удачно завершив дело. Она думала, что этого вполне достаточно, но теперь знала, что это не так. До сих пор ей было неведомо, что такое удовлетворение или наслаждение.
Это было потрясающее открытие; взволнованная, Мередит открыла глаза. То, что она увидела, было не менее волнующим.
Рядом с ней на боку лежал Тристан. Он тоже не спал. И смотрел на нее. Он не прикасался к ней, просто смотрел размягченным взглядом. Какие чувства он испытывал, она не могла понять. Белые простыни укрывали его бедра, отчего его кожа в слабом свете угасающего камина казалась загорелой, а каждая линия великолепного тела — еще более безупречной.
Рука ее сама по себе потянулась и коснулась его плеча. Она провела линию по его руке, лаская его кожу, с каждым движением ее дрожащих пальцев в ней просыпалось желание.
Он улыбнулся, поймал ее кисть и притянул к себе для поцелуя. Прикосновение его губ заставило Мередит задрожать от предвкушения, но она устояла перед этим ощущением.
