– А вот это вряд ли!
Чем дольше я смотрела на опустошенное поле, тем сильнее ужасалась. Встав между двумя мужчинами, я заявила, обращаясь к незваному гостю:
– Смотрите, что вы натворили: обчистили пустошь до нитки и вытоптали ее, как табун лошадей. Стыдитесь!
Наш конкурент перестал наступать и остановился:
– Она вам не принадлежит.
Я ткнула его своим зонтиком в грудь:
– И вам тоже. Но теперь, благодаря вашим усилиям, оно вообще никому принадлежать не будет. Никогда. Ни один из этих кустов весной не зацветет. Неужели вы не додумались оставить хотя бы один?
– Мы не…
Я воззвала к членам конкурирующего Общества, выстроившимся полукругом за спиной своего президента:
– Кто из вас имеет хотя бы малейшее представление о том, как сохранять собранные вами образцы? Или маркировать их должным образом?
Он оглянулся на своих собратьев:
– Мы не…
– Что вы намерены делать со своими стручками и сережками? Привезти домой… вложить между листов… какой-нибудь толстой книги и оставить их гнить там? Или воткнуть в вазу, и пусть они собирают пыль?
– Мы не…
– Вы не заслуживаете даже того, чтобы называть вас любителями ботаники, а если у вас осталась хоть капля совести, то вы вернете свои футляру тому торговцу, у которого их прибрели.
– Мы не…
– Думаю, будет лучше, если вы уйдете отсюда. Немедленно.
– Эй, подождите минуточку! – Раздался чей-то возглас из группы мужчин, столпившихся за спиной своего вожака. – Чего это мы вообще должны слушать какую-то девчонку? У нас ничуть не меньше прав на эту пустошь, чем у них.
Рядом со мной встал мистер Стенсбери. Учитывая, что день выдался прохладным, я с удивлением увидела, что он успел сбросить сюртук и закатал рукава сорочки:
– Леди права.
– Леди! – Президент другого Общества презрительно ухмыльнулся. – Не вижу здесь никакой леди.
Не знаю, кто первым нанес удар, но вскоре все наши мужчины сошлись с чужаками в рукопашной схватке. Мы с мисс Темплтон застыли как вкопанные, вцепившись друг в друга, пока вокруг нас кипело эпическое сражение.
В конце концов конкуренты были посрамлены и позорно бежали, а мы остались хозяевами отвоеванной низины. Весьма сомнительный приз, учитывая, что последние растения были безжалостно вытоптаны.
И вдруг кто-то из мужчин выкрикнул:
– Предлагаю выбрать нового президента!
Члены Общества ответили ему негромким согласным гулом.
Мисс Темплтон взмахнула платочком:
– Те, кто поддерживает кандидатуру мисс Уитерсби, скажите «Да»!
– Но я не хочу… – Мой голос потонул в на удивление дружном одобрительном хоре.
Мисс Темплтон дергала меня за рукав:
– Думаю, что первым пунктом повестки дня должно стать ваше предложение переместиться в один из пабов у железнодорожного вокзала.
– Но мы еще не сорвали ни единой травинки!
– Уже поздно, и это подождет. Кроме того, ни у кого нет желания заниматься собирательством.
– Тогда в чем же заключается смысл существования нашего Общества?
– Просто доверьтесь мне и внесите предложение.
Приветственные возгласы уже стихли, и теперь все смотрели на меня. Мисс Темплтон вонзила свой локоток мне в бок, и я вдруг услышала свой собственный голос:
– Я подумала, что в свете всего произошедшего будет лучше, если мы вернемся в один из пабов у железнодорожного вокзала и уже там спланируем свою следующую экскурсию.
Приветственные крики зазвучали с новой силой, а кто-то даже затянул песню, когда мы дружными рядами двинулись обратно на вокзал. Хотя голова моя протестующей болью отзывалась на малейшее усилие, я все-таки начала обдумывать возможность совершения настоящей полевой экспедиции в Тивертон или даже Бидстон.
Мисс Темплтон взяла меня под руку:
– Мы с мистером Стенсбери уже предварительно обсудили один вариант. Мне представляется, что будет очень славно, если он устроит для членов Общества экскурсию по своей оранжерее, после которой будет организован небольшой прием.
– Едва ли это можно назвать настоящим выходом в поле.
– Зато всем будет весело! Кроме того, сейчас уже прохладно для длительных прогулок на свежем воздухе.
– Самое подходящее время для сбора лесных ягод.
– И все-таки я уверена, что экскурсия по оранжерее выглядит куда уместнее. Только представьте: неспешная прогулка по застекленной оранжерее под аккомпанемент музыки с осознанием того, что впереди нас ждут чай и горячий шоколад. Звучит божественно, вы не находите?
В общем, это не походило ни одну полевую экспедицию, которую я совершила на своем веку.
* * *
В пабе мистер Стенсбери занял целый столик. Мы с мисс Темплтон и пастором присоединились к нему. В ходе разговора, благодаря усилиям мисс Темплтон, экскурсия по оранжерее превратилась в благотворительное мероприятие общегородского масштаба по сбору средств на ремонт церковного алтаря. Она предложила даже устроить розыгрыш призов, которые еще предстояло обсудить. Быть может, в качестве таковых выступит подписка на «Ботанический журнал Куртиса» или одна из драгоценных орхидей мистера Стенсбери.
С каждой новой подробностью глаза пастора все шире раскрывались от удивления:
– Это невероятно щедро с вашей стороны, мисс Темплтон.
– Не благодарите меня. Первой на плачевное состояние алтаря обратила внимание как раз мисс Уитерсби.
Вот это новость!
– В самом деле?
Она улыбнулась мне:
– Вы должны помнить, как еще сказали, что церкви нужна поддержка прихожан?
Когда это я такое говорила?
– В качестве нового президента Общества изучения живой природы ей придется обратиться к вам обоим для уточнения необходимых деталей. – С этими словами она поочередно посмотрела на мистера Стенсбери и пастора.
– Это действительно необходимо?
Она энергично закивала головой:
– Чтобы гарантировать должное планирование предстоящего мероприятия и чтобы деньги были переведены пастору сразу же по завершении экскурсии. Уверена, в течение ближайших нескольких дней у вас не будет ни минутки свободного времени.
Сердце у меня упало.
Когда мы выходили из паба, чтобы сесть на поезд, мисс Темплтон подалась ко мне и прошептала на ухо:
– Вам предстоит общение с глазу на глаз с ними обоими! Весь город будет только и говорить, что о вас. Вы сможете поблагодарить меня позже.
* * *
В тот же вечер, за ужином, я рассказала отцу и мистеру Тримблу о нашей поездке за город.
– Кто-то даже разбил в кровь нос пастору.
Оба смотрели на меня с нескрываемым ужасом.
– Это была… Ты говоришь, это был самый обычный выход в поле? – В голосе отца явственно сквозило удивление.
