Майя взглянула вниз — и из-за глубины пропасти у нее перехватило дыхание. Далеко внизу она увидела искореженное тело погонщика, а под ним слона, серый живот которого был разрезан, словно какой-то гигантский фрукт.
— Жив? — прошептала она.
— Это не имеет значения, — ответил Да Гама.
Не были ни следа Люси или Патана. Майя отошла назад от края пропасти. Она была в ужасе и в то же время радовалась, что все еще жива. Лицо Да Гамы исказилось от увиденного.
— Ты можешь помочь мне с евнухом? — спросил он.
Они вместе потянули Слиппера за пухлые руки и, шатаясь, пошли по дороге вниз. Да Гама вел их к месту, где дорога расширялась, а нависающая скала предоставляла какое-то убежище. Там лежал последний охранник Патана, вытянувшись под чепраком, и тяжело дышал. Из одного глаза торчала стрела.
— Он мертв? — проскулил Слиппер.
— Почти, — ответил Да Гама и снова вернулся на дорогу, высоко держа пистолет. — Оставайтесь здесь. Я иду за своей лошадью, — сказал он.
— Позволь мне пойти с тобой, — попросила Майя. Чуть помедлив, Да Гама кивнул.
— Ты видела Джеральдо? — спросил он, когда они тронулись назад.
Майя рассказала ему, как Джеральдо галопом несся вместе с вьючными лошадьми вниз по дороге. С этим Да Гаме также придется разбираться позднее.
Они нашли лошадь Да Гамы нервно ходящей вокруг тел мертвых людей и коней. Да Гама успокоил ее и повел от залитых кровью камней.
— Давай возвращаться к евнуху, — сказал он.
— А Люсинда и капитан Патан? — спросила Майя. Когда она произнесла имена, они повисли в воздухе, словно имена только что умерших людей.
— Я не знаю, где они, — ответил Да Гама.
— Нам все еще угрожает опасность?
— Я не знаю. Я не знаю, что происходит. Мои планы не сработали. Я допустил большую ошибку, приехав сюда.
Пока они шли назад, Да Гама время от времени наклонялся и поднимал пистолеты, которые бросил на дорогу раньше.
Когда они приблизились к нависающей скале, им навстречу вышел Слиппер, шаркая маленькими ножками.
— Он стонал! — завыл евнух. — Как он может стонать со стрелой в глазу?
— Может, — злобно ответил Да Гама, привязал лошадь и сел рядом с раненым, потом положил руку ему на лоб. — Мы ничего не можем для него сделать.
— Если у него нет ума, чтобы умереть, убей его! — прошептал Слиппер.
— Нет. Таких вещей мы не делаем.
Слиппер засопел и устроился в некотором отдалении, сжавшись в комок. Да Гама опустил руку в мешок и протянул пистолет Майе:
— Когда-нибудь приходилось стрелять?
Она покачала головой.
— Вот эту штуку тяни назад, пока не услышишь щелчок, — объяснил он, демонстрируя, что нужно сделать. — Затем прицеливайся и нажимай вот здесь, — он прижал ее маленькие пальчики к смазанной маслом рукоятке пистолета и посмотрел ей в лицо, словно проверяя ее целеустремленность, а не понимание. — Мне нужно перезарядить другие.
— Ты считаешь, что нам все еще угрожает опасность? — спросила Майя.
Его молчание было ответом.
Да Гама снял седельные вьюки со спины лошади и сел рядом с плоским камнем, потом достал пять или шесть пистолетов из мешка и выложил их в ряд.
— Послушай меня, — работая, сказал мужчина. — Нужна твердая рука, чтобы попасть в цель, особенно, если она удалена.
Да Гама открыл небольшой кожаный мешочек с дробью и коробочку с порохом.
— Если на самом деле хочешь кого-то убить, то позволь ему приблизиться к тебе.
Майя слушала, не произнося ни слова.
— Я не ожидал этого, — пробормотал Да Гама, перезаряжая пистолеты. Он разговаривал сам с собой. — После того, как мы им заплатили! Теперь нельзя доверять даже ворам.
Он работал быстро и зло. Вначале он прочистил использованные пистолеты жесткой щеткой. Один или два дали осечку. Эти он не стал заряжать и отпихнул в сторону.
Только увидев, с какой яростью он швырнул бесполезные пистолеты в каменную стену, Майя поняла глубину его опасений и степень угрожающей им опасности. Да Гама взял остальные пистолеты и принялся их заряжать: вначале набил порох в дуло, потом засунул свернутый кусок пыжа, оторванный от пыльного войлока. Он вспотел, занимаясь этим. Утрамбовав порох, Да Гама бросил взгляд на дорогу, затем взялся за дробь. С нею было сложнее: Да Гама прикусил несколько дробинок зубами, затем вытер насухо о рубашку, после этого забил в железный ствол, кряхтя от усилия, которое потребовалось, чтобы протолкнуть дробь специальной палочкой. Его рука соскользнула, и он порезал костяшки пальцев. Затем он добавил еще немного пороха, положил заряженный пистолет в ряд других на плоском камне и занялся следующим. Когда Да Гама кончил заряжать оружие, у него оказалось девять пистолетов, и еще один находился в руке Майи.
После пережитого ужаса работа Да Гамы, такая неожиданно точная и выверенная, успокоила Майю. Слиппер заполз в ближайшие кусты, где сел на корточки и кряхтел от прилагаемых усилий. Майя старалась не смотреть в ту сторону.
Кобыла Да Гамы нервно переступала. В отдалении прогрохотал гром, и небо потемнело. Большая дождевая капля упала у ног Майи, затем еще одна, и еще. Да Гама собрал пистолеты, засунул пару за пояс, остальные положил в седельные вьюки.
— Прикрой курок рукой, — сказал он Майе.
Начался дождь. С неба падали крупные капли и, казалось, жалили людей.
— О Аллах! — закричал Слиппер, подбегая к остальным и натягивая шелковые штаны. — Что еще может пойти не так?
Затем они услышали стук копыт.
* * *
Платье Люсинды висело лохмотьями. Она держалась за голые плечи Патана и чувствовала его тяжелое дыхание. Ему приходилось прилагать немалые усилия, чтобы бежать. Люсинде хотелось бы быть легче. Она слышала, как стук копыт становится громче.
— Теперь мы недалеко от остальных, — сказал ей Патан. Они приблизились к повороту. — Вот здесь, — выдохнул он, хватая ртом воздух. Слово прозвучало едва слышно. Скорее это был просто выдох.
Но, когда они наконец завернули, Патан замедлил шаг и чуть не уронил Люсинду. Перед ними лежало тело лицом вниз с глубокой раной через всю спину. Безжалостный стук копыт приближался. Патан перешагнул через труп.
— Не смотрите, госпожа, — приходя в себя, сказал Патан.
Люсинда в самом деле закрыла глаза, но только на мгновение и только после того, как посмотрела. Закрыла она глаза из-за жалости. Она больше не могла не думать о том, что их ждет. От этого было не скрыться. На дороге лежали и другие трупы.
— Боже мой, — прошептала Люсинда, когда они проходили мимо них.
Наконец Патан остановился. Они подошли к узкой площадке. Со скалы над их головами горизонтально росло какое-то дерево, которое давало небольшую возможность укрыться.
