— Это вовсе не значит, что вы мне безразличны, что я не стану для вас хорошим мужем и хорошим отцом для наших детей! Неужели вы сами этого не понимаете, Сесили? Оливеру Белкоту вы не нужны, он бросил вас и ребенка, уехав из Фолстоу!
Разговор становился невыносимым для Сесили: она мысленно взмолилась, чтобы Господь дал ей силы пережить все это.
— Джон, лорд Белкот… он не знает, что я беременна.
Несколько мгновений он продолжал держать ее за плечи и пристально глядеть ей в глаза, словно не понимая смысла сказанных ею слов. Потом медленно спросил:
— Значит, вы обманываете человека, которого любите? И которому все-таки отдаете предпочтение, несмотря на то, что я хочу жениться на вас и обещаю любить вашего ребенка?
Сесили хотела возразить ему, но поняла, что это бесполезно. Ее вина бесспорна.
— Я не заслуживаю вас, Джон, — сказала она. — Вам нужна женщина с благородной душой, не то что я… Мы не подходим друг другу, и сейчас я спасаю нас обоих от катастрофы.
— Это неправда.
— Правда.
Джон отпустил ее плечи, и на его лице появилось холодное выражение. Обычная ласковая улыбка вмиг куда-то испарилась.
— Тогда вы лицемерны и… глупы!
— Да, наверное, — тихо проговорила она и посмотрела на него. — И все же мне очень жаль, что все так получилось. Простите меня.
Джон резко встал:
— Теперь, по крайней мере, никто не станет ошибочно считать вас святой, поскольку вы таковой не являетесь. — Он попытался язвительно усмехнуться.
— Но я никогда не была святой, Джон, — прошептала Сесили.
— Ну конечно! — насмешливо отозвался он. — И как это я мог забыть, что вы никогда не одобряли проявления по отношению к вам таких скучных чувств, как уважение и восхищение со стороны окружавших вас людей! Да как они посмели боготворить вас!
— Все и всегда ждали от меня только одного — совершенства, — нахмурилась Сесили. — Мне никогда не позволялось ошибаться.
— И все же вам удалось это сделать, не так ли? Ваш исповедник и в будущем не останется без дела. Надеюсь, он не падет жертвой ваших чар, когда вам вздумается снова стать примерной женой.
Его ноздри гневно раздувались, губы сжались в тонкую линию.
— Все имеют право на ошибку, Сесили, — продолжал он, — но не за счет ближнего.
— Вы меня не поняли, Джон. Я…
— Я все очень хорошо понял, — перебил он ее. — Хоть вы и заявляете, что совсем не похожи на ваших сестер, на самом деле вы просто чудовищное сочетание их обеих: опасное безрассудство младшей и безграничное самомнение старшей. Ради достижения своей цели вы готовы раздавить любого.
— Но это неправда! — воскликнула Сесили.
— Я буду молиться за вас, леди Сесили. За вас и вашего несчастного незаконнорожденного ребенка.
Он коротко поклонился и направился к выходу.
Сесили чувствовала себя так, словно получила пощечину. Голова кружилась, щеки горели.
— Джон, постойте, прошу вас!
Он даже не замедлил шаг и в следующее мгновение исчез за дверями зала.
Сесили стояла одна посередине огромного каменного пространства. Ее руки безжизненно висели по бокам, из глаз текли слезы. Джон прав, тысячу раз прав. Но для нее в сложившейся ситуации был только один выход — продолжать действовать по задуманному плану.
Через несколько секунд она взяла себя в руки и поспешила в свою комнату. Нужно было собираться в дорогу.
Когда в дверь громко постучали, Сибилла сразу поняла, что это он и, понимая его нетерпение, сама открыла ему дверь. Он стремительно вошел в комнату мимо нее, и она уловила исходивший от него смешанный запах ладана, пчелиного воска и сена.
Спокойно притворив дверь, она повернулась к нему липом и прижалась спиной к дверному косяку.
— Простите меня, Джон, — сказала она.
Он ткнул в ее сторону пальцем и гневно проговорил:
— Это все из-за вас!
В его голосе прозвучала не только ярость, но и горечь утраты.
— Знаю. — Она опустила голову. — Еще ни разу в жизни я не была настолько права и неправа одновременно.
— Вы неправы в том, что считаете себя правой во всем! — вскричал он, в отчаянии схватившись за голову. — Черт возьми! Когда вы рассказали мне о ней, я подумал, это преувеличение — не может быть на свете такой женщины, которая настолько подходила бы мне по всем качествам. Не бывает женщин одинаково красивых как внешне, так и внутренне. Но вы оказались правы!
— Мне очень жаль, что все так получилось, — повторила Сибилла. — Я считала, что вы и Сесили идеально подходите друг другу. Я была уверена в этом. Именно поэтому я пригласила вас в Фолстоу, когда епископ познакомил нас и сказал, что посылает вас в Хэллоуширское аббатство. Я хотела, чтобы рядом с Сесили был человек, который хорошо понимает и ценит ее.
— Выяснилось, что я совершенно ее не понимаю! Она отказалась выйти за меня замуж, даже когда я обещал ей и ее ребенку свою любовь и уважение!
— Очевидно, моей сестре сейчас необходимо что-то другое. Я понятия не имела, что она и Оливер…
— Я же знал! — простонал Джон Грей. Казалось, его гнев и отчаяние только увеличивались.
— Что вы хотите этим сказать? — недоуменно подняла брови Сибилла.
— Я знал, что между Сесили и этим ловеласом произошло что-то неприличное. Она призналась мне в этом при первой же встрече, хотя скрыла всю глубину этого проступка. Я понимал, что она может влюбиться в этого негодяя, поэтому уговорил ее поехать вместе со мной в Хэллоушир.
— Но почему же вы мне ничего об этом не сказали?
— Потому что это вас не касается! — резко сказал Джон.
— Понятно, — поджала губы Сибилла.
— Ничего вам не понятно! Вечно вы суете свой нос в чужие дела! Очевидно, вы забыли, что вы не Господь Бог, а всего лишь обыкновенная смертная женщина. Присвоив себе роль верховного правителя, вы разрушили мою жизнь и, может быть, жизнь сестры.
— Полагаю, вы несколько преувеличиваете…
— Нет! Это истинная правда! — Он неожиданно шагнул к Сибилле и схватил ее за плечи. — Почему вы так ужасно со мной поступили? Показали мне ту единственную женщину, которую я искал всю свою жизнь, а потом отняли ее у меня? — Он встряхнул ее за плечи. — Зачем вы это сделали?
Сибилла смотрела ему в лицо, чувствуя переполнявшую его душевную боль. Не зная, как утешить его словами, она медленно подняла руки и обхватила его лицо ладонями.
— Я очень сожалею, Джон, очень…
Он закрыл глаза и прошептал:
— Зачем?
— Прости меня, — прошептала Сибилла, целуя уголок его рта. — Ты даже представить себе не можешь, как мне жаль, что все так обернулось…
