– Как будто мне требуется для этого разрешение. Она сделала один быстрый шаг, затем другой.
– Остановись!
Она оценивающе поглядела на него, что-то в его взгляде насторожило ее. Памела заколебалась, затем снова и с явным раздражением плюхнулась в кресло.
– В чем дело?
– Я доволен, что ты думаешь о том, где тебе будет лучше всего приклонить голову.
– Почему?
– Потому что твои дни пребывания здесь, как и выпрашивание у меня денег, сочтены.
– Что? – ошеломленно вскричала Памела.
– Пока мыс тобой тут беседуем, дворецкий складывает твой сундук. Это поддержит тебя на первое время, а потом тебе надо будет сообщить мне свой новый адрес, чтобы знать, куда переслать все остальные твои вещи.
– Я отказываюсь уезжать! Маркус пожал плечами:
– Тогда придется силой выдворить тебя из дому.
– Но это же мой дом! Я жила здесь четырнадцать лет!
– Ну и что, тебе придется подыскать себе другой. Кроме того, ты ведь собираешься стать новой графиней Донкастера, где ты сможешь морочить головы другим. – Он мрачно усмехнулся. – Впрочем, я не думаю, что ты пропадешь.
– Ты не можешь вот так меня выгнать.
– Могу. Ты уберешься отсюда, как только наденешь на себя что-нибудь.
– Нет! – Памела вскочила. – Я не позволю, чтобы со мной так обращались. Ты не имеешь права!
Маркус даже не пошевелился. Продолжая потягивать виски, он наблюдал за тем, как Памела вся затряслась от гнева. Маркус даже удивился, насколько это зрелище мало его трогает. Словно после ухода Кейт искра человечности, тлевшая у него в груди, погасла насовсем.
– Разве это не ты сообщила Регине обо мне и мисс Дункан? Мне любопытно, как это тебе удалось вызнать?
– Черт, какая такая мисс Дункан? – Она недоуменно смотрела на него, видимо, не понимая, о ком идет речь, но потом ее осенило. – А-а, так это та вертушка, с которой ты развлекался наверху?
– Ты велела кому-то из слуг следить за мной? Маркус надеялся, что это не так, в противном случае кому-то сильно не поздоровилось бы из-за Памелы.
– Нет. Я видела все сама.
Она оказалась не только хитрой, но и жестокой.
– Неужели весь шум только из-за этого? Я обнаружила твой грешок, и ты разозлился?
Маркус почти выпрыгнул из кресла, стараясь держать себя в руках.
– Как ты осмелилась рассказывать кому бы то ни было о моих интимных делах, в особенности Регине Льюис?
Памела вдруг осознала, что задела его за живое, и поскольку умом не блистала, то решила воспользоваться этим с выгодой для себя.
– Неужели ты настолько стал неразборчив в выборе?
– Неужели? – переспросил он с леденящим спокойствием.
– Ты так низко пал, – злорадно проговорила Памела. – Как это смешно! Разве можно стерпеть, чтобы все узнали, как тебя поймала какая-то девка, прислуга Регины.
Она приглушенно, но радостно рассмеялась, но ее злобное раздражение передалось Маркусу, он быстро обежал вокруг стола, схватил Памелу за горло и сжал его так сильно, словно желал задушить ее.
– Если ты обмолвишься и назовешь кому бы то ни было ее имя, я убью тебя.
Он разжал пальцы, и обессиленная Памела упала прямо перед ним на колени. Она жадно хватала ртом воздух, держась руками за шею. Она бросила на него взгляд, в котором ничего не было, кроме ненависти, но у Памелы хватило сообразительности попридержать язык, ведь Маркус считал, что Кейт находилась на пути к себе домой, в Донкастер.
Памела могла быть очень мстительной и коварной, но у нее никогда не хватило бы смелости отомстить лично ему. Она предпочла бы отыграться на ком-то более слабом и беззащитном. Для такой цели, конечно, лучше всего подходила именно Кейт.
С трудом Памела встала на ноги, удерживая гневные и оскорбительные слова, готовые сорваться с ее губ. Она понимала, что не стоит злоупотреблять его терпением.
– На что я буду жить?
– Свяжись с моим поверенным по поводу установленного для тебя содержания.
– Чему оно равно?
– Я назначил пятьсот фунтов.
– В месяц?
– В год.
Это была жалкая подачка. Теперь, когда он немного остыл и успокоился, он решил выделить ей несколько больше, но его забавляли ее раздражение и недовольство.
– Ты не можешь так поступить со мной!
– А чем ты заслужила большее? Что ты делала, за исключением того, что расставляла ноги сперва для отца, а потом для меня?
– Ненавижу тебя!
Опять одно и то же! Возможно, она не стоила того, чтобы повысить ей содержание.
– Ты уже говорила это. Много раз. Теперь убирайся.
– Я всегда ненавидела тебя. Памела повернулась и вышла.
Кристофер заглянул в гостиную своей матери. Он принялся быстро осматривать бумаги, лежащие у нее на столе, как вдруг заметил ее портфель, с которым Регина никогда не разлучалась. Он недоумевал, куда так спешно ушла его мать, что ее так вывело из себя, раз она забыла этот портфель. Впрочем, он не слишком переживал по поводу своего неприличного любопытства. В конце концов, он, а не кто иной – граф Донкастер. Какие бы там ни были бумаги, они имели отношение к его имению, к его собственности. Внезапно ему нестерпимо захотелось узнать, какие сведения скрывала от него мать.
К его удивлению, первая бумага, попавшая к нему в руки, оказалась письмом Кейт поверенному. Речь в нем шла о несоответствиях в денежном фонде Селины. Почему Регина не отправила его?
Дурное предчувствие охватило его. В доме царила какая-то гнетущая тревога. Весь день он разыскивал Кейт, но ее спальня оказалась пустой, ее платья исчезли, все это очень взволновало Кристофера. Куда девалась Кейт? Почему она уехала, не попрощавшись с ним?
Дворецкий шепнул ему на ухо, что Стамфорд и Регина, позвали к себе Кейт и разговаривали с ней. Дворецкий уверял, что не знает, о чем между ними шла речь, но Кристофер был уверен, что он лгал. После этой беседы Кейт исчезла.
Кристофер не мог себе представить, чего добивались от нее Стамфорд и Регина. Что, если они заставили Кейт уехать? Но почему?
Он достал из сумки еще один документ, его любопытство было вознаграждено сторицей. Это оказался подробный перечень расходов денег, взятых из фонда Селины. Все страницы были исписаны аккуратным мелким почерком Кейт, он быстро пробежал взглядом по колонкам цифр. Суммы денег явно не соответствовали крайне бедному уровню жизни, который вела Селина, это еще больше озадачило Кристофера.
Куда уходили деньги?
Он развернул какой-то конверт и с изумлением обнаружил в нем волеизъявление покойного отца Кейт. Странно, почему Регина укрывала его от посторонних глаз? Он бегло прочитал его. Оказывается, Кейт должен был опекать старый друг ее отца, но не Регина, как часто любила повторять его мать. Кроме того, Кейт завещался собственный доверительный фонд, а также имущество в виде приданого.
