Монолог полковника стал казаться Алексу забавным: старый вояка словно вскочил на воображаемого боевого коня и начал скакать по полю боя…
– Одного дня оказалось для меня вполне достаточно, чтобы понять, в сколь плачевном состоянии находится дисциплина в вашем гарнизоне. Немудрено, что вы чувствуете себя здесь как рыба в воде. Не желая потворствовать вашим дурным наклонностям, я вынужден перевести вас обратно в Ледисмит. Я уже отправил телеграмму, в которой приказываю явиться сюда другому офицеру. Он прибудет завтрашним поездом. Вы сдадите ему все дела и немедленно вернетесь в Ледисмит.
Алекс понял, что его в очередной раз загнали в тупик. Попробуй он сопротивляться – полковник имел все основания отдать его под военный трибунал. Какое-то мгновение молодой лейтенант подумывал о том, чтобы и впрямь отдаться в руки военному правосудию. Ведь это было так просто: сказать Роулингсу-Тернеру, что он отказывается выполнять его приказ – и пусть старый вояка делает с ним что хочет. Но понимание того, что сопротивление бесполезно, заставило Алекса отказаться от этой мысли.
– Это все, сэр?
Полковник с нескрываемым удовлетворением во взгляде кивнул головой.
– Да, на этом официальная часть нашей беседы закончена. Теперь, Александр, забудь, что ты находишься у меня в кабинете – ты у меня в гостях.
Садись, – широким жестом полковник указал Алексу на стул.
– Извините, сэр, но я очень устал, – попытался возразить Алекс. – Если вы не будете против, я пойду к себе…
– Нет, мальчик мой, об этом не может быть и речи! – перебил его полковник. – Ради Бога, присядь. Ты ведь солдат, а солдат должен мужественно переносить усталость.
Тяжело вздохнув, Алекс уселся на стул. С величайшим трудом удалось ему удержаться в рамках приличия во время «официальной части» разговора с полковником– теперь когда их беседа принимала непосредственный характер, он стал всерьез опасаться, что наговорит много лишнего. Перевод в Ледисмит был для него неожиданным ударом, и Алексу хотелось побыть одному, чтобы хорошенько осознать, каковы будут последствия этого перевода.
Полковник крикнул денщику, чтобы тот принес виски и два стакана.
– Ну что, расстроился, что возвращаешься в Ледисмит?
– Честно говоря, да.
– Ничего страшного, Александр. К тому же ты поедешь не один – миссис Девенпорт и мисс Берли собираются уехать тем же поездом. Я подумал, что тебе доставит удовольствие сопровождать их… Побудешь еще некоторое время с невестой.
Роулингс-Тернер опрокинул стакан виски и налил себе второй:
– Да, мисс Берли проделала такой длинный путь… Кто знает, когда вам удастся увидеться в следующий раз…
– Да, сэр, – тихо проговорил Алекс. Наступила гнетущая тишина. Полковник подлил виски в стакан Алекса.
– Я служу в армии уже двадцать восемь лет, – сказал он. – Бывал в Индии, Китае, Судане… Между прочим, за границей мне пришлось за эти годы находиться больше, чем дома. Знаешь, каково служить в дальнем гарнизоне в Индии? То-то… А я знаю. Скажу тебе честно: хуже страны для европейца найти трудно – малярия, дизентерия, холера; с утра парню становится плохо, а к обеду его уже несут на кладбище.
Полковник покачал головой и, отхлебнув немного виски, продолжил:
– Да, ужасная страна… А знаешь, как там тоскливо? Жуткое одиночество. Часто во всей округе находится всего один сослуживец, с которым можно быть на равных. И если уж не найдешь с ним общего языка – пеняй на себя.
Он снова покачал головой.
– Китай ненамного лучше. Вообще-то у этих двух стран есть что-то общее. Например, и там и там очень милые женщины. – Полковник посмотрел Алексу в глаза и поджал губы. – Не стану этого от тебя скрывать, мой мальчик: все мы через это прошли. Да-да, мы влюблялись, теряли головы, вообразив, что наконец нашли свой идеал в идиллической жизни с темноволосой красавицей на берегу теплого моря, название которого еще недавно не говорило нам ровным счетом ничего… А знаешь, в чем главное достоинство туземных женщин? В том, что нам никогда не суждено разочароваться в них – прежде чем это может случиться, воинский долг прикажет нам покинуть полюбившийся райский уголок и отправиться в другой гарнизон…
Алекс залпом проглотил виски, с трудом сдерживая негодование. Полковник Роулингс-Тернер вел себя как директор школы, читающий мораль прыщавому подростку, влюбившемуся в дочку садовника. Меньше всего хотелось ему продолжать этот разговор.
Заметив, что Алекс не настроен вступать с ним в доверительную беседу, полковник немного огорчился. Откинувшись на спинку стула, он нахмурил свои густые брови и произнес:
– Конечно, туземные девушки Китая и Индии не идут ни в какое сравнение с этой молодой женщиной. Она – европейка, но это еще более усложняет всю ситуацию. Пойми: по всей видимости, не за горами тот печальный момент, когда нам придется выступить с оружием в руках против ее собратьев – так что эта связь… то есть дружба таит в себе серьезную опасность. Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сказать?
– Если мы уже сейчас рассматриваем буров как своих врагов, то существует ли хотя бы малейшая возможность избежать войны, сэр? – проговорил наконец Алекс.
– Нет, Александр, такой возможности не существует, – отрезал полковник. – Попомни мое слово, мальчик: эти люди не успокоятся до тех пор, пока не развяжут войну с нами. Их руководство давно готовится к этой войне. Каждый волен по-своему истолковывать причины нынешней ситуации, но нельзя отрицать очевидное – англичане и буры больше не могут совместно править Южной Африкой. Рано или поздно одна из сторон должна уйти, и они понимают это не хуже, чем мы. Переговоры давно зашли в тупик – теперь слово за винтовками. Между англичанами и бурами действительно будет война.
Полковник Роулингс-Тернер говорил с такой уверенностью, что Алекс понял – это не пустая болтовня старого вояки. Всего несколько часов назад молодой лейтенант пытался убедить Хетту, что никакой войны не будет – неужели это было сегодня утром?
– Вы уверены в этом, сэр?
– Уверен. – Полковник протянул Алексу полированную деревянную коробку. – Не хочешь сигару? Что ж, как хочешь. А я, с твоего позволения, закурю… Что за вечер без сигары…
Роулингс-Тернер закурил, выпустил несколько колец дыма и, понаслаждавшись вкусом табака, продолжил разговор о предстоящих испытаниях:
– Ландердорп и его окрестности – практически бурская территория. Население – почти на сто процентов голландское, границы обоих бурских государств – всего в нескольких милях… А теперь подумай, зачем мы держим в этой дыре такой гарнизон. Да затем, что через нее проходит стратегически важная железнодорожная магистраль. Важная как для нас, так и для буров. Так что пойми ради Бога, что именно этот поселок станет первым же объектом нападения вооруженных банд из Трансвааля и Оранжевой республики. Эти ребята явятся сюда даже не для того, чтобы что-либо от нас потребовать, – они прискачут в Ландердорп, чтобы убивать твоих людей… чтобы убить тебя, если к тому времени ты останешься в этом гарнизоне.
