– Отлично сказано. Я тоже вчера был весь внимание и имел собеседником кое-кого, кого очень даже стоило послушать.
Он усмехнулся, заметив вопросительный взгляд Чада.
– Меня так впечатлило сборище шпионов, снующих взад-вперед в апартаменты Дэвентри, что я проявил слабость и захотел тоже приобщиться к этому популярному месту и заиметь оттуда какой-нибудь сувенирчик, ну, скажем, листок из его записной книжки.
Его улыбка стала еще шире, когда он увидел восхищение, появившееся на лице его хозяина.
– Да, несколько недель назад я изловчился внедрить туда своего… м-м… союзника. Он служит там лакеем, но у него в этом тихом уголке еще много кое-каких интересных обязанностей. Итак, – он встал и отвесил галантнейший поклон, – с величайшим наслаждением я сообщаю, что у Дэвентри не только есть эта подвеска, но нам даже известно ее точное местонахождение.
Чад тоже вскочил на ноги.
– О Господи, Джем! Ты это серьезно?
– Серьезней некуда. Мы можем выудить у него эту штуку, стоит вам сказать лишь слово.
– Нет, нет, это не пойдет. Она должна быть извлечена только в присутствии сыщиков.
– Нет ничего проще. Вы извещаете – как зовут этого Дрозда Красная Грудка? Эту божью малиновку? Сергуд, если не ошибаюсь? – извещаете Сергуда. Одновременно вы отправляете Стогамбера – это моего человека – в контору мирового судьи и на основании его показаний с санкции судьи смело идете в хоромы Дэвентри на Арлингтон-стрит и забираете там свое имущество.
– О Боже! – Чад глубоко вздохнул. – Не могу поверить, что Дэвентри наконец у меня в руках.
Джем издал низкий грудной звук.
– И в моих тоже.
Чад с любопытством взглянул на него. – А чем вам насолил милейший мистер Дэвентри, Джем?
– Может, я вам и расскажу в свое время. А сейчас, – он потянулся, – лучше приступим к делу. Вы можете провернуть это сегодня ночью, если захотите.
– Нет, – резко возразил Чад. – Мне не хотелось бы быть замешанным в его поимке и аресте. – Он нахмурился, заметив непонимающий, озадаченный взгляд Джема. – Просто мне не хочется публично выступать в роли орудия его поражения и падения. По крайней мере до тех пор…
– …Пока леди Лайза не обнаружит крайне недвусмысленно свои более чем нежные чувства к Джайлзу Дэвентри.
Тон Чада стал жестким.
– Прости за резкость, Джем, но это не твое дело.
– Вашему обожанию… м-м… виднее, что к чему, – шутливо ответил Джем. – Но… если вы не собираетесь прибегнуть к помощи сыщиков, тогда что же? – Он воззрился на Чада со смутным подозрением, а тот спокойно улыбнулся ему в ответ. – О-о, нет, хотя я и Искренне Ваш[5]… Я вовсе не из тех, кто, как вы это называете, на дружеской ноге с парнями с Боу-стрит, и вовсе не хочу…
– Тогда подумай, как ты выиграешь, если будешь работать с ними в паре. Если ты поможешь Сергуду найти подвеску, он просто упадет тебе в ноги от благодарности.
Джем какое-то время поворчал, но в конце концов согласился пообщаться с сыщиками.
– Когда? – спросил он так, словно они договаривались о дате их собственной казни.
– Ну, вообще-то я не думаю, что Дэвентри куда-нибудь сорвется или попытается продать подвеску. По крайней мере в ближайшем будущем. Насколько я могу судить, главной целью кражи было уничтожить меня. Кроме того, эта подвеска известна как по-своему выдающееся произведение искусства. Ему будет очень трудно быстро продать ее.
– Это верно.
– Мне хотелось бы подождать, пока арестуют Джипа Махоуни. С той информацией, которую он выдаст, мы сможем существенно пополнить наше досье… пролить свет на многие другие грязные делишки Дэвентри. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
– Э-хе-хе, здоровский у вас стиль, хозяин.
С этими словами Джем довольно фривольно помахал рукой и грациозно выскользнул из кабинета. Чад покачал головой, наблюдая его исход из своего кабинета и гадая, какие обстоятельства могли произвести на свет такое курьезное существо.
Потом он повернулся и рассеянно обежал глазами комнату. Какова будет реакция Лайзы на арест Джайлза и на все остальное? В душе Чад лелеял надежду, что она не любит этого ублюдка, но даже если это и не так, он не может позволить ей продолжать оставаться в неведении относительно истинной натуры негодяя.
Кстати, сегодня как раз удобный момент – вечером он увидит Лайзу. Он как-то незаметно позволил втянуть себя в роль провожатого Кэролайн Пул в Друри-Лейн, где в шекспировском «Отелло» сегодня должен был играть Кин. Чад тяжело вздохнул.
Вообще он давно обнаружил, что его имя слишком тесно связывают с именем Кэролайн – особы с довольно острыми коготками. И иногда ему казалось, что Лайза мучается из-за совершенно необоснованной ревности. Но он предпочитал не анализировать мотивы такой странной стратегии. Он знал только одно: события выходят из-под контроля. Казалось, Кэролайн старается появляться везде, где он только бывает, и ему становилось труднее и труднее избегать ее натиска. А еще ему становилось все труднее слушать ее кокетливую фальшиво-претенциозную болтовню. Если взглянуть трезво, это была сплошная глупость, сдобренная хитростью в тоге романтики. А чего стоит ее диссонирующий смех! Конечно, Чада не раз забавляли притворные чувства барышень, но тут было нечто похуже. Он был уверен, что ее интерес к нему кроется в его деньгах. И поэтому он должен срочно что-то предпринять, чтобы выбраться из ее цепких лапок.
Но тут другая мысль поразила его. А что, если Лайза приедет в театр с Джайлзом?
Чад устало потер шею и посмотрел на ворох бумаг, которые накопились на столе за время его отсутствия.
Лайза не была с Джайлзом в этот вечер, но все же она была не одна. Чад все время слышал ее чарующий смех, когда она непринужденно болтала со своим кавалером на сегодняшний вечер – красивым и подходящим по всем статьям на роль мужа лордом Фрэнсисом Мэлдраном. Чарити и Джон сидели чуть поодаль от этой пары, совершенно поглощенные друг другом. Довершали небольшую компанию сэр Джордж и леди Бернселл.
Чад внимательно рассматривал лорда Фрэнсиса. Что это он себе вообразил, что так фамильярно положил руку на спинку стула Лайзы? И как могла Лайза появиться в общественном месте в таком вызывающем декольте? Тот факт, что вырез ее простого платья из итальянского крепа был гораздо более скромных размеров, чем у многих дам в театре, его вовсе не успокаивал.
– Чад, милый, – проворковала Кэролайн. – Это леди Уиврэдж машет тебе рукой?
«Милый? С каких это пор мы на дружеской ноге?» – подумал Чад с неприязнью, нервно поправляя свой галстук.
– Вам нравится игра Кина? – внезапно спросил он Кэролайн, когда ее рука завладела его рукавом.
