— Не бойся за меня, Джорджи. Я в полном порядке.
Хотя Джорджина вряд ли догадывалась, куда на самом деле повезут ее брата, подозреваемого в измене и предательстве.
— Сэр Маркус повез его туда, куда следует, — обронил Джек. — Я написал ему записку, где коротко обо всем сообщил. Так что сейчас граф находится в тюрьме военного министерства, там, где, по моему мнению, ему самое место. В лучшем случае мистер Ашин Пха дурачил его, как и всех остальных, в худшем — они сообщники и по уши увязли в деле об убийстве.
— Ну вот, наконец я закончила обрабатывать твои раны, — придирчиво осматривая свою работу, сказала Сара. — Боюсь, из меня никогда не выйдет хорошая медицинская сестра.
— Ну что ты, все получилось хорошо, тем более что сейчас мне никак нельзя показываться врачу. А не то не избежать неприятных расспросов. Завтра переговорю с Маркусом, он подскажет, к кому мне следует обратиться за медицинской помощью.
— А что ты нашел за картиной? — не выдержав, спросила Сара.
— Я прихватил это с собой. Об этом я тоже написал в записке к Маркусу. Бумаги в кармане куртки. Если хочешь, прочти.
Сара вынула письма и пробежала одно из них.
— Да ведь это любовное послание. Какая-то девушка изливает свои чувства…
— Герцогу Парфорду, когда тот был еще юношей. Видимо, это одна из его самых больших тайн. Увы, она не имеет ничего общего с теми тайнами, которые мы пытаемся разгадать.
Сложив письмо, Сара не без грусти заметила:
— Итак, в стене ничего нет, а графа забрали для расспросов, чтобы выяснить, что ему известно, а что нет. Встает вопрос: что остается делать нам?
Джек пожал плечами:
— Ничего. Думаю, что наша роль в этом фарсе с непредвиденными последствиями подошла к концу.
— К концу, — вздохнула Сара. — Больше не надо ни за кем следить? Ничего больше… не будет?
— Не будет, — невозмутимо ответил Джек. — Больше не будет никакого Синего Ворона.
— У-у, — с досадой протянула Сара. Ей стало грустно. Вместе с исчезновением Синего Ворона рушилось все вокруг.
— Сара, скажи мне, почему ты так поверила в Синего Ворона? Я был почти уверен, что ты сразу раскусишь меня, увидишь мою игру. Как это ни странно, но ты почему-то ничего не заметила.
— Думаю, мне хотелось во что-то верить. Хотя бы в него. Мне было так покойно и хорошо.
— Не могу представить более беспокойного занятия, чем увлечься Синим Вороном, более того, помогать ему.
— Но я не лгу. Мне нравилось быть слегка влюбленной в него. Да, я вела себя несколько неблагоразумно. Да, я позволила себе чуть больше, чем следовало. Но ведь это были мои фантазии, а в фантазиях нет ничего вредного или опасного. Каждый из нас любит фантазировать. — Сара потупилась. — Зато Джексон Флетчер слишком реален.
Джеку было небезынтересно то, что творилось в душе у Сары.
— Сара, я понимаю, ты любила его больше, чем меня…
— Не совсем так, — поспешно возразила она. — Честно говоря, я даже рада тому, что он исчез навсегда. Мне совсем не улыбается перспектива ходить взад-вперед по ковру, переживая за него, вернется он или нет. Но мне этого будет не хватать.
— Чего этого?
— Ощущения причастности к чему-то большему, чем я сама. Как это ни глупо, но мне хотелось все-таки распрощаться с ним.
Джек встал и пытливо посмотрел ей прямо в лицо.
— И что бы ты ему сказала?
— Я сказала бы ему… спасибо тебе за то, что ты напомнил мне — пусть в несколько напористой манере, — что жизнь больше моих маленьких обид и глубоких переживаний. Есть более значимые, более важные вещи. Что я могу вырваться из замкнутого круга званых вечеров, обедов, светских сплетен и интриг, которыми нарочно окружила себя. Что я перестала быть самой собой. — Она облизнула губы. — Но теперь я готова к тому, что неминуемо должно произойти после такого признания.
Он наклонился к ней, и его темные горячие глаза оказались прямо перед ее глазами.
— Ты же знаешь, я никогда не посмел бы обидеть тебя или сделать тебе больно.
У Сары защемило сердце, и ей безумно захотелось прижаться, прильнуть к нему как можно ближе, спрятать голову на сильной груди этого человека, согреться его теплотой…
— Знаешь, ты все еще носишь маску на лице.
Он коснулся пальцами своей щеки, и они стали грязными.
— Да ведь это грим. Особая краска, чтобы я как можно больше походил на трубочиста.
— Ты выглядишь как самый настоящий чумазый трубочист. — Она взяла мокрую тряпку и осторожно вытерла ему щеку, а затем подбородок. Из-под удаленного грима выглянул Джек.
Ее Джек.
Она продолжала вытирать краску, чувствуя, что он не сводит с нее глаз. Сара зарделась от внезапного возбуждения. Рядом с ним она чувствовала себя смелой и сильной. Но вот вопрос — насколько?
— Когда-то ты рассказал мне одну историю, — начала она. — О девочке, которая росла вместе с тобой. И как с тех пор ты все время искал девушку с таким внутренним светом, какой исходил от нее.
Он молча кивнул. Сара замерла. Теперь вся ее жизнь зависела от того, что он скажет ей в ответ. Она тихо прошептала:
— Ты никогда не говорил, кто она.
Медленно и все так же молча он поднес ее руку к своим губам и поцеловал ладонь — со всем чувством, на которое было способно его тело.
И в тот же миг с Сарой произошло нечто удивительное. Как будто ее тело превратилось в сгусток энергии, и между ними проскочила искра. В голове пульсировала одна и та же мысль: она наедине с мужчиной, с полураздетым мужчиной в своей спальне.
Более того, этот мужчина был ее Джек.
Друг детства. Долговязый подросток в слишком короткой для него форме морского училища. Пират Синяя Борода. Наивный идиот, который сумел разыграть ее. Тот самый, кто страстными поцелуями смог довести ее до любовного исступления на этом глупо разрисованном столике. Тот самый Джек, кто охранял ее все время, когда узнал, что граф может быть опасен. Тот самый Джек, кто, прося извинения, играл с ней в шары. Это был тот самый человек, о ком она неустанно думала, мечтала, кто волновал ее последнее время.
Теперь ей хотелось одного. Только одного. Того самого, о чем она мечтала до той неудачной помолвки.
Слишком долго она жила, не нарушая никаких правил. Она выполняла все то, что ей говорили люди, которые, как она полагала, лучше ее разбирались в жизни. Но ведь те же самые опытные и знающие люди тоже не всегда поступали умно, не всегда им сопутствовала удача, в их жизни бывали ошибки и разочарования. И вот теперь наступил час, когда она сама решит, как ей следует действовать в данном положении.
— Джек, — ласково сказала она и отняла руку от его губ. Он не стал ее удерживать.
