Она не стала ничего скрывать и написала всё как есть. Закончив, она помахала листом в воздухе, дабы побыстрее просохли чернила, торопливо засунула письмо в конверт и позвонила в колокольчик. Отдав письмо горничной, девушка еле доплелась до кровати и как подкошенная рухнула в постель, не раздеваясь.
***
Тоцкий нервно мерил шагами свой кабинет, не в силах заставить себя усидеть на месте. Его беспокойный взгляд то и дело обращался к человеку, расположившемуся в его собственном кресле и внимательно читающему письмо, что он получил не так давно от mademoiselle Воробьёвой. Наконец, посетитель окончил читать, сложил послание и вернул его Тоцкому.
- Не понимаю вашей озабоченности, - поднялся с кресла мужчина.
- Не понимаете! – взвился Тоцкий. – Я вас предупреждал, что всё это добром не кончится. Надобно было всё рассказать ей, открыться, но вы решили использовать её, оставив в неведении. Видите, к чему это привело!
- К чему? – невозмутимо поинтересовался мужчина. – На мой взгляд, подобное положение только нам на руку.
- Как вы не понимаете!? – негодовал Тоцкий. – Её репутация отныне погублена. Вы ничего не сможете более добиться.
- Послушайте, Парфён Игнатьевич, не стоит так драматизировать. Ничего ещё не потеряно. К тому же его сиятельство рано или поздно оставит её, и она падёт мне в руки аки созревший плод. Только я смогу спасти её от позора и вернуть ей доброе имя. Лучше бы, конечно, рано, чем поздно, - добавил он. – Но я, думаю, что при благоприятном стечении обстоятельств это можно будет и ускорить. Во всяком случае, это я возьму на себя.
- Вы как хотите, а я умываю руки! – едва не взвизгнул Парфён Игнатьевич. – Завтра поутру я поеду к Уварову и все ему расскажу.
- Только посмейте, - угрожающе навис над Тоцким его собеседник. – Я десять лет жизни потратил на то, чтобы разыскать эту девицу и устроить всё должным образом. Я приехал в ваше захолустье, как только получил вашу истеричную записку. Неужели я вам мало плачу? Да вы сами по самые уши увязли в этом деле! На каторгу захотели?! – прорычал он, схватив его за лацканы сюртука.
Тоцкий побледнел и отступил на шаг от своего vis-à-vis, вынуждая того выпустить из рук свой сюртук.
- Не горячитесь, mon amie, - пробормотал он. – Это я не подумавши сказал.
- То-то же, - улыбнулся уголками губ его собеседник.
Парфён Игнатьевич поёжился под холодным взглядом серо-голубых глаз, поправил лацканы сюртука и шагнул к двери.
- Не желаете отобедать со мною? Я угощаю.
- С удовольствием, - взяв со стола свой цилиндр, мужчина проследовал за Тоцким в открытую дверь.
***
Минуло две седмицы с того дня, когда Верочка переехала в Петербург, в апартаменты, снятые Бахметьевым. Штат прислуги за это время расширился за счёт кухарки и лакея, нанятых графом. С тех самых пор, как она довольно бесцеремонно выставила его за дверь, Георгий Алексеевич более не наносил ей визитов, хотя она регулярно получала от него записки и небольшие знаки внимания.
Иногда то бывали пирожные или конфеты из дорогой итальянской кондитерской, книжные новинки, дамский ридикюль, расшитый стеклярусом и подобные мелочи. Безусловно, получать подарки было приятно, но Вера довольно часто стала замечать за собой, что ей не хватает общества Бахметьева. Изо дня в день, пребывая в четырёх стенах своей квартиры, она изнывала от скуки и безделья, но написать ему и попросить о встрече, она не решалась, полагая, что он расценит её приглашение, как признак капитуляции.
Первым сдался Бахметьев. Он сознательно не навещал Веру, надеясь, что скука вынудит её искать с ним встречи, но недооценил упрямства девушки и твёрдости её характера. Георгий Алексеевич явился в дом на Фонтанке солнечным осенним днём. Рассчитывая угодить Верочке, Бахметьев предварительно посетил лавку, где приобрёл альбом для акварелей, краски и кисти.
Его визиту Верочка обрадовалась, а уж когда развернула принесённый им свёрток, её восторгу не было предела. Наблюдая за ней, Бахметьев мысленно поздравил себя с удачным выбором подарка. Принадлежности художника нисколько не оскорбляли достоинства девушки, но зато принесли дарителю щедрый дар в виде почти невесомого поцелуя в щеку, коим она наградила его в порыве благодарности.
- Вы спасли меня от тоски, Георгий Алексеевич, - перебирая подаренные сокровища, улыбнулась Вера.
- Вы тосковали без моего общества? – позволил себе ироничный вопрос Бахметьев.
- О, да, - нисколько не лукавя, отозвалась Вера, позабыв о необходимости скрывать от него свои истинные чувства.
Опомнившись, она залилась румянцем, но перехватив его довольный взгляд рассмеялась:
- Право, вы сумели мне угодить, - провела она кончиком пальца по мягкому ворсу кисточки.
- Я рад, что вы довольны. Вера Николавна, - откашлялся он. - Уж, коли речь зашла о скуке, позвольте пригласить вас посетить Летний Сад.
- Летний Сад? – очнулась от своих дум Верочка. – Это было бы замечательно.
- Разумеется, ежели у вас есть желание отправиться на прогулку.
- Я только переоденусь, - тотчас согласилась девушка.
Несмотря на то, что был уже конец сентября, день выдался на редкость тёплым, а осенний парк ещё не успел растерять весь свой яркий багряно-золотой убор.
Каким же наслаждением было идти по широкой парковой аллее под руку с человеком, одно присутствие которого подле неё, наполняло Веру ощущением невероятной радости и всеобъемлющего счастья. Довольно было лгать себе самой. Отрицать то, что она влюблена в Бахметьева, более не имело никакого смысла. Одно только омрачало её радость. Увы, граф вовсе не испытывал к ней и сотой доли тех чувств, что владели ею по отношению к нему. «Будь, что будет, - мысленно говорила она самой себе. – Уж лучше полюбить безответно, испытать то чувство, что заставляет сладко сжиматься сердце только при взгляде на него, чем вовсе никогда не знать сих трепетных волнений». Она была в шаге от того, чтобы согласиться на его скандальное предложение. Удерживало её только понимание того, что обратной дороги не будет.
- Вера Николавна! – детский голосок заставил Верочку обернуться.
Княжна радостно помахала ей рукой, и, вырвав другую ладошку из руки своей grand-mère, устремилась навстречу бывшей гувернантке.
- Аннет, - не смогла сдержать радостной улыбки Вера.
- Я соскучилась по вас, - взяла её за руку девочка, смерив Бахметьева неприязненным взглядом.
- Я тоже скучала, - склонилась Верочка к своей бывшей воспитаннице.
Подошла старая княгиня и к немалому удивлению Верочки весьма любезно поприветствовала и её, и графа.
- Георгий Алексеевич, мне бы хотелось сказать несколько слов mademoiselle Воробьёвой наедине. Вы позволите? - обратилась княгиня к Бахметьеву.
