– Больше всего на свете я хочу избежать междуусобной войны, – озабоченно начал он.
– Вы думаете, такая опасность реальна?
– Война почти неизбежна.
– Но ведь теперь у вас есть парламент!
– Согласия нет и там, к сожалению. Ваш отец должен отказаться от сицилийской авантюры. Этот титул ничего не прибавит вашему младшему брату, а стране обойдется крайне дорого. Сицилийская корона словно околдовала ваших отца и мать!
– Если так, то нам следует забыть о Сицилии.
– Милорд, я знал, что вы проявите благоразумие. Мне нужно о многом рассказать вам. Вы должны присоединиться к нам, и тогда, с помощью Божьей, мы сможем избежать большой беды.
– Охотно сделаю это, – пообещал Эдуард.
Вскоре при дворе начали шептаться, что наследник престола много времени проводит в обществе Симона де Монфора. Похоже, они сумели найти общий язык.
* * *
Иногда Элеанора жалела, что дети растут так быстро. Особенно горевала она о дочерях, которым суждено было покинуть отчий дом.
Джон де Дор, герцог Бретанский, посватался к Беатрисе. Партия была выгодная, Беатриса заневестилась, и потому предложение было рассмотрено благосклонно.
Однако Элеанора помнила о печальном опыте Маргарет и не торопилась с ответом. Она все повторяла, что предпочла бы иметь одних сыновей – принцам, по крайней мере, не нужно уезжать на чужбину.
Однако в конце концов решение было принято, и Беатриса стала готовиться к отъезду.
Генрих, у которого были дела во Франции, должен был сопровождать свою дочь. Однако Элеаноре пришлось остаться, ибо в столь тревожные времена нельзя было оставлять страну без управления.
– Вам поможет Эдуард, дорогая, – сказал Генрих. – А что касается меня, то я постараюсь вернуться побыстрее.
По правде говоря, Элеанора была даже рада, что никуда не едет. Конечно, она могла бы провести с дочерью чуть больше времени, провожая ее, но зато пришлось бы присутствовать при душераздирающей церемонии вверения невесты жениху, совершенно чужому человеку. Элеанора и так не могла забыть злосчастный день, когда малютка Маргарет сочеталась браком с Александром Шотландским.
Королева попрощалась с мужем и дочерью, а затем удалилась в Виндзор, где ей составила компанию юная жена Эдуарда, славная и покладистая девушка. Они отлично ладили друг с другом.
* * *
Вскоре после свадьбы Беатрисы в Бретань прибыл герцог Глостер. Это был честолюбивый молодой человек, люто завидовавший Симону де Монфору, который пользовался среди английской знати особым уважением.
Герцог явился к королю и сказал, что хочет побеседовать с ним по конфиденциальному делу. – Милорд, мне горько говорить об этом, ибо я знаю, как расстроят вас мои слова. Заранее прошу прощения за это, но все же считаю своим долгом провести этот разговор.
– Говорите, в чем дело, и поскорей, – приказал Генрих.
– Ваш сын Эдуард заключил союз с Симоном де Монфором.
– Невозможно!
– Увы, милорд, это правда.
– Не верю!
– Многие могут это подтвердить.
Генрих покачал головой:
– Здесь какая-то ошибка, – упрямо повторил он.
– Нет, сир. Лорд Эдуард почти все время проводит с Монфором, выслушивает все обвинения, которые Монфор выдвигает против вас.
Генрих закрыл лицо руками.
Какой жестокий удар! Ему легче было бы перенести утрату короны, но только не раздор в собственной семье.
Он велел Глостеру удалиться и остался в одиночестве.
И все же произошла какая-то ошибка. Эдуард… Их с Элеанорой сын… Выступает против отца? Невозможно!
О Господи, неужели история повторяется? Дед короля, Генрих Второй, в последние годы царствования сравнивал себя со старым, усталым орлом, на которого нападают вскормленные им орлята. Он же, Генрих Третий, так гордившийся своими детьми и благодаривший за них Всевышнего, всегда относился к деду со снисходительной жалостью. Неужто и его постигнет та же участь?
Нет, это клевета. Элеанора такого не допустила бы. Генрих решил, что Эдуарду можно доверять. И все же лучше вернуться в Англию.
* * *
Увы, слух подтвердился. Эдуард и в самом деле смотрел Монфору в рот, громогласно заявлял, что вполне разделяет недовольство баронов.
Генрих впал в меланхолию. Он удалился в лондонский Тауэр, отказывался появляться на людях. Король чувствовал себя совсем больным.
Ричард, император германцев, узнав о распрях в английском королевском семействе, приехал навестить брата.
Когда Ричард явился в Тауэр, Генрих не выдержал и разрыдался.
– Спасибо, хоть вы пришли ко мне, брат.
– Генрих, я хорошо понимаю ваши чувства, ведь у меня тоже есть сын. Я был бы в отчаянии, если б мой Генрих от меня отвернулся. Но почему вы не встречаетесь с Эдуардом? Я слышал, что вы отказываетесь его видеть.
– Не могу. Вы знаете, как я его люблю. Если он предстанет передо мной, я не выдержу и брошусь ему на шею.
– Вот и хорошо. А как королева?
– Она разрывается между мной и сыном. Ничего дурного об Эдуарде она слышать не желает.
– Послушайте, Генрих, Эдуард уже не мальчик. Когда-нибудь он станет великим королем… Надеюсь, это произойдет не скоро. Да, он прислушивается к Симону де Монфору. Не забывайте, что Монфор – человек незаурядный. И он во многом прав: народ бунтует из-за непомерных податей. Ведь вы не станете с этим спорить. Представляю, как терзается Эдуард из-за того, что вы ему не доверяете. Он вам предан, уверяю вас. Просто принц считает, что королевству нужны реформы. В конце концов, Монфор – наш с вами родственник.
– О, как я об этом сожалею!
– Вы ничего не смогли бы сделать. Наша сестра упряма, она сама хотела за него выйти.
– Я уступил лишь потому, что Монфор ее соблазнил.
– И он, и его жена отрицают это. А уж кому знать, как не им? Ничего не поделаешь, братец, они женаты. Причем с вашего согласия. Но забудем об этом, у нас разговор о другом. Я хочу, чтобы вы помирились с сыном. Встретьтесь с ним, выслушайте его. Он сам расскажет вам о своих чувствах.
– Возможно, Ричард, вы и правы. Но я знаю, что, стоит мне увидеть сына, и я сразу забуду обо всех государственных делах. Я так люблю смотреть на его лицо.
– Так смотрите и радуйтесь… Сначала. А потом можно и объясниться. Я уверен, что вы убедитесь в своей неправоте.
– Ах, Ричард, если б я мог в это верить!
– Так убедитесь во всем сами.
И Ричард тут же послал за Эдуардом.
* * *
Эдуард явился в Тауэр в сопровождении матери. Элеанора последнее время была неразлучна с сыном, пытаясь разобраться в причинах раздора между королем и принцем.
Эдуард поклялся, что и в мыслях не держал противиться отцу. Да, он прислушивался к словам Симона де Монфора, потому что граф во многом прав. Однако Эдуард твердо уверен, что его дядя Симон – верный слуга короля и искренне обеспокоен ростом недовольства в стране.
