Сердце Дэни упало: как можно устоять перед такой красотой? Она всего лишь женщина со всеми ее слабостями. Да и как она может противостоять его силе? Если он захочет, то без труда овладеет ею.
Но Рафаэль ди Фиори никогда не овладевал женщинами против их воли. Он был настоящим мужчиной.
Они не отрываясь смотрели друг на друга.
«Я не могу погубить твою жизнь, — думала Даниэла. — Ты слишком прекрасен, чтобы бросить ее к моим ногам». В ней внезапно возникло желание сказать ему, как он прекрасен, как совершенен в своей скульптурной красоте, но она сумела прикусить язык. Он все это хорошо знал и без нее.
Рэйф взял ее руки в свои и поцеловал ладони. Затем положил их на свой живот, приглашая ее потрогать его. Она поддалась соблазну, и ее руки пробежались по его телу. Он вздрагивал от ее прикосновений, словно конь под ласковой рукой хозяина.
Его широкая грудь вздымалась, глаза блестели, роскошные темно-золотистые волосы ниспадали на спину. Он был прекрасен в своей первобытной красоте.
Запустив пальцы ему в волосы, Дэни поцеловала изгиб его шеи. Она была слегка солоновата на вкус и пахла дорогим одеколоном.
Дэни уговаривала себя, что может остановиться в любую минуту, в любую секунду…
Ей с трудом верилось, что такое могло случиться: принц Рафаэль в ее объятиях, в ее постели. Он ее муж, пусть даже на время. Повинуясь возникшему в ней желанию, она слегка укусила его за шею, затем поцеловала долгим горячим поцелуем.
— О Господи, Дэни, каким же дураком я был!
— Почему? — спросила она, подавляя в себе желание снова укусить его.
— Мне казалось, я испытал все на свете, но никакое удовольствие не может сравниться с твоими ласками. С тобой я чувствую себя на небесах.
Посмотрев на его лицо, Дэни поняла, что никогда в жизни не видела ничего более эротичного, чем он в эту минуту. Она закрыла глаза, чтобы не поддаться соблазну, подавляя в себе желание открыть ему свое тело и душу, почувствовать его внутри себя, слиться с ним воедино и больше никогда не быть одинокой.
Одиночество, дикое и темное, накрыло ее, как накрывает сокрушительная волна в океане. Он был нужен ей, и Даниэла ненавидела себя за это.
— Теперь моя очередь, — прошептал Рафаэль. Он погладил ее по щеке, затем его пальцы скользнули по ее подбородку и, добравшись до груди, начали ласкать ее, поглаживая и сдавливая, пока с нежных губ не сорвался стон.
Затем он накрыл ее своим телом, раздвинул ее губы, и его язык скользнул ей в рот. Она почувствовала, как руки Рэйфа гладят ее бедра. Но тут сознание вернулось к ней, и она поняла, что они зашли слишком далеко. Она должна спасти его. Должна остановить, хотя он и рассердится.
— Рафаэль…
— Поцелуй меня, — прошептал он.
Она почувствовала, как в живот ей уперлось что-то твердое и пульсирующее, и, осознав, что это, стала неистово сопротивляться.
— Не делай этого, дорогой! — закричала она. — Не делай! Мы не должны!
— Должны.
— Нет! Пожалуйста, Рафаэль!
— Да, Дэни. Видит Бог — да! — Его пальцы проникли в ее влажную глубину.
Она вскрикнула от неожиданности и стала отталкивать его, стремясь вырваться из его объятий.
— Дэни, успокойся. Тебе не будет больно. Но Дэни продолжала драться, как дралась тогда в лесу на королевской дороге. Но он так же легко победил ее, как и тогда. Левой рукой он сжал ее запястья, закинул ей руки за голову и сел ей на ноги, предотвращая очередной удар в пах.
— Успокойся, — попросил Рэйф, слегка задохнувшись. — Дэни, дорогая, я никогда не сделаю тебе больно. Неужели ты мне не веришь? Теперь ты принадлежишь мне. — Дэни едва сдержала слезы: ей хотелось, чтобы все, что он говорил, было правдой. — Неужели я не был нежен с тобой? Ты моя, и я буду тебя защищать.
— Ты груб, и я прошу оставить меня в покое! — прошипела она сквозь стиснутые зубы, лишь бы отделаться от него. Борясь со слезами, она снова попыталась вырваться из его рук.
— Дэни, прекрати, — увещевал он, удерживая ее. — Ты же знаешь, что я имею на это право.
— Но я не хочу! — закричала она.
— Ты обещала никогда не лгать мне, дорогая, — проговорил он, гладя ее по щеке. — Дэни, милая, это наша первая брачная ночь, к тому же у нас с тобой сделка. Перестань сопротивляться, дорогая. Лежи спокойно и позволь мне любить тебя.
— Не делай этого со мной, Рафаэль!
— Не дразни меня, Дэни. Моя рука чувствует влагу, а это значит, что ты готова принять меня,
— Я тебя ненавижу!
— Утром ты будешь говорить совсем другое, — засмеялся он. — Сейчас я расскажу тебе, чем мы займемся. Сначала я тебя окончательно раздену, а затем мы займемся любовью. Я буду делать это медленно и осторожно. Я знаю, что ты девственница, и буду предельно осторожен. Тебе будет больно только в первый миг, а потом ты получишь ни с чем не сравнимое удовольствие. Это я тебе обещаю.
— Пожалуйста, не надо.
— Тс-с… Это происходит с тобой впервые, и вполне естественно, что ты нервничаешь, но ты должна доверять мне дорогая. Тебе надо просто расслабиться и довериться мне.
— Прекрати меня трогать!
— У тебя долг передо мной и Асенсьоном, черт возьми! — вскричал он, сердито сверкнув глазами. — Прекрати свои игры!
— Я не играю, — прошептала она, но он, не обращая внимания на ее слова, стягивал с нее одежду.
«Возможно, Орландо ошибается, — в отчаянии думала она. — Возможно, король не будет возражать против нашего брака. Возможно, я должна отдаться Рафаэлю, и это не повлечет за собой никаких последствий».
Дура! Она снова попыталась вырваться, но он крепко держал ее.
— Успокойся, милая, успокойся, — приговаривал он, погружая пальцы в ее плоть. Его ласки были нежными, медленными и ритмичными. Дрожь наслаждения пробежала по ее телу, сердце выскакивало из груди. Она жадно ловила ртом воздух.
Рэйф продолжал целовать ее, и его тело содрогалось от страсти. Дэни трепетала от его ласк, и это еще больше распаляло его. Он должен взять ее сейчас же. Он больше не может ждать. Никогда прежде он не испытывал такого животного желания, такого нетерпения. Он хотел заниматься с ней любовью, пока не иссякнут силы. Она сделала его своим рабом, раздув в нем безумное пламя любви.
Даниэла содрогнулась от его интимной ласки и чуть было не укусила его за язык, но тут же снова начала вырываться, и он уже с трудом мог себя сдержать.
— В чем дело, дорогая? Ты хочешь, чтобы я был грубым?
— Отпусти меня! Я тебя ненавижу! — закричала она, впившись ногтями ему в спину.
— Я это заметил, — с иронией сказал он, продолжая ласкать средоточие ее страсти. — Можно я поцелую тебя туда?
Застонав, она снова начала вырываться.
— Ты права. Мы зря тратим время. — С этими словами он лег на нее.
