Молли грустно улыбнулась.
— Я вспомнила постановки, которые мы посмотрели за эти дни. Как бы мне хотелось снова быть на сцене!
Однако Молли думала совсем о другом. Весь день она размышляла, что будет делать дальше. Молли решила, что больше ни за что не вернется в Саммит, даже за вещами. Она попросит Сэмпсона переслать ей их куда-нибудь, где остановится. Ее подсчеты были нерадостными — денег осталось почти столько же, сколько было, когда она уезжала из Сан-Франциско в первый раз.
— Я слышал лестные отзывы о постановке, которую вы подготовили в Саммите, — подыграл ей Сэмпсон.
Она с благодарностью улыбнулась в ответ, Сэмпсона согревало ее присутствие. Она была такая очаровательная и такая несчастная. Он был старше ее и мудрее, и ему так хотелось утешить ее.
— Вы правы, Сэмпсон, моего таланта, как раз хватило на Саммит, но я не гожусь для Сан-Франциско или другого такого же города.
— Вы слишком самокритичны.
— Просто я пытаюсь быть честной.
— Я думал, что вы хотели бы восстановить постановку «Богини любви» и поехать на гастроли по всему восточному побережью.
— Нет, это была катастрофа… и я не знаю, что делать.
— В самом деле?
— Уинслоу предложил мне контракт еще на год.
— Я предвидел, что рано или поздно он примет такое решение, — Сэмпсон был очень доволен, что не ошибся в своих расчетах.
— Он сказал мне, что все члены школьного совета проголосовали за такое решение. Кроме того, он уверен, что им не удастся найти мне замену.
— Уинслоу просто очарователен в своей наивности!
— Но я ему сказала, что больше не нуждаюсь в этой работе. — Она с любопытством ожидала реакции Сэмпсона, подозревая, что он опять что-то задумал.
— Жизнь полна надежд, когда вы молоды и влюблены.
Хильда налаживала швейную машину, которая стала барахлить. Она должна была к воскресенью закончить праздничный костюмчик для Матти. Тилли Франклин пригласила его и других друзей на вечеринку к себе домой.
Стук в дверь отвлек ее от работы. Она, довольная, улыбнулась — от заказчиков не было отбоя.
— Открыто!
— Добрый день, прекрасная леди! — Весь дверной проем загородила дородная фигура Пэтси Мэрфи.
— Пэтси, что ты здесь делаешь?
— Я принес тебе подарок ко дню рождения.
— День рождения у меня, насколько я знаю, только на следующей неделе.
— Я знаю, мне Анна сказала, но я хочу отдать тебе его сегодня, — он достал из кармана красную коробочку с нарисованными сверху гвоздиками.
— Что это?
— А ты открой.
Хильда смотрела на него с благодарностью и восхищением. Уже давно мужчины не дарили ей подарков, даже каких-нибудь пустяков.
— Леденцы? — она положила карамельку и зажмурилась от удовольствия. — Сто лет никто не дарил мне сладостей!
Она снова открыла симпатичную коробочку, развернула цветную фольгу и вдохнула ароматный запах.
— Как замечательно, Пэтси! Хочешь попробовать?
Он широко улыбнулся.
— Я лучше попробую вот эту конфетку! — он нагнулся и поцеловал ее в губы.
Хильда ойкнула от неожиданности и отпрянула, но Пэтси обнял ее за шею и прижал к себе, снова поцеловав. Поцелуй был долгим и чувственным. Чуть отпустив ее, он посмотрел Хильде в глаза.
— Хочешь, еще попробуем?
— Я… я… не знаю…
— Но тебе ведь не было противно?
— Нет.
— Тогда давай еще.
— Да! — Хильда вскочила со стула и обняла его. Она не считала, что какой-нибудь мужчина может увлечься ею, но поцелуй Пэтси был таким сильным искушением. Она почувствовала, как кровь убыстрила свое движение, она трепетала всем телом и готова была целоваться целый день.
У Пэтси ничего дурного в мыслях не было, когда он заказал Джорджу Франклину привести для него красивую коробку конфет для Хильды. Но после четвертого поцелуя понял, что он разбудил в этой молоденькой белокурой вдове зверя. У Хильды не было большого опыта в амурных делах, но годами скрываемая страстность прорвалась теперь наружу, компенсируя неумелость.
А Пэтси наслаждался ролью учителя и готов был продолжать уроки любви.
Они были так увлечены взаимными ласками, что не услышали, как открылась дверь, и в комнату вошел Джед Кэнтрел.
— Чем вы тут, черт возьми, вдвоем занимаетесь?
— Целуемся, — весело ответила Хильда, с сожалением выпуская из своих объятий Пэтси.
— То-то я смотрю…
— Убирайся, Кэнтрел, — оборвал его Пэтси, который и не собирался отпускать Хильду. — Пойди, взорви что-нибудь!
— Это отвратительно!
— Почему же, Кэнтрел? — Пэтси явно издевался над Джедом. Он знал, что Джед не теряет времени зря и уже проложил дорожку к одной вдове фермера. К тому же этот дуралей не обращал внимания на Хильду, разве что влюбился, когда приводил к ней своих малышей. — Или ты сердишься, что не тебя она обнимает?
Джед, не говоря ни слова, выскочил за дверь.
— Да он просто вне себя. Что с ним?
Пэтси положил ее руки себе на плечи.
— Он просто ревнует.
— О, нет…
— Да, да. Он по уши в тебя влюблен, дорогая. Думаю, он теперь будет охотиться за мной, — Пэтси снова поцеловал Хильду. — Поэтому лучше я догоню его и успокою.
Леонг прекрасно исполнил данное ему поручение. К вечеру он сообщил, в каком отеле остановилась Молли Кеннеди. В Сан-Франциско она уже пять дней и в гостинице сказала, что останется до конца недели, возможно, что и дольше. Плата за номер была внесена вперед. Эта информация обошлась Леонгу в два доллара, отданных гостиничному клерку. Шелдон тут же возместил ему убытки.
Шелдон с Хэрленом явились в гостиницу поутру, как раз в тот момент, когда Молли собиралась пойти завтракать.
— Тени с того света! — констатировала Молли. Даже Артура Смита она встретила бы сейчас с большим удовольствием. По крайней мере, тот хотя бы стучался в дверь перед тем, как войти.
— Что? — Хэрлен и не собирался перед ней расшаркиваться.
— Ничего! Что вы здесь рыщете в такую рань?
— Это мы хотели бы знать, что вы тут делаете, мисс Кеннеди? — жестко спросил Шелдон. — Почему вы вернулись в Сан-Франциско? И почему не сообщили нам об этом?
Молли ничего не ответила. Она вышла из комнаты и направилась в маленькое кафе напротив гостиницы, заставив братьев следовать за ней. Она уселась за столик и сделала заказ. Рассчитывать на благотворительность не приходилось, а она была голодна и не собиралась отказывать себе в завтраке в связи с их неожиданным появлением.
— Я здесь потому, что мне наскучило в Саммите, — наконец, ответила Молли.
— Я говорил тебе, — Хэрлен обернулся к Шелдону. — Я знал, что ей недостаточно дали по морде в горах! Эта падла жить не может без тумаков!
