— Ты нервничаешь, Куп? — насмешливо спросила Рена. — А я-то всегда считала, что у тебя железные нервы.
— У меня никогда в жизни не было столько мыслей в котелке, — пробурчал он. — Потому я и чувствую себя… будто оказался с голой задницей во время торнадо.
— Ты слишком уж переживаешь, милый, — улыбнулась Рена. — Я иду в палатку. Подожди немного, а потом приходи. Постараюсь тебя утешить.
Взгляд у Купера был тяжелый, невыразительный.
— И это твой ответ на все мои вопросы, да?
— Хватит и этого, пока я не придумаю что-нибудь получше.
Рена зашла в палатку и проверила, надежно ли закрыты все ящики. Потом разделась и улеглась на одеяла.
— Я готова, милый! — закричала она.
Ответа не последовало, и Рена уже подумала, что Купер заупрямился. Наконец она услышала его шаги. На брезент палатки упала тень. В следующее мгновение появился Купер.
Распустив ремень, на котором висел «кольт», он положил оружие так, чтобы можно было воспользоваться им в любой момент. Рена сбросила с себя легкое покрывало, демонстрируя Куперу свое обнаженное тело. Он постоял немного, пристально глядя на нее.
— Ну что же ты? — спросила Рена.
Купер молча опустился на колени и положил руку ей на грудь.
— Постой! — Она отстранила его. — Ты что, не собираешься раздеваться?
— Зачем утруждать себя? Ведь опять придется одеваться — я не намерен оставаться здесь на всю ночь. Надо охранять лагерь.
Рена хотела возразить, но передумала, памятуя о том, что ей предстоит сделать. А Купер уже ласкал ее груди.
Соски Рены тут же отвердели, она застонала, затрепетала.
Руки Купера скользили по ее телу, костяшки пальцев перекатывались по обнаженной плоти, точно круглые камешки. Поцеловать ее он даже не пытался, но Рена настолько возбудилась, что не замечала этого.
Ей казалось, что после похищения сокровищ и бегства с раскопок она стала еще темпераментнее. Ящики, битком набитые драгоценностями, стояли совсем рядом, их можно было потрогать, занимаясь любовью, и это возбуждало ее.
Почувствовав, что приближается последний взрыв страсти, Рена сунула руку под одеяло и нащупала рукоять ножа. Потом приподнялась, и, привлекая к себе любовника, занесла над ним нож; метила в самое уязвимое место — между лопаток.
Купер рванулся с такой быстротой, какой Рена от него не ожидала. Одновременно он с силой ударил по руке, сжимающей нож. Рука Рены разжалась, нож отлетел в сторону. В следующее мгновение Купер вскочил на ноги.
Стремительность происходящего ошеломила Рену; она как зачарованная смотрела на Купера. Тот поднял нож и тотчас же ударил Рену кулаком по голове.
— Все-таки решилась, а! — закричал он в ярости. — А я уж подумал, что, может, ошибся…
Рена наконец-то пришла в себя; она немного отодвинулась от Купера. И по-прежнему не сводила с него глаз.
Купер подбросил нож на ладони.
— Ну так как же? Может, будешь все отрицать?
— Что толку? — сказала она.
— Толку, конечно, никакого, если уж я подловил тебя. Причем не в первый раз. Именно так ты убила Эвана Лонгли?
— Да, именно так.
— Интересно, скольких еще? — Купер тяжело вздохнул; он уже немного успокоился. — По крайней мере теперь я смогу выспаться. Много дней я боялся закрыть глаза. Опасался, что ты подкрадешься ко мне сзади.
— Я решила убить тебя, когда ты положил глаз на эту Лонгли, — сказала Рена, с презрением глядя на Купера.
— Но я тогда был тебе нужен, верно? Не в твоих привычках избавляться от человека, пока он тебе нужен. — Купер опоясался ремнем с кобурой. — Ну что же, милая моя, прощай. Не стану лгать, утверждая, что знакомство с тобой было мне приятно.
Рена с криком бросилась к ящикам.
— Не ведь ты не собираешься ничего отсюда брать!
— Не понимаю, как ты могла бы помешать мне — голая и без ножа. — Он хрипло рассмеялся. — Но не беспокойся, мне не нужны твои сокровища. А сказать тебе одну забавную вещь? У меня давно уже не было так спокойно на душе. Наверное, рабочие на раскопках правы.
Все эти драгоценности — они проклятые. Так что будь осторожна, Рена. Это проклятие может погубить тебя.
Рена в изумлении уставилась на Купера.
— Ты хочешь сказать, что просто уйдешь — и все?
Совсем ничего не возьмешь?
— Черт побери! Мне повезло, что я уцелел! И теперь я снова смогу себя уважать.
— Я всегда считала тебя дураком, Купер Мейо.
— А я думал, что ты будешь прыгать от радости. Теперь ведь тебе не нужно ни с кем делиться, все сокровища твои. Надеюсь, ты довольна.
Он вышел из палатки, прихватив с собой нож. Рена по-прежнему сидела у ящиков; ей все еще не верилось, что Купер просто-напросто ушел. Лишь услышав затихающий стук копыт, она наконец вздохнула с облегчением.
Успокоившись, Рена закурила. Она не потрудилась даже одеться. Скоро должен появиться Эрл Харкнес. Зачем же попусту терять время?
Рена курила и размышляла о том, что произошло. Купер улизнул от нее живым, это ее огорчало. Но в конце концов она в выигрыше. Вся добыча досталась ей!
И тут ее смутила одна мысль, лицо ее омрачилось.
А что, если Купер обратится к властям? Если он испытывает угрызения совести, то может донести на нее в полицию.
Рена улыбнулась. Даже если донесет — это не имеет значения. Власти не успеют отыскать ее, вскоре она уже будет далеко отсюда, в открытом море.
Услышав шаги, Рена подняла голову, насторожилась Конечно, это Харкнес. Пора уже ему появиться. Она потянулась к фонарю, чиркнула спичкой и поставила зажженный фонарь на землю. Потом расположилась на одеялах в самой соблазнительной позе. Она представила себе, какое лицо будет у Харкнеса, когда он влезет в палатку и увидит ее — обнаженную, в такой позе.
Шаги затихли у входа в палатку.
— Заходи, Харкнес. Все в порядке.
Дверца откинулась, и в палатку вошел мужчина. Рена в испуге отпрянула. Это не Эрл Харкнес! Это какой-то незнакомый человек, какой-то мексиканец в поношенной одежде, с пистолетом у бедра. Щеку его зигзагом пересекал жуткий шрам.
Незнакомец оглядел Рену, его толстые губы раздвинулись в ухмылке.
— Сеньорита Рена Вольтэн, я полагаю? — Он снял сомбреро и поклонился. — Я очень долго ждал возможности встретиться с вами.
— Черт возьми, кто вы такой? И что вы здесь делаете?
— Меня зовут Габриэль Моралес. И не нужно обладать богатым воображением, чтобы понять, зачем я здесь.
— Нет! — Рена бросилась к ящикам, словно желая закрыть их своим телом.
— Игнасио! — Моралес выхватил пистолет и навел его на Рену. Потом с улыбкой проговорил:
— Еще одно движение, сеньорита Вольтэн, и вы покойница.
В палатку вошел невысокий человек неописуемо омерзительной внешности. В руке он держал мачете.
