Когда от дневника остался только пепел, инквизитор упал грудью на крышку стола, обхватил ее руками и произнес срывающимся голосом:
– Что бы ты ни думала обо мне, Паола, как бы ты меня ни осуждала, умоляю, не покидай! Я не прошу, чтобы ты уважала меня или любила, просто хочу, чтобы ты была рядом! Если ты откажешься поехать со мной, мне останется только умереть!
Это был вопль человека, стоявшего над разверзшейся могилой.
Паола всегда ощущала его власть, она почувствовала ее и сейчас.
– Я подумаю, – прошептала девушка.
Ночью ей не спалось, и она вышла в сад. Перед этим Паола посмотрела, как спит Эвита, и получше укрыла ее вышитым покрывалом. Она давно заметила, что ее воспитанница любит яркие вещи, и старалась окружить ее теплыми красками. Девушка купила девочке куклу с длинными черными волосами, и они вместе сшили игрушечной сеньорите красивые наряды.
Посреди безоблачного небосвода сиял серебряный диск луны. Из-за этого призрачного света девушке казалось, будто листья излучают загадочное сияние.
Она остановилась рядом с клумбами, в этот час напоминавшими небольшие аккуратные могилы. Босые ноги утопали в мягкой и влажной после полива земле, ноздри жадно вдыхали аромат ночных растений. Паола невольно задумалась о судьбах людей, которые прошли через ее жизнь, оставив в ней ощутимый след.
Химена, или Хелки. Могла ли она остаться в живых после гибели сына? Мануэль. Наверное, он вновь отправился на поиски приключений. Несмотря на все его проступки, Паола не могла думать о нем плохо. А Энрике Вальдес, который уехал неизвестно куда, и та цыганка?
Между тем Энрике отошел от государственных дел и, как и обещал, уехал из Испании вместе с Марией и сыном, который родился год назад. Он купил особняк на Майорке с видом на море, напоминающий неприступную крепость. Испанцы неохотно селились на этом острове, поскольку на него нередко нападали средиземноморские пираты. Зато здесь сохранилось немало зданий, построенных мусульманами, и та удивительная система орошения, которую придумали мориски и благодаря которой на ранее бесплодных землях росли финики, абрикосы, груши, яблоки, оливки и виноград. На Майорке Мария могла видеть привычные с детства, милые сердцу картины.
Это прекрасное место казалось раем, но оно не было ее родиной. Впрочем, в череде чистых и светлых, как летние облака, дней Мария нечасто вспоминала об этом. Молодая женщина любила своего сына и любила Энрике, она была окружена нежностью и заботой и не мечтала о большем.
Как человек богатый и знатный, Энрике мог прожить долгие годы, ни в чем не нуждаясь и оградив себя от всякой опасности. Как человек молодой и деятельный, но совершивший поступок, осуждаемый государством и Церковью, он был вынужден проводить отпущенное судьбой время в изгнании и прозябать в бездействии. Но он старался ни о чем не жалеть.
Кончита вновь окунулась в бурлящее, непредсказуемое море бродячей жизни. Если она тайком гадала самой себе, то могла узнать, что стало с тем, кого она так горько оплакивала. И, быть может, один из многочисленных поклонников сумел утешить ее страдающее сердце. Недаром цыганка считала себя девушкой, которая умеет не только предсказывать, но и выбирать судьбу.
Паола не обладала даром предвидеть будущее, потому она просто стояла и смотрела в залитое звездным сиянием небо. Уехать ли ей с Армандо? Ее судьба давно вплелась в паутину его судьбы; едва ли ей удастся дернуть за ниточку, а потом смотать все, что было, в отдельный клубок!
Армандо – преступник, но без него они с Эвитой останутся совсем одни. В то же время она не должна позволить инквизитору влиять на будущее девочки так, как он в свое время повлиял на ее собственную жизнь.
Под деревьями и кустами чернели тени, и серебрящиеся ветви с поразительной ясностью вырисовывались на фоне тьмы.
Ветра не было, сад застыл, словно в колдовском забытьи. Бескрайнее небо дышало холодом и пустотой. Ниол молчал. Наверное, он не хотел с ней говорить или не знал, что сказать.
– Почему ты оставил меня, не сдержал обещания? – с тоской прошептала Паола и прижала руки к груди.
В длинном белом ночном одеянии она напоминала мраморную статую или призрак.
Скоро ей придется проститься с этим домом и этим садом. Паола с удивлением подумала, что ей всего девятнадцать; должно быть, она не прожила и половины жизни, а между тем с ней уже случилось много такого, отчего иной раз хотелось умереть.
Быть может, после смерти она обретет крылья, как их обрел Ниол, и будет летать над лесами и долинами ясной, светлой ночью в озарении луны и звезд. Нет, они будут летать вместе, сплетаясь в бесплотных объятиях, невидимые и свободные.
Паола вдохнула полной грудью и тут же с облегчением почувствовала, как из зарослей кустарника, от деревьев и клумб заструились волны свежего дурманящего воздуха, словно кто-то привел в движение огромное опахало.
Девушка поняла, что ей не хочется умирать, не хочется страдать, она мечтает быть счастливой. Паола в блаженстве смежила веки и вдруг услышала, как кто-то тихо произносит ее имя.
Она испуганно распахнула глаза. В просвете между деревьями стоял человек, мужчина. Девушка не заметила и не слышала, как он вошел в сад.
Она обмерла. Паола слышала о последних, молчаливых, пронзительных и жутких свиданиях живых с умершими. Луна освещала бездну, которая зияла между ними. Девушка чувствовала, что не может сделать ни шага. Вышел ли он из-под земли или спустился с небес? Она ли вырвала его оттуда своими страданиями и мольбами или он сам решил покинуть свой вечный приют?
– Паола, не бойся. Это я. Дотронься до меня, я живой.
Ниол подошел и осторожно коснулся ее руки. Паола замерла, не осмеливаясь дышать. Ей чудилось, что это оборотень, который вот-вот набросится на нее и станет грызть ее сердце, или призрак, который может растаять в лунном свете.
Девушка жадно разглядывала знакомые и вместе с тем изменившиеся черты. На щеке и на шее виднелись тонкие шрамы – видимо, чья-то рука, державшая кинжал, силилась нанести удар, перерезать ему горло, но не достала. Те же волосы, губы… а вот глаза стали старше, они хранили память о страданиях, безграничном терпении, а еще они, как и прежде, были полны любви. Это были глаза живого человека.
В тот миг, когда Ниол заключил ее в объятия, Паола потеряла сознание.
Она очнулась от воплей Эвиты, которая, увидев, как незнакомец вносит в спальню бесчувственную девушку, вскочила с постели и принялась пронзительно кричать.
Прибежал Армандо. Инквизитор не испугался и ни на миг не принял юношу за призрак. Его глаза на мгновение сузились, а губы раздвинулись, обнажив стиснутые зубы.
– Ты напугал ее.
