Церковные колокола зазвонили, спугнув расположившихся на крыше колокольни голубей. Те взлетели, подняв хлопающими крыльями шум, вскоре растворившийся в грохоте кованых железом колес повозок по мостовой и криках подмастерья трубочиста: «Чистим, прочищаем!»
– Что, похож на кого из ваших знакомых? – приподнял бровь в насмешливом вопросе собеседник и, выждав мгновение, добавил: – А, милорд Девлин?
– Проследили-таки за мной, – посмотрел виконт на сгущающиеся над головой тучи.
Кейн тоже бегло взглянул на небо:
– Вот солнышко и пропало.
– Как там рука у вашего парня? – оттолкнулся от гробницы Себастьян, видя, что художник открывает обитый кожей деревянный ящик, полный заляпанных красками бутылочек и ветоши. – Такая травма может надолго вывести из строя.
– Да, наслышан о вашей вчерашней стычке возле доков с каким-то бродягой, – откликнулся Кейн, бросая в ящик палитру и краски. – Понятия не имею, кто он.
Опустив крышку ящика и защелкнув замки, он выпрямился:
– Но одно знаю наверняка: мои люди здесь не причем.
– И почему я должен вам верить? – поинтересовался Себастьян.
– Верьте или нет – ваше дело. Но ваши расспросы явно кому-то пришлись не по вкусу, – Кейн ухмыльнулся и потянулся за мольбертом. В неярком свете голубой шрам, оставленный на лбу проведенными в шахте детскими годами, виднелся еще отчетливее. – Настолько не по душе, что вас хотят убить.
* * * * *
В своем хирургическом кабинете у подножия Тауэра Пол Гибсон сидел на твердом деревянном стуле и, склонив голову набок, прислушивался к прерывистому дыханию раненого. Неудавшийся убийца Геро Джарвис пережил беспокойную ночь, то приходя в сознание, то снова его теряя. Однажды он очнулся, широко распахнул серые глаза и приоткрыл, словно задыхаясь, рот. Гибсон, наклонившись к нему, мягко спросил:
– Как ваше имя?
Но мужчина смежил веки и отвернулся.
Поднявшись, хирург отошел от постели пациента и похромал в прихожую. Культя левой ноги здорово разболелась, отчего шаги были медленными и неуклюжими. Гибсон ответил на зов природы, затем плеснул в лицо водой и хорошенько растер его полотенцем. Доктор как раз наливал себе утреннюю порцию эля, когда ему почудились шаги в прихожей.
– Кто там? – окликнул он.
И хотя в кабинете царила полная тишина, его руки вдруг необъяснимо покрылись гусиной кожей.
– Есть здесь кто-нибудь? – снова позвал Гибсон, отставляя эль.
Хирург заковылял обратно в комнату, терзаемый нарастающей тревогой и ощущением собственной неразумности. С улицы донесся стук копыт промчавшейся лошади да выкрики уличного торговца: «А вот у меня кролики! Кому свежие кролики!»
В дверях Гибсон помедлил. Раненый, накрытый по грудь простыней, казалось, мирно спал. И только подойдя к кровати ближе, доктор увидел, что глаза мужчины широко и незряче открыты. Протянув руку, Гибсон потрогал отвисшую челюсть и рассмотрел положение головы.
Кто-то свернул раненому шею.
Распрощавшись с Иэном Кейном у погоста церкви Всех Святых, Себастьян отправился на поиски бывшего нареченного Рейчел Фэйрчайлд.
Тот обнаружился в Сент-Джеймсе, в таверне «Под соломой», распивающим джин в компании лорда Элвина и мистера Питера Димси. Подойдя со спины, Девлин весомо опустил руку на плечо молодого человека.
– Надо кое-что обсудить, – решительно заявил виконт, одаривая других участников попойки взглядом, от которого те беспокойно заерзали на стульях. – Надеюсь, джентльмены нас извинят?
Тристан Рамзи оцепенел.
– Мы тут с друзьями собрались пропустить по стаканчику, – произнес он с нервным смешком. – Разговор не может подождать?
– Нет, не может, – не убирая руки, надавил Себастьян.
Рамзи перевел взгляд на приятелей. Но он явно переоценил как Элвина, так и Димси, если рассчитывал хоть на какую-то поддержку с их стороны. Оба джентльмена немедленно погрузились в сосредоточенное изучение содержимого своих стаканов.
– Разве что на минутку, – буркнул Тристан, отодвигая стул.
Они протолкались сквозь битком набитую таверну в узкий коридор черного хода, дверь которого выходила на вымощенный булыжником переулок.
Со стуком захлопнув за собой дверь, Рамзи начал:
– Послушайте, Девлин…
Спокойно и обдуманно виконт саданул тыльной стороной обтянутой перчаткой руки по лицу собеседника. Он был не настроен выслушивать очередную бессмысленную ложь.
За подобное оскорбление другой дворянин мог бы вызвать Себастьяна на дуэль. Но не этот.
– Проклятье! – прикрывая обеими руками физиономию, Тристан согнулся, словно получил удар в солнечное сплетение. – Вы мне нос сломали!
Себастьян сгреб мужчину за грудки и швырнул его спиной на кирпичную стену.
– Вот теперь поговорим. Только на сей раз поостерегись мне врать.
– Что?! Да что, в дьявола, с вами такое? Я вам не лгал!
– Лгал. Ты знал, что Рейчел Фэйрчайлд в Ковент-Гардене. Более того – точно знал, где именно.
Из левой ноздри Рамзи побежала тонкая струйка крови.
– Понятия не имею, о чем это вы! Я…
– Ты же ходил туда! – схватив Тристана за плечи, Себастьян снова шмякнул жертву о стену. – Нравится платить за это, да, Рамзи? Нравится, когда женщины послушные? Когда делают все, что прикажешь? Когда непременно стонут, приятен им ты или нет? Небось, поразился, увидев собственную невесту среди девок, предлагающих свои прелести любому, кто раскошелится!
– Да как вы… – с дрожащими от ярости губами рванулся противник из Себастьяновой хватки.
– Одного не понимаю, как, черт подери, ты мог уйти и оставить ее там?!
– Я пытался увести ее оттуда! – закричал Рамзи, пуская носом кровавые пузыри. – Рейчел сама не захотела! Мне пришлось заплатить, чтобы просто поговорить с ней! Она отвела меня наверх, в одну из этих ужасных каморок, – брезгливая гримаса скривила лицо. – Постель, от которой несло застарелым потом и блудом... И Рейчел, тоже пропахшая блудом – и мужчинами. Я умолял ее уйти со мной. А она равнодушно стояла и слушала, скрестив руки, с этаким скучающим видом! А потом заявила, что осталось всего три минуты, и если я хочу отыметь ее, нужно поторапливаться!
Себастьян взглянул на трясущийся подбородок Рамзи. Одновременно с озарившим прозрением нахлынула волна ярости и гадливости.
– И ты поторопился, да?
Отпустив слизняка, Девлин отступил на шаг, борясь с обуревающим его желанием разбить мерзкую физиономию в кровь:
– Матерь Божья… Что же ты за человек?!
– Вы не понимаете, – Тристан отер рукавом кровоточащую губу. – Она нарочно дразнила меня. Она сама этого добивалась!
