— Кто это? — спросила у машины Ровена.
— Что-то тут не так. Не знаю, имеет ли это отношение к Виктории или нет, но лучше проследить, куда отправится Марта Лонг после работы. Я дала мальчишке шиллинг и пообещала больше, если он принесет к вечеру какие-нибудь новости.
Пруденс помахала рукой перебежавшему на другую сторону улицы мальчику и забралась в автомобиль. Ровена покачала головой и последовала за ней.
— И что теперь? — спросил Кит.
— Придется рассказать дяде и тете. Никто не знает, где Виктория, и нам потребуется помощь, чтобы ее найти.
Пруденс подвезли до дома, и Кит приказал шоферу ехать в Белгравию.
— Да уж, нелегкий разговор нас ждет, — поежился Кит, выходя из машины.
— Мягко сказано.
На ступенях особняка ожидал Себастьян. Он бросил один взгляд на лицо Ровены и крепко прижал ее к себе. Из двери выглянул Колин. Кит покачал головой, и молодые люди скрылись в особняке. Ровена осталась стоять в объятиях жениха.
— Мне так жаль, — произнес Себастьян.
Ровена подняла залитое слезами лицо, и он поцеловал ее в щеку.
— Пойдем. — Себастьян жестом указал на дом. — Я пойду с тобой.
Разговор с дядей и тетей в полной мере оправдал дурные предчувствия Ровены.
— То есть ты знала, что Виктория не ночует у Пруденс, и ничего нам не сказала?
Написанные на лице графа неодобрение и разочарование легли на плечи девушки тяжелым грузом. В который раз ее неспособность что-то предпринять привела к беде. Ровена с трудом заставила себя кивнуть.
Дядя покачал головой и поднялся:
— Пойду в кабинет. Надо позвонить в полицию.
Жена остановила его касанием руки:
— Обожди. — Графиня позвонила. Через миг в комнату вошел дворецкий. — Кэрнс, будьте добры, возьмите одну из горничных и обыщите комнату мисс Виктории. Обратите внимание на корзину для бумаг. Если комнату уже убирали, просмотрите мусор. Ищите доставленную вчера записку. Благодарю. — Леди Саммерсет перевела взгляд на племянницу. — Я крайне разочарована. Конечно, я понимаю твое желание защитить сестру от наших с дядей нареканий. Но тебе не кажется, что подобный поступок трудно назвать рассудительным?
Дядя Конрад повернулся к жене:
— Я все же считаю, что надо сообщить властям.
— Безусловно. Но сначала проведем небольшое расследование. Если Виктория сбежала по собственной воле, стоит задуматься о чести семьи. Как жаль, что они с сестрой не ценят своей репутации. К тому же Ровена и так ждала целую ночь, прежде чем сообщить нам. Несколько минут ничего не изменят.
Ровена опустила глаза. Она понимала, что заслужила резкие слова. Пренебрегла безопасностью сестры, и вот результат. Оставалось лишь надеяться, что Виктории не придется платить за ее глупость.
Тетя Шарлотта снова позвонила. В комнату скользнула горничная.
— Принеси чаю. И закуска тоже не помешает.
Графиня оглядела выстроившихся эскортом вокруг племянницы Колина, Кита и Себастьяна:
— Если нам придется рассылать следопытов, прежде их необходимо накормить. Надеюсь, у вас есть друзья, способные помочь в поисках юной девушки?
Ровена с облегчением откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Тетя полностью взяла все в свои руки. Девушка корила себя, что не решилась обратиться к ней раньше.
— Ровена, у тебя еще есть возможность исправить ошибку. Расскажи все, что знаешь об увлечениях сестры. У нее есть молодой человек?
Кит вытянулся, и взгляд Ровены невольно обратился к нему. Должно быть, тетя заметила, потому что многозначительно подняла брови.
— Нет, — покачала головой Ровена.
— Тогда объясни подробно, какую должность Виктория занимает в Союзе суфражисток за женское равноправие. — Ровена потрясенно раскрыла рот, и тетя ответила укоризненным взглядом. — Разумеется, я знаю. Неужели твоя сестра считала, что будет просить денег у моих друзей и никто из них не догадается сообщить мне? Я содрогаюсь при мысли о том, какую сумму ей удалось собрать, да еще таким недостойным способом. Должно быть, Виктория вела себя очень настойчиво.
— При желании она умеет быть настойчивой, — согласно закивала Ровена. — Хотя я не знала, что она собирает деньги. Виктория рассказывала, что устроилась в женскую организацию, но не уточняла, чем именно будет заниматься. Сестра не склонна к откровенности. Она так и не переросла детскую тягу к секретам.
— Вы сказали, что она собирала деньги, — вмешался Кит. — Ваши друзья давали деньги ей напрямую или пересылали на счет организации?
— И то, и то, насколько мне известно.
— Жаль, что я ничего не знал, — сморщил нос дядя Конрад. — Уж я бы непременно пресек подобное сумасбродство. Если Виктории скучно и некуда девать свои силы, существуют другие, более уважаемые благотворительные организации.
В комнату вошел Кэрнс. Дворецкий держал в руке голубой лист бумаги. Он с поклоном подал записку графине, та прочла и передала мужу.
— Вы знаете особу по имени Мэри? — спросила тетя Шарлотта, пока граф пробегал глазами строчки.
Ровена отрицательно покачала головой.
Дядя Конрад провел ладонью по лицу:
— О боже! Кэрнс, будьте любезны, поднимитесь в мой кабинет и принесите утреннюю газету.
Граф опустился в кресло и прикрыл глаза рукой. Жена встревоженно кинулась к нему:
— Конрад! Ты меня пугаешь. В чем дело?
— Кажется, я знаю, где Виктория.
— Тогда поедем за ней! — вскочил со сжатыми кулаками Кит.
— Боюсь, что все не так просто, — покачал головой граф.
Кит выхватил записку у него из рук. Ровена встала рядом и читала через плечо.
Дорогая Виктория!
Вот и возможность проявить себя. Буду ждать у Национальной галереи в два пополудни. Никому не говорите.
Мэри
Грудь сжало дурным предчувствием — скорее от реакции дяди, чем от содержимого записки.
— Ничего не понимаю. Национальная галерея? Какое отношение имеет эта записка к пропаже сестры?
В комнату вошел Кэрнс с газетой. Дядя бросил взгляд на первую полосу и поднял лист, чтобы все видели. Ровена жадно вчиталась в заголовок.
СУФРАЖИСТКИ ИЗРЕЗАЛИ БЕСЦЕННОЕ ПОЛОТНО «ВЕНЕРА С ЗЕРКАЛОМ» В НАЦИОНАЛЬНОЙ ГАЛЕРЕЕ!
Если бы не своевременная помощь Кита, Ровена рухнула бы на колени. Себастьян поддержал девушку с другой стороны, пока все встревоженно просматривали статью.
Вчера днем печально известная активистка женского движения Мэри Ричардсон и не опознанная свидетелями женщина изрезали знаменитый шедевр Веласкеса «Венера с зеркалом».
— Нет. Виктория тут ни при чем, — затрясла головой Ровена. — Она, конечно, глупая девочка, но никогда не поднимет руку на бесценное полотно. Она слишком уважает искусство.
