— Но маркиз во Франции значит даже меньше, чем в Англии. В каждой деревне есть свой собственный.
— Кристиан, почему вы так ненавидите… все это?
Он тотчас же ответил вопросом на вопрос:
— А почему вы так любите все это?
Аннабел пожала плечами, машинально перебирая колоду карт.
— Я сказала вам почему.
— Да, верно. И я должен сказать, что могу вас понять. Но, Аннабел, разве вы не понимаете, что все это совершенно ничего не стоит? Все это глупости и…
— Очень многие с вами не согласились бы, — перебила девушка.
— И были бы не правы. Когда-то земли и титулы давали за подвиги или служение королю, но те дни давно миновали. Теперь аристократия вынуждена влачить жалкое существование. Я стал герцогом не потому, что совершил какое-то славное деяние. Мой брат умер, вот и все. И видит Бог, что Эндрю тоже ничего не сделал для того, чтобы носить этот титул. Он просто унаследовал его, как и наш отец, а до того — дед. Никто из нас не заслужил титула.
— А может, пришла пора нарушить эту семейную традицию?
— Придется. У меня просто нет выбора. Эндрю потратил все, что у нас было, и оставил дела в полном беспорядке. Поместья себя не окупают. — Герцог тяжело вздохнул. — Аристократия умирает, Аннабел. И перемены совершенно необходимы.
— Вам легко говорить… Ведь то, что вы получили по рождению, никто не может у вас отнять.
Кристиан в задумчивости посмотрел на девушку.
— Моя жена была такой же, как вы. О нет, не по характеру. Эви была крайне робкой. И тихой. Но у нее, как и у вас, имелись деньги, однако не было родословной. И она уже отчаялась быть принятой в обществе — как и вы с вашими близкими.
— Поэтому она и вышла за вас?
— Да, отчасти. — Герцог снова вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, уставился в потолок. — Она влюбилась в меня до безумия, но все же это было лишь увлечение. То есть она влюбилась в того, кем я должен был стать для нее. — Он выпрямился и пристально взглянул на девушку. — Бедняжка влюбилась в мой образ, в который я заставил ее поверить.
Аннабел все поняла, и ее сердце наполнилось жалостью к жене герцога. Уж она-то знала, что девушка может поверить во что угодно, если хочется верить. Об этом она и сказала:
— Вы очаровали ее, заставили влюбиться в вас.
Кристиан помолчал несколько секунд, потом ответил.
— Да, наверное.
— Вы ей лгали? Сказали, что любите ее, хотя это было неправдой?
— Нет-нет! Она об этом не спрашивала. Я думаю… — Он снова помолчал. — Думаю, она боялась услышать ответ.
— Она вам нравилась?
— Да, конечно, но я… — Он провел ладонью по волосам. — Боже, это звучит просто чудовищно, но я испытывал к ней жалость. Она была так не похожа на вас, Аннабел. Была совершенно беззащитной…
— Мама говорила, что все время, пока носила меня, я брыкалась, пытаясь выбраться наружу. Я боролась даже тогда.
— Я хотел бы, чтобы Эви была похожа на вас. Тогда все могло бы сложиться иначе. Видите ли, моя жена… Она утонула.
Аннабел судорожно сглотнула.
— Я знаю…
Но вы, возможно, не знаете того, что она сама вошла в пруд Скарборо, не умея плавать. На ней была одежда, и она входила в воду, пока не скрылась в ней полностью. Местный фермер видел Эви, но не успел спасти ее.
Девушка в ужасе ахнула.
— Вы хотите сказать, что она покончила с собой?
— Да. А я в то время был во Франции.
Аннабел прижала ладонь ко рту, не сводя глаз с герцога. А тот смотрел на нее так, словно ожидал неизбежного вопроса.
Ей пришлось задать этот вопрос:
— Почему?
— Не знаю. — Он отвел взгляд. Помолчав, сказал: — Она была беременна, но потеряла ребенка. Сильвия вызвала меня, и я все же приехал, но к тому моменту Эви уже была мертва.
— Вы вините себя. — Это был не вопрос, а утверждение.
Кристиан со вздохом кивнул:
— Да. Ведь меня не было с ней. Я уехал, чтобы играть. Играть на ее деньги.
Аннабел ужаснули не столько эти слова, сколько та горечь, с которой они были сказаны.
— Мне едва исполнился двадцать один год, когда я женился. Благодаря же брачному контракту у меня появился большой доход, так что я почти всегда отсутствовал — тратил деньги. Мы с Эви часто ссорились, и я на нее кричал, а потом уходил. Такова история нашей жизни. Я был очень молод и чертовски глуп, потому и уехал с друзьями на юг Франции. Отсутствовал месяц… и вдруг получил телеграмму от Сильвии. Я даже не знал, что жена беременна, когда уезжал. Если бы она сказала мне об этом или написала, я бы… — В очередной раз вздохнув, герцог пробормотал: — Какое теперь это имеет значение?
Аннабел несколько мгновений молчала. Но все же не смогла удержаться от дальнейших расспросов.
— Поэтому вы и не хотите снова жениться? Потому что ваш брак оказался таким ужасным и ваша жена умерла?
— Нет! — Его лицо словно окаменело. — Потому что нет возможности исправить происшедшее.
Девушка хотела еще что-то спросить, но он снова заговорил:
— Вы играете в карты, Аннабел?
Она в растерянности заморгала:
— Прошу прощения, вы…
— Я спросил: играете ли вы в карты? — Герцог взял колоду и принялся тасовать. При этом отчаяние исчезло из его глаз, и на лице снова появилось чуть насмешливое выражение. — Так как же? Играете?
— Да, разумеется. Моего отца не зря называли Блэкджек Уитон. Он научил меня играть в карты, когда я была совсем маленькой, а мама была в ярости, когда об этом узнала. Она никогда не играла. Может быть, потому, что устала смотреть, как отец проигрывал все наши деньги.
— А что же вы? — Герцог выложил колоду на стол. — Вы больше похожи на отца или на мать?
— Зачем вам это знать? — Аннабел опустила голову, улыбнувшись. — Вы пытаетесь сыграть со мной, потому что не смогли пойти сегодня в клуб?
— На вас гораздо приятнее смотреть, чем на моих обычных партнеров по игре. Кроме того, мне нравится делать ставки, а у вас есть деньги, которые вы могли бы проиграть.
Девушка посмотрела на герцога с неприязнью.
— Как самоуверенно с вашей стороны заявлять, что я проиграю! Думаю, это вы проиграете, — добавила она, фыркнув. — А вы уж точно не можете себе этого позволить.
— Есть только один способ узнать правду. — Он снова стал тасовать колоду, но теперь — оттягивая края карт в стороны и образуя из них арку между двумя ладонями, так же, как делал ее отец. Это были движения человека, часто и много игравшего. И он даже не смотрел на свои руки — смотрел на девушку, едва заметно улыбаясь.
И Аннабел вдруг почувствовала, как по телу ее волна за волной разливается исходившее от него тепло. То же она почувствовала в тот день, когда они впервые встретились. Да и в последующие дни она ощущала то же самое.
