Дженивра умолкла. Эш почти слышал, как она пытается собраться с мыслями.
— Ты можешь делать деньги на Бедивере, — осторожно начала Нива.
— Я обязательно восстановлю фермы арендаторов к началу весенней посевной. — Он вовсе не собирался думать о Бедивере, находясь в постели с ней.
— Я имела в виду не сельское хозяйство, — упорствовала она. — Хотя и это замечательно. Я подразумевала дом и парки. Весной и летом ты мог бы открыть их для туристов. Мы могли бы угощать их лепешками и сервировать чай. Можно дать объявление в специальных путеводителях. Я собираюсь заняться этим в Ситон-Холле грядущим летом, провести репетицию. — Ее речи были такими искренними, такими инициативными.
— И где же я буду жить, когда чужие люди наводнят мой дом?
— Я подозреваю, что по крайней мере часть этого времени ты будешь в Лондоне.
Пытается ли она исподволь выяснить нечто иное? Эш отмстил сквозившую в ее словах неуверенность. Уж не полагает ли Дженивра, будто он собирается перебраться в город и бросить американскую жену в деревне. Раньше ему это не приходило в голову. Еще один вопрос, который стоит непременно прояснить. Со временем Дженивру все-таки придется представить свету. Эшу подобная перспектива откровенно не нравилась, однако вовсе не потому, что он сомневался в ее способности веста себя в обществе. Нет, он просто не желал знакомить ее с самыми нелицеприятными подробностями своей прошлой жизни.
— Может быть, мне понравится жить в деревне, — ответил Эш, явно желая вызвать ее на спор и проследить за реакцией.
— В случае, если ты решишь остаться здесь, можно сдавать городской дом графов Одли. Есть семьи, которые приезжают в Лондон лишь на время сезона и совсем не против арендовать приличные апартаменты. Так или иначе, ты должен поразмыслить над моим предложением. Ты ведь не сможешь находиться одновременно в двух местах, и нет никакого резона в том, чтобы одна из резиденций пустовала.
Эш рассмеялся:
— Нива, разговаривать о деньгах после занятия любовью совсем не сексуально.
В ответ он был вознагражден поглаживанием теплой рукой вновь возбужденной плоти.
— Похоже, ты вовсе не возражаешь, — игриво прошептала она.
— Уверяю тебя, в том полностью твоя заслуга. Деньги здесь ни при чем.
Дженивра оседлала его, наклоняясь вперед так, чтобы груди касались его груди. Крепко поцеловала его в губы, роскошные волосы, словно невесомым занавесом, накрывали его, он возбудился, готовый к продолжению любовной игры.
— Лучше сразу не перегружать себя информацией, ты не думаешь? — Эш потянулся к мочке ее уха, чувственно посасывая нежную плоть. — О, как мне нравится удовольствие без оправданных и неоправданных ожиданий, без дополнительных сложностей.
Она снова провела рукой у него между ног, поглаживая возбужденную плоть, Эш сдался. Битва была недолгой. Ей нравилось дарить и получать удовольствие просто потому, что она — женщина, а не наследница. Так не могло продолжаться долго. Эш опасался, что со временем ей потребуется не только его тело. Она принадлежала к типу женщин, которые целиком отдавались любви и требовали того же от тех, кого любят. Сможет ли он стать таким мужчиной? С самого начала Эш сознавал, что этот брак потребует от него распроститься с гордостью. Однако не ожидал, что здесь окажется замешанной любовь, пусть даже односторонняя, а это непредвиденное чувство росло, вызывая уважение и создавая сложности. Эш не мог понять, что именно преобладало.
Время отказаться от попыток вести себя по-хорошему настало очень скоро. Генри надеялся, что картель увидит в стремительном развитии последних событий вину Эша, а не его самого. Если и произойдет нечто отвратительное и опасное, пусть оно будет направлено на Эша. Трент, Сэмюэльс, Бардсворт, Эллингсон и Каннингем, очевидно, встревожены. Генри с трепетом оглядел группу инвесторов. Уже второй раз за последние несколько недель он вынужден был сообщать плохие новости.
— Миссис Ральстон этим утром венчается с вашим кузеном, — взял слово Трент. — Это не совсем то, о чем мы договаривались.
Глава преступного картеля произнес это так, будто произошла какая-то незначительная ошибка, оплошность, сродни той, что случается с портным, случайно сшившим жилет несколько иного оттенка, чем было обговорено предварительно. Однако Беннингтон не обманывался его показным спокойствием. Ему угрожала вполне реальная опасность, если не удастся повернуть лезвие направленного на него ножа в другую сторону.
Генри решил разыграть праведное негодование:
— Мой кузен повел себя еще более омерзительно, чем обычно. Он выбросил меня из дома.
Не самая удачная тактика. Генри намеревался выставить Эша в дурном свете, однако жалобы лишь ослабили собственное положение.
Каннингем окинул его пристальным взглядом:
— И теперь у тебя нет к нему ни прямого доступа, ни возможности подглядывать в эти штуки.
Под «штуками» подразумевались приходно-расходные книги. Последним из свалившихся на Эша несчастий стало бы обнаружение ошибок в гроссбухах и предательства Генри. Этого достаточно, чтобы отправить того в тюрьму или на каторгу. Кроме того, станет известно участие картеля в этой истории.
— Беннингтон поведал нам не все новости, — протянул Маркус Трент, сидя во главе стола. — Расскажи им, Беннингтон, о том, как Бедиверу удалось вернуть домой брата.
— Проклятье! — взорвался с другого края стола Эллингсон. — Да ты можешь хоть что-нибудь сделать правильно, Беннингтон? Сначала проигрываешь наследницу, теперь вот это. Придурочный сумасшедший может рассказать Бедиверу что-нибудь важное, брат ему поверит.
Генри прикладывал максимум усилий, чтобы оставаться внешне спокойным, однако внутренне вполне разделял взвинченные чувства Эллингсона. Все разваливалось на глазах! Если затея провалится, Генри, несомненно, поплатится свободой, а может, и жизнью. Ньюгейт[22] или каторжный корабль покажутся самыми ничтожными проблемами в сравнении с Трентом со товарищи.
Генри предпринял отчаянную попытку спасти положение:
— Надо действовать как можно быстрее. Все еще можно исправить, изменить планы, не уменьшая число опекунов поместья, а устраняя их. — Все пойдет проще, если удастся убрать Эша. Для Генри и его инвесторов настало время использовать более решительные методы по пресечению участия Эша в будущем имения. Будущее Бедивера под землей, а не на ней. Там же, где очень скоро может оказаться Эш.
— Возможно, следует попытаться устроить похищение, — высказался Сэмюэльс, задумчиво сузив злобные глазки. — Мы могли бы воспользоваться услугами твоего парня в деревне, Беннингтон. Того самого, что испортил колесо экипажа. Стоит предложить жизнь кого-нибудь из домочадцев Бедивера в обмен на право разработки месторождения. Графа? Невесты? Мне всегда нравилось устраивать похищение невест.
