— Насчет губернатора пока не знаю, не успела с ним близко познакомиться, а вот насчет его дочки могу сказать: это настоящая фурия. Интересно, сколько раз в день она закатывает скандалы, если я уже стала свидетельницей целых двух? Про второй я тебе уже рассказала, а до этого был еще один. Ни с того ни с сего она стремглав вылетела из холла и, запершись у себя в спальне, принялась бить все, что могло разбиться. Кажется, она не оставила целым ни одного флакона духов.
— А дон Диего еще был у губернатора в тот момент? — спросила Каролина.
— Да, кажется.
— Ты не заметила, когда Марина еще была в холле, никто не приходил?
— Так, припоминаю… Она убежала как раз тогда, когда слуга доложил о том, что к ним прибыла с визитом донна Химена.
— Ах, тогда понятно… Донна Химена — жена самого богатого человека в городе, — пробормотала Каролина.
«Что там говорила Хуанита? Марина старается не упускать его из виду и впадает в бешенство, когда донна Химена заезжает в гости».
— За короткое время ты успела многое узнать, — с удивлением заметила Пенни.
— Да, порой о некоторых вещах узнаешь совершенно неожиданно, — туманно пояснила Каролина. — Пенни, как ты думаешь, тебе придется не слишком туго?
— Наоборот, весьма вольготно, — сказала Пенни. — Если бы только не вопли губернаторской дочки и не ее дурной характер. Она чуть не запустила в меня вазой.
— Это все потому, что приехала донна Химена, — заметила Каролина.
— В самом деле? Должна сказать: кем бы ни была эта дама, она своим появлением вселяет в Марину дьявола.
«Совершенно верно, — подумала Каролина. — Очевидно, и мне суждено вселять в Марину дьявола своим появлением, хотя поводов для ревности ко мне, возможно, будет меньше, чем к донке Химене».
— Как бы там ни было, в дом уже несут все необходимое: постельное белье, посуду, полотенца, подушки, канделябры, свечи. Залезай в ванну, пока вода не остыла. Я закрою дверь.
— Как ты думаешь, зачем все это нужно губернатору? — поинтересовалась Каролина, сбрасывая одежду, больше похожую на лохмотья.
— Зачем он так усердно опекает дона Диего? Мне сказали, что он герой и прибыл в Гавану едва живой. Говорят, к жизни его вернули именно в губернаторском доме. Губернатор очень гордится тем, что помог вытащить дона Диего с того света.
— Или, — осторожно предположила Каролина, — он думает, что в один прекрасный день дон Диего может стать мужем его дочери.
— И это возможно, — согласилась Пенни, вытягиваясь на кровати. — Говорят, губернатор обращается с ним как с собственным сыном.
— Зятем, — нахмурившись, поправила Каролина.
Пенни с интересом взглянула на сестру.
— У тебя что, тоже виды на дона Диего? А он и в самом деле душка!
— Мы с доном Диего пришли к взаимопониманию, — заявила Каролина. — И мы договорились, что он будет спать здесь, а я — в другой спальне, через холл.
— О, но холл нельзя считать непреодолимой преградой! — со смехом заметила Пенни. — Это ты ему поставила такие условия?
— Нет, это его идея, — призналась Каролина и покраснела, вспоминая обстоятельства, предшествующие этому его предложению.
— В самом деле? — с удивлением приподняла Пенни свои рыжеватые брови. — Дон Диего упал в моих глазах. Мне-то казалось, что в его жилах течет кровь погорячее.
— У него кровь достаточно горячая, — сказала Каролина. — Тут я виновата, сказала… кое-что не то.
— И что же ты ему сказала? — спросила Пенни.
Каролина, уже успевшая намылиться, встала во весь рост, поднимая над грудью кувшин.
— Не помню, — проговорила она с рассеянным видом.
Можно представить, как развеселилась бы Пенни, если бы узнала, что Каролина всего-навсего спросила его о том, где они будут спать.
— Позволь мне помочь тебе, — предложила Пенни, принимая из рук Каролины кувшин.
— Ужин накроют через несколько минут, — сообщила Пенни после того, как ополоснула сестре спину. — Думаю, тебе не стоит слишком засиживаться, приводя себя в порядок. Мы ведь не хотим заставлять дона Диего ждать?
Каролина не ответила — ей не хотелось говорить о доне Диего.
— Надевай. — Пенни взяла рубашку, чтобы подать сестре, но, развернув ее, протянула: — Да это сшито на какую-то толстушку!
— На дочь губернатора, — уточнила Каролина.
— Не сказала бы, что она — толстуха.
— Она не толстуха, просто довольно упитанная и округлая, — согласилась Каролина.
— Вполне распустившийся бутон, — усмехнулась Пенни, и сестры расхохотались.
— Ей всего пятнадцать, она еще может подрасти.
— В каком направлении? — поинтересовалась Пенни.
И они снова рассмеялись — Пенни удалось разрядить обстановку. А может, дело было в теплой ванне и чистом белье? Как бы там ни было, Каролина приободрилась.
— Допустим, рубашка коротка, но кто увидит ее под нижней юбкой? — резонно заметила Пенни, критически осматривая Каролину.
— Как раз это меня не смущает, — немного нервничая, заметила Каролина. — Было бы куда хуже, если бы она оказалась длиннее, чем надо. Не хотелось бы, чтобы платье и нижняя юбка волочились по полу.
Действительно, трудно выглядеть элегантной, если все время приходится думать о том, как бы не упасть, запутавшись в складках.
— Ты хочешь сказать, что шить так и не научилась? — догадалась Пенни. — Вот и я тоже. Но стоит ли переживать из-за слишком длинной юбки? Уверена, у губернатора в доме найдется опытная портниха!
К счастью, и нижняя юбка оказалась чуть короче, чем нужно.
— Ну, дорогая, молись, чтобы платье подошло! — проговорила Пенни, застегивая крючки.
Каролине пришлось задержать дыхание, пока сестра застегивала корсаж — платье сидело на ней как влитое, только в груди оказалось слишком уж тесным.
— Опусти его пониже, вот и все! — предложила Пенни, пристегивая вуаль к волосам сестры.
Заметив, что Каролина в нерешительности, Пенни уверенным движением потянула лиф вниз. К счастью, ткань выдержала этот рывок, и лиф опустился, декольте — тоже; в результате полная грудь Каролины чуть обнажилась.
— Я бы не стала надевать кринолин, — посоветовала Пенни, обходя Каролину кругом. — Хотя нижняя юбка сшита не из шелка, а из простого батиста, — рассуждала Пенни, — этот желтый, просвечивающий из-под красного, выглядит весьма соблазнительно, и пусть складки падают свободно, чтобы ткань играла оттенками…
— Как пламя свечи, — подхватила Каролина, закружившись по комнате.
— Ты чудесно выглядишь, сестричка! — воскликнула Пенни.
