Все взгляды, как во время теннисного матча, устремились на Алекса.
— Что ж, это разумный совет! — согласился он, любезно улыбаясь.
— Ваши рестораны, вероятно, преуспевают, — простодушно заметила Салли.
— О, я занимаюсь и другими делами.
— А именно? — отрывисто спросил Питер.
— Да всем понемногу! — В улыбке Алекса появилось что-то загадочное.
— Как, вы сказали, вас зовут? — спросил Джордж.
— Я не говорил, но моя фамилия Георгопулос.
— Вот как? — И Джордж улыбнулся не менее загадочно, чем Алекс.
— Мы собирались пригласить друзей на Новый год, — обратилась Лидия к Энн. — Можно рассчитывать на тебя и на Алекса?
— Боюсь, что в то время нас с Анной здесь не будет. Мы и сами думаем устроить новогодний прием. Я каждый год это делаю. Большинство приглашений уже, должно быть, разослано. Мы будем рады всех вас видеть на этом вечере, — услышала, к своему удивлению, Энн.
— Маму зовут Энн, с вашего позволения, — вставил Питер.
— Мы с удовольствием придем. Спасибо, Алекс, — сказала Лидия, не обращая внимания на Питера. — Какое счастье, это избавит меня от стольких усилий! Очень сожалею, Энн, но нам пора — должны прийти эти старые развалины Смит-Робертсоны. Ничего не поделаешь, жизнь в деревне накладывает определенные обязательства. — Лидия томно помахала рукой. — Я, несомненно, предпочла бы поужинать с вами — вечер, кажется, обещает быть очень интересным, — добавила она, многозначительно поглядев на Питера.
Проводив друзей, Энн вернулась в гостиную. Фей оживленно беседовала с Алексом, Салли собирала пустые стаканы, а Питер уставился в пространство.
— Подарки сейчас будем раздавать или после обеда? — спросила Энн.
— После обеда, пожалуйста, как всегда. Ожидание так приятно! — Фей вскочила. — Пойду помочь тебе на кухне, мамочка.
— Нет, дорогая, оставайся здесь и развлекай Алекса. Я и одна справлюсь. Дай мне этот поднос, Салли, ты не должна поднимать тяжелые вещи. Питер, может быть, ты займешься вином? — Вздохнув с облегчением, она пошла на кухню.
Там она налила себе огромную порцию виски и, прислонившись к стене, осушила ее короткими, быстрыми глотками. Лицо ее было озабочено. С Питером сегодня придется нелегко, весь вечер будет настоящим мучением. Как жаль, что она не догадалась пригласить Лидию на их семейный обед!
Энн проверила, как жарятся фазаны, отнесла в столовую тарелки с семгой и пригласила всех к столу. Когда дети прошли мимо нее, она задержала Алекса.
— Я люблю тебя! — сказала она и, встав на цыпочки, поцеловала его. — Пожалуйста, не допусти, чтобы мой сын расстроил тебя.
— Расстроил меня? Я никому этого не позволю! — И он поцеловал ее.
Войдя в столовую, они увидели, что все стоят в оцепенении. При появлении Энн три голоса хором спросили:
— А стол где?
— Я продала его! — ответила она, храбро глядя на три потрясенных лица. — Мне вдруг захотелось заменить его круглым. За ним гораздо удобнее всех разместить и вести беседу. Особенно когда нечетное число присутствующих, вот как сегодня. Алекс, не сядешь ли между девушками?..
— Но ведь тот стол был антикварной редкостью, а этот всего лишь викторианский! — упрекнул ее Питер.
— Значит, можно будет не дрожать над ним и не волноваться, если кто-нибудь вдруг прольет вино или еще что-нибудь.
Энн заставила себя улыбнуться детям. Их реакция рассердила ее. Насколько она помнила, никто из них не высказывал своего мнения о столе раньше.
— Надеюсь, вы взяли за него хорошие деньги? Кругом ведь одни жулики! — сказала Салли, пробежав пальцами по поверхности нового стола.
«Настоящая торговка!» — невольно подумала Энн.
— Да, Салли, мне неплохо за него заплатили, не беспокойся. Я прекрасно знала о его ценности, — резко ответила Энн.
Алекс бросил на нее быстрый взгляд.
— А теперь, может быть, приступим к обеду? — деловито произнесла она.
— Ты могла бы сначала предложить его нам! — проворчал Питер. С тех пор как они вошли в столовую, его лицо с каждой минутой делалось все более хмурым.
— Страховка этой проклятой вещи стоила огромных денег. Кроме того, вам пришлось бы постоянно следить за Адамом, чтобы он его не поцарапал, и в результате вы постоянно бранили бы ребенка. Нет, так гораздо лучше. А сейчас, ради всего святого, забудем о столе и — за дело. — И Энн начала есть семгу, которая вдруг приобрела вкус мокрой фанеры. — Ой, как глупо, я забыла о вине! — спохватилась она, вскочив.
— Анна, дорогая, не беспокойся, позволь мне!
Взяв бутылку охлажденного вина, Алекс наполнил бокалы.
Питер никак не мог успокоиться.
— Мне не нравится, — проворчал он, — приходя сюда, видеть, как исчезает мебель отца. В следующий раз посоветуйся с нами или по крайней мере предупреди, что ты еще затеваешь!
— Хорошо, обещаю. Мне очень жаль, действительно следовало сообщить, — сказала Энн, изо всех сил стараясь сдерживаться. — А так как я, кажется, всех расстроила, лучше я сразу скажу вам, что решила продать кровать.
— Продать кровать! Это невозможно, мамочка! — в шоке воскликнула Фей.
— Возможно, и совершенно запросто, — беспечно возразила Энн.
Убедившись, что не в состоянии прожевать ставшую безвкусной рыбу, с которой остальные успели справиться, она собрала тарелки. Фей последовала за ней на кухню.
— Алекс просто потрясающий, мамочка! Настоящий мужчина! Ничего удивительного, что ты увлеклась им!
— Я рада, что он тебе понравился.
— Он оказался совсем не таким, как я ожидала.
— Ничего удивительного, если твоему брату удалось настроить тебя против него! Подержи, пожалуйста, это блюдо.
— Он не красавец, но очень привлекателен. Такое живое лицо! Напоминает мне мистера Рочестера из «Джен Эйр», если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Да, детка, прекрасно понимаю! — засмеялась Энн.
Впервые после прихода детей она почувствовала себя счастливой.
— Я буду вне себя, если ты позволишь Питеру разбить тебе жизнь! Ты ведь знаешь, каким он становится, когда ему в голову что-нибудь втемяшится.
— Нет, Фей, я никому не дам встать у меня на пути, меньше всего Питеру! Обещаю тебе!
Они вместе отнесли блюда в столовую, где царило зловещее молчание. Энн начала раскладывать птицу по тарелкам и намеренно попросила Питера налить всем красного вина. Все начали есть, и на некоторое время воцарилось молчание.
— Фазан восхитителен, дорогая! Придется сказать Петэн, что у нее появилась соперница, — поддразнил ее Алекс.
Уголком глаза Энн заметила, как Питера передернуло при ласковом обращении к ней Алекса.
