Я вздрогнула от холода и, подобрав одеяло с пола, поскорее закуталась в него.
И сразу же задремала снова.
И снова увидела себя на церковном дворе, и снова молния вонзилась в шпиль нашей церкви. Раздался оглушительный раскат грома, и снова шпиль стал валиться на соседние дома, и я начала звать Теда Тайка и его мать, пытаясь разбудить их, и снова ни звука не слетело с моих губ.
Я ворочалась в кровати, чтобы освободиться от сна, но он держал меня безжалостной хваткой, и я в который раз видела все ту же картину: пожар… горящий ребенок… конец Экра.
Затем все вроде прекратилось, и я повернулась к стене, чтобы заснуть наконец спокойно.
И все началось снова.
Я стояла у церкви в том месте, которое называют «Уголком мисс Беатрис». И тот же сон надвигался на меня снова и снова, и я металась в постели, как пойманный капканом хорек.
— Мисс Джулия? — у моей постели стояла Дженни с чашкой утреннего шоколада. — Вы больны?
Со сна я ничего не понимала.
— Ох, Дженни, я так рада, что вы разбудили меня, — наконец воскликнула я. — Вы даже не поверите, какой страшный сон я только что видела. И он снился мне всю ночь, снова и снова!
Усевшись в постели, я откинула волосы со лба. Они были влажные и спутанные, будто я металась в жару несколько часов.
— Это правда? — спросила она и направилась к камину. — Если вам несколько раз снился один и тот же сон, то это, скорее всего, предзнаменование.
Дженни облокотилась рукой на каминную полку, и я увидела, как она скрестила пальцы — большой палец между указательным и средним, — старинный знак против колдовства. Этот знак, ее слова, сон — все будто навалилось на меня разом, и я совсем потеряла голову.
— Дайте мне одежду, — это говорила я и словно не я. — Я должна одеться и пойти в Экр. — Мне было очень трудно говорить, во рту пересохло, и язык будто не помещался у меня во рту.
Дженни бросила на меня испуганный взгляд, но я не поняла, в чем дело.
— Идет дождь… — слабо возразила она.
— Если я не пойду туда, будет хуже, — и я выскользнула из постели и даже не почувствовала, как холоден пол под ногами. Она протянула мне белье, и я не почувствовала его прохладу на коже. Я позволила ей туго меня зашнуровать и даже не шелохнулась. Она молча надела на меня амазонку, и я так же молча стала ее застегивать. Затем Дженни быстро присела в поклоне и бегом спустилась по лестнице, пока я закалывала волосы и надевала шляпу.
Я знала, что она передаст Джему, чтобы он приготовил мне Мисти. И действительно, когда я спустилась к конюшне, он держал лошадь под уздцы и ждал меня.
— Дженни — дурочка, — отрывисто сказал он. — Куда вы собираетесь, ничего не сказав маме?
Я смотрела на него словно не видя.
— Мне нужно в Экр, — тихо проговорила я. — Людям грозит опасность.
Джем сердито нахмурился.
— Не верю я в эту чепуху. Что вы будете делать в деревне?
— Я повидаю Ральфа, — ответила я.
И сразу лицо его разгладилось, и из глаз исчезло тревожное выражение. Он подставил руки и помог мне сесть в седло.
— Ну, тогда ладно. Ральф Мэгсон знает, что надо делать.
Мисти стояла неподвижно, ожидая, пока я усядусь, ее шкурка потемнела под струями дождя. Я тронула поводья, и она пошла ровным шагом. Скакать было тяжело, но она ухитрилась перейти даже на галоп. И все это время, пока мое тело покачивалось в такт шагам лошади, мой разум был опутан видениями сна. Перед моими глазами все маячил шпиль, расколотый ударом молнии, словно топором.
Ральф уже проснулся, я заметила его силуэт в окне коттеджа. На звук копыт он повернул голову, и через пару секунд возник на пороге.
— Джулия! — в удивлении воскликнул он. — Что случилось?
Я возвышалась над ним на лошади, и у меня было лицо сумасшедшей, я не сомневалась в этом. Глаза смотрели без всякого выражения, и в них застыл ужас, причина которого была понятна только мне.
— Мы должны освободить коттеджи по северной стороне улицы, — мне по-прежнему тяжело было говорить, я едва проталкивала слова наружу. — В шпиль нашей церкви попадет молния, и он упадет на коттеджи Тайков, Бруеров и Клеев. Затем вспыхнет пожар. И Экр погибнет. — Мой голос был едва слышен. — Мы должны освободить эти коттеджи и сделать преграду от огня.
Ральф пристально смотрел на меня. Он открыл было рот, но ничего не сказал. Затем подошел ко мне поближе, и попытался прочесть что-нибудь на моем лице.
— Джулия?
— Это правда, — ответила я на его невысказанный вопрос. — Мне снился этот сон всю ночь. Я знаю, что это правда. И если вы не поможете мне, то я сама попытаюсь приказать им.
— Подождите, — с этими словами он скрылся за дверью, оставив меня подобно мокрой мраморной статуе на мокрой мраморной лошади.
Я собиралась подождать его. Кто бы в Экре мог ослушаться приказа Ральфа Мэгсона? Но как только он повернулся ко мне спиной, я внезапно вонзила каблуки в бока лошади и поскакала к церкви.
Я не посмела остановиться там, где стояла во сне. Я боялась, что грянет гром и последует тот страшный удар молнии. Я не могла определить, в какое же время дня это происходило, и не знала, сколько у нас будет времени, чтобы спасти девочку Картеров от огня. Знала только, что не очень много.
Небо моего сна было серым, но был ли то сумрак раннего утра или позднего вечера — я так и не поняла. Я только помнила, что маленькая девочка была в ночной рубашке, а Картеры не привыкли нежиться по утрам в постели.
Я соскользнула с седла и, привязав Мисти к калитке викария — с южной стороны улицы, — побежала короткой тропинкой к дому Теда и забарабанила в дверь.
— Джулия! Что такое? — он увидел меня в окне.
— Выходи скорей, Тед, — все, что могла я ответить. И остановилась на крыльце.
Через секунду он вышел из дома в бриджах и рубашке, но босиком.
— Входи, — пригласил он и взял меня за руку, чтобы я не мокла на крыльце. Но я шарахнулась, как испуганная лошадь, и бросила взгляд через плечо на церковь.
— Нет! — отрывисто отказалась я.
Страх, написанный на моем лице, видимо, заразил его, и он без единого вопроса выслушал мой рассказ. Потом он обернулся и окликнул свою мать, а сам стал обуваться.
— Я верю тебе, — коротко сказал Тед. — Сейчас мы начнем выносить наши вещи на улицу. Ступай, предупреди остальных.
Я вышла на улицу, там уже стоял Ральф Мэгсон. Его смуглое лицо было непроницаемым.
— Что будем делать? — спросил он меня, будто только я могла сейчас распоряжаться.
— Нам надо будить деревню, — объяснила я. — Первые три коттеджа будут разрушены, но если мы снесем следующие два — Смитов и Куперов — то мы сможем остановить пожар.
