Фортескью с жалостью посмотрел на него.
— Леди Мелинда не была шлюхой, милорд. Она просто была молодой женщиной, которая любила одного мужчину, а ее подтолкнули к браку с другим.
Что-то внутри Колдера прояснилось, словно ил был унесен прочь, оставив сверкающий и чистый поток. Он поднял взгляд, чтобы посмотреть на дворецкого.
— Как Феба.
Фортескью кивнул.
— Это так, милорд. У вас талант выбирать женщин, чьи сердца уже заняты. Возможно, это происходит потому, что у вас самого нет желания завладеть этими сердцами?
Завладеть этими сердцами? Нет. Ни с Мелиндой. Ни даже с Фебой.
Только с Дейдре.
Его руки медленно сжались в кулаки. Не от ярости, а от тоски. Сердце Дейдре было тем, что он желал больше всего остального — гордое, упрямое, яростно независимое сердце Дейдре, которое она предложила ему, как золотое сокровище, и которое маркиз с презрением отверг, как грязную тряпку.
О моя любимая. Что же я наделал?
У Софи был ответ на этот вопрос, когда Колдер встретил ее на лестнице.
— По существу, милорд, вы воплотили в жизнь ее худший кошмар о муже. На самом деле я не думаю, что вы намеренно делали это. Вы могли беспокоиться, что она окажется похожей на Тессу — и можно даже понять почему — но задумывались ли вы по-настоящему о том, что это значит — быть воспитанной женщиной, подобной Тессе? Женщиной, которая не заботится ни о чем, кроме себя, манипулирующей людьми задирой, которая видела в девушке всего лишь средство обеспечить себе безбедный конец жизни?
— Как я, ты имеешь в виду. — Колдер обеими руками провел по своему лицу. — О, черт.
Софи неуверенно положила ладонь на его руку.
— Думаю… думаю, что на самом деле все должно было быть просто ужасно. Она не говорит об этом, но я видела синяки… — Девушка пожала плечами. — Дейдре кажется очень сильной, я знаю. Когда-то я презирала ее за это, считая холодной. На самом деле это всего лишь броня, против Тессы, против мира, который оставил ее в руках подобной женщины. Думаю, что под ней она очень уязвима и, возможно, к тому же и немного растеряна.
Колдер вздохнул и долго смотрел на Софи.
— Полагаю, что все правнучки Пикеринга скрывают сюрпризы под своей внешностью.
Софи покраснела и отвела взгляд.
— Думаю, что не смогу дать вам взятку и попросить сохранить это в тайне?
Колдер проворчал:
— С кем я смогу этим поделиться? — Единственным человеком, с которым он жаждал поговорить, была Дейдре, но что он мог сказать, чтобы искупить свои подозрения?
Софи сложила руки на груди, приподняв одну бровь от его угрюмого тона.
— Знаете, я вовсе не испытываю к вам большого сочувствия. Вы слишком умны, чтобы не осознавать, что если сами сумели навлечь это на себя, то сами и должны это исправить.
— Но как?
— Я не знаю «как», но у меня есть предположение о том, «когда». — Девушка склонила голову и криво улыбнулась. — Дейдре, наконец-то, проснулась по-настоящему, и без лихорадки. Перелом случился больше часа назад.
Кулаки Колдера сжались от прилива ошеломляющего облегчения. Слава Богу. Осаждаемый желанием быть рядом со своей женой, маркиз повернулся спиной к понимающему смешку Софи и помчался по лестнице, преодолевая по две ступеньки за раз.
Дейдре сидела в кровати, ее лицо было осунувшимся, не раскрасневшимся от лихорадки или бледным от потери крови. Ее волосы представляли собой спутанную, немытую массу, но его жена никогда не выглядела более ошеломляющей.
Колдер приблизился к постели медленными шагами.
— Добрый вечер, миледи. — Черт! Слишком напыщенно и формально! Он попытался снова. — Вы выглядите очень хорошо.
Она бросила на него недоверчивый взгляд.
— Не насмехайся надо мной. Я чувствую себя ужасно. — Девушка попыталась поменять положение и вздрогнула. Колдер бросился вперед, чтобы помочь, но она предостерегающе вытянула руку перед собой. — Стой. Не прикасайся ко мне.
В недоумении маркиз попятился на один шаг.
— Вы хотите, чтобы я позвал Софи?
Дейдре закрыла глаза, покачав головой.
— Боже, нет. Я только что избавилась от нее. — Жена махнула рукой на стул. — Пожалуйста, сядь, Колдер. Ты нависаешь надо мной.
Когда он уселся, то наклонился вперед, чтобы умолять ее о прощении. Брукхейвен сделал вдох, но заколебался, не уверенный в том, что лучше сказать. Я люблю тебя. Ты мне нужна. Люби меня вечно. Как он может просить об этом, если не заслуживает ее? Черт, как он ненавидел быть таким неуверенным в себе! Когда происходило что-то по-настоящему важное для него, то маркиз всегда терял дар речи.
Затем стало уже слишком поздно. В тот момент, когда его охватила немота, Дейдре заговорила первой.
— Колдер, я думаю, это очевидно, что мы не слишком уживаемся в нашем браке.
Боль. Разрывающая, лишающая дыхания агония. Его не простят. Смутно Брукхейвен осознавал, что на самом деле не произнес ни звука. Только его сердце завывало безмолвно и неслышно.
— Я решила поселиться в Брукхейвене, — продолжала его жена, ее голос был невыразительным и безжизненным, но все же несгибаемым, как сталь. — Скоро там поселяться Феба с Рейфом, но я уверена, что дом достаточно велик для нас троих. Мэгги сможет приезжать к нам, когда захочет.
Мэгги! Вот выход из положения! Даже несмотря на то, что внутренний голос предупреждал его, Колдер разыграл эту карту.
— Я женился на тебе, чтобы ты стала матерью для Мэгги, а не далекой тетушкой.
— Это позорное принуждение больше не сработает, — категорично ответила Дейдре. — Мэгги нуждается в тебе больше, чем во мне.
Взгляд, которым она одарила Колдера, потряс его до глубины души. Смелая, дерзкая женщина, которую он знал, исчезла. На ее месте оказалась какая-то холодная, несгибаемая и отстраненная особа. Не говоря уже о ее презрительности.
И о том, что она покидает его.
На самом деле, это броня… против мира, который оставил ее.
Вот кем жена считала его — мужской версией Тессы. Он превратил в реальность ее самый худший ночной кошмар. Как он мог надеяться преодолеть такое неподатливое отвращение?
Дейдре ожидала ответа мужа. Не то чтобы это имело значение, напомнила она себе. Она сдалась. Она вышла замуж за человека, который не любил ее, и сейчас должна извлечь максимум пользы из этого.
Весьма вероятно, что она обязана ему спасением своей жизни, но спасение — это одно.
А вот любовь — совершенно другое.
— Понимаю, — медленно проговорил Колдер. — Я не могу попросить вас пересмотреть свое решение?
