Как обрадуются Сюзанна и Серафина, когда они с Антуаном вернутся. Может быть, Серафина снова начнет говорить, а Сюзанна наконец перестанет ревновать ее к Филиппу.
Но что скажет Арман? Он наверняка придет в ярость, узнав, что она снова возвращалась во Францию; и еще его разозлит то, что она отправилась туда с Франсуа-Луи.
Удивительно, но ее бывший жених оказался на редкость расторопным и очень быстро уладил все детали путешествия: нанял экипаж, доставивший их в Дувр, нашел корабль, на котором они пересекли пролив, и даже где-то раздобыл все необходимые документы. Он был так заботлив и предусмотрителен, что Жаклин пришлось признать: она неверно судила о нем.
Корабль бросил якорь в двух километрах от берега, куда они должны были добраться на лодке. Франсуа-Луи, являя собой образец галантности, помог ей спуститься в лодку, следя за ее удобством и безопасностью. Жаклин невольно сравнила его с Арманом, который никогда не обращался с ней как с хрупкой и слабой женщиной.
Еще находясь на корабле, они переоделись в простую одежду из грубой шерсти. Франсуа-Луи снял свой парик, и теперь из-под его шляпы на плечи спадали густые каштановые волосы. Жаклин удивило то, что под париком он прятал такую роскошную шевелюру; живя в Англии, она привыкла видеть мужчин и женщин без париков и даже стала находить эту французскую моду весьма странной.
Лодка доставила их к северной окраине города Кале, избавив тем самым от необходимости проходить паспортный контроль в порту. Оказавшись на берегу, они пешком направились и сторону города, чтобы там нанять экипаж и ехать дальше на юго-восток. Там, у самой границы с Австрией, находился Антуан. Франсуа-Луи узнал точное местонахождение той фермы, где его прятали, и они рассчитывали добраться туда через три или четыре часа.
Кале находился далеко от Парижа, но революционные настроения в нем проявлялись с такой же силой, как и в столице. По его улицам расхаживали люди в грубой одежде и засаленных красных колпаках, украшенных трехцветными кокардами. Все были настороже и постоянно оглядывались, словно боялись чего-то. Жаклин чувствовала, что достаточно одного нескромного взгляда или жеста, чтобы ее объявили шпионкой, поэтому она, опустив глаза, торопливо шла вслед за Франсуа-Луи по узким улочкам, стремясь как можно скорее укрыться в относительной безопасности экипажа.
Они подошли к постоялому двору, напротив которого стояло несколько экипажей. Жаклин надвинула шляпу поглубже, когда они вошли внутрь помещения, в котором стоял тяжелый запах дешевого вина, давно немытых тел и подгоревшей пищи. Франсуа-Луи усадил ее за маленький столик, поверхность которого была покрыта жирными пятнами, и попросил подождать его, пока он будет договариваться об экипаже. Он тоже нервничал, потому что раньше никогда не бывал в подобных местах.
Жаклин с тревогой наблюдала, как Франсуа-Луи подошел к стойке и заговорил с мужчиной, занятым мытьем грязных стаканов. Казалось, мужчина не обращал на него никакого внимания и только изредка кивал, желая показать, что он не глухой. Неожиданно Жаклин поняла, что слишком пристально смотрит на них, и отвела взгляд. Так как ей очень хотелось есть, она решила заказать себе что-нибудь.
— Добро пожаловать, мадам, — раздался у нее над ухом хриплый голос.
Жаклин почувствовала, что от звука этого голоса ее начинает бросать то в жар, то в холод. Ей хотелось повернуться, но тело отказывалось повиноваться. Потом в ее пылающем мозгу родилась безумная идея притвориться, будто она не узнает его.
— Ну, что ты молчишь? Неужели не хочешь поздороваться со мной?
Она медленно подняла глаза и взглянула на говорившего. Шрам казался еще ярче и безобразнее на его белой коже. Ей захотелось кричать, но в этом не было смысла. Оставалось только сидеть и делать вид, что все происходящее ее нисколько не волнует.
— Твое молчание просто непривычно. — Никола взял стул и подсел к ней. — Я надеялся, что ты хотя бы удивишься, увидев меня. Скажи, ты и правда поверила, что я позволю тебе бежать?
— По крайней мере я не собиралась больше встречаться с тобой, — сказала она, пытаясь унять дрожь в голосе.
Никола покачал головой:
— Не ожидал, что ты так наивна: зная меня, ты могла бы понять, что я не тот чедйвек, который легко сдается. После твоего последнего побега Комитет национальной безопасности приказал мне любой ценой доставить тебя для исполнения приговора — только на таких условиях они согласились снять с меня подозрения в предательстве.
Жаклин смотрела на Никола, все еще не веря в то, что он сидит перед ней. Откуда он узнал, что она должна приехать, каким образом нашел ее в этот час на постоялом дворе? Как ни боялась она признаться себе, но всему этому существовало только одно объяснение.
— А вот и наш драгоценный маркиз. — Никола улыбнулся.
Жаклин увидела, что к ним приближается де Вире в сопровождении двух гвардейцев. Выражение лица маркиза было совершенно спокойным.
У нее упало сердце.
— Почему? — спросила она, словно все еще не веря. — Почему ты предал меня?
Франсуа-Луи потупил глаза, видимо, не желая встречаться с ней взглядом.
— Я… я отчаянно нуждался в деньгах. — Он умоляюще посмотрел на нее, словно этого было достаточно, чтобы она его простила.
Жаклин молчала.
— Пойми, у меня ничего нет, — продолжал оправдываться де Вире. — Я думал, что у тебя сохранились драгоценности и после свадьбы мы сможем жить вполне сносно, но ты разорвала нашу помолвку, сказав, что у тебя тоже ничего нет. После этого я понял, что мне не остается ничего, кроме как принять предложение месье Бурдона.
Сердце Жаклин сжалось от боли. Ее жених, человек за которого она собиралась выйти замуж, продал ее за деньги.
— А как же Антуан? — спросила она почти шепотом. Франсуа-Луи бросил на нее сочувственный взгляд:
— Мне искренне жаль…
Отчаяние, нахлынувшее на нее, казалось непереносимым; на миг ей даже показалось, что она лишается рассудка.
— Ублюдок! — закричала Жаклин. Вскочив, она словно дикий зверь набросилась на маркиза и впилась пальцами в его лицо. Гвардейцы не останавливали ее, явно наслаждаясь дракой аристократов.
Франсуа-Луи поднял руки, чтобы защитить лицо, и тогда Жаклин схватила его за волосы. Неожиданно волосы отделились от его головы и остались у нее в руках. Она остановилась, пытаясь осознать, что произошло, а посетители заведения разразились громким хохотом. Только тут она поняла, что держит в руках парик, прикрывавший лысый череп маркиза, такой же красный, как и его лицо.
— Довольно! — прикрикнул Никола, которому публичное унижение Франсуа-Луи доставило немалое удовольствие. — Немедленно отведите эту подлую шпионку в экипаж.
