— Не может быть, чтобы это была я! — прошептала мисс Бантинг.
Женщина повертелась из стороны в сторону, пытаясь увидеть, как выглядит ее простой, но очень элегантный шиньон. Эви засмеялась.
— Уверяю вас, это вы. И выглядите вы в точности так прекрасно, как я и ожидала. — Сестра Ричарда встала и подошла к ней, улыбаясь ее отражению в зеркале. Обе выглядели как две дамы, которые будут уместно смотреться в любом бальном зале. Эта мысль привела Джейн в замешательство. — Представляю, какой фурор вы произведете, если пройдете через наш бальный зал. Там, внизу, не найдется ни одной женщины, которая может сравниться с вами в красоте и манере держаться.
Джейн покраснела. «Вот это комплимент!» Похоже, Эви и ее брат одинаково мастерски владеют искусством лести.
— Миледи, вы слишком добры.
— А теперь я должна вернуться на бал. Но вы на этой неделе столько работали, что заслужили отдых. Вот вам мой приказ как вашей хозяйки: сегодня вечером в кухню больше не возвращайтесь. Более того, некоторое время даже не выходите из этой комнаты. Просто любуйтесь этой прекрасной дамой, смотрящей на вас из зеркала. Понятно?
Джейн повернулась к Эвелин и улыбнулась. После вихря, во власти которого она была последние двадцать минут, она знала — возражать бесполезно.
— Да, миледи.
В глазах графини вспыхнуло нечто подозрительно похожее на торжество.
— Превосходно!
Ричард начал подозревать, что его сестры, ускользнув из зала, заглянули в бар, потому что вели они себя очень странно. Сначала Беатрис, потом Эви буквально гнали его на лестницу, чтобы он поднялся в покои хозяйки дома, где его ждал некий загадочный подарок. Очень эксцентрично даже для них. К счастью для сестер, граф был рад предлогу на время покинуть бал. Рейли постоянно ощущал непонятную тесноту в своей душе и это ощущение не имело никакого отношения к алым стенам и высоким кессонным потолкам бального зала Деннингтонов.
Он прошел вдоль полутемного коридора и, следуя указаниям Эвелин, остановился у третьей двери слева. Открыв дверь, граф вошел и увидел, что у противоположной стены спиной к нему стоит незнакомая женщина.
— Прошу прощения, — быстро сказал мужчина, попятившись.
«Незнакомка» обернулась и ахнула, прикрывая рот рукой.
Время замерло, остановив его сердце, дыхание и мысли. Ричард с открытым ртом любовался на это видение, представшее перед ним.
— Джейн?
Может быть, он неведомым образом перешагнул порог реальности и оказался в собственном сне? Лорд быстро заморгал, пытаясь понять, действительно ли Джейн стоит перед ним, или это лишь плод его воображения. Если верно последнее, то он явно недооценивал способность своего подсознания создавать из воздуха нечто совершенное.
Мисс Бантинг казалась такой же ошеломленной, как и Рейли. Женщина просто стояла и с недоверием смотрела на него широко раскрытыми глазами. Но возможно ли, что это чудесное создание в мерцающем кремовом вечернем платье с фиолетовой отделкой, что стоит перед ним с поистине королевским достоинством, и есть его маленькая булочница?
— Ричард?
Услышав звук ее голоса с придыханием, он закрыл глаза и выдохнул. Он не мог привыкнуть к потоку эмоций, которые поднимались в нем всякий раз, стоило ему только услышать свое имя на ее губах. Граф открыл глаза и жадно всмотрелся в стоящую перед ним леди, не упуская ни единой детали. Рейли никогда не представлял ее в таком платье. Для него она была совершенством и в своих простых платьях, с практичной прической. Но сейчас Джейн выглядела как бриллиант чистой воды, и он был ошеломлен открытием, что она просто великолепна.
— Что вы здесь делаете?
Ричард покачал головой. Он понятия не имел, что он здесь делает.
— Мои сестры…
Граф не договорил — его вдруг осенило и он понял, что сделали Эви и Беатрис. «При первой же возможности надо будет подать прошение, чтобы их приобщили к лику святых. Откуда они вообще узнали?» Он начал снова:
— Кажется, мои сестры — настоящие гении.
Джейн покраснела, бросив взгляд на свое платье.
— А еще они волшебницы. Я до сих пор не могу понять, что здесь только что произошло.
— Что бы это ни было, я им буду по гроб благодарен. — Рейли закрыл дверь и подошел к Джейн, ему не терпелось рассмотреть свою жемчужину поближе. — Вы всегда были красивой, но сегодня вы совершенно сногсшибательная.
И это не была пустая лесть. Сердце в груди мужчины бешено колотилось, его охватило острое желание обнять эту до боли знакомую женщину.
— Благодарю вас. — Она в растерянности покачала головой. — У меня такое ощущение, будто я нарядилась для спектакля. Боюсь, ваши сестры позолотили маргаритку.
— Это платье — как минимум тюльпан.
Собеседница улыбнулась, бросив на него недовольный взгляд.
— Вы прекрасно знаете, что я имела в виду. Такие пышные наряды — не для меня.
— Вы абсолютно правы. Давайте освободим вас от этого платья.
Графу нравилось ее удивлять. Джейн рассмеялась, хотя и посмотрела на него с укоризной.
— Ричард Мур, я вижу, вы неисправимы.
— Я думал, вы искали другое слово — обаятелен.
— Я сказала «неисправимый»? Я имела в виду несносный.
Граф протянул руку, погладив пальцем кремовый бархат ее щеки.
— Неотразимый.
Мисс Бантинг закрыла глаза и чуть наклонилась навстречу его руке.
— Да. — Она вздохнула и медленно открыла глаза. — Всегда. Когда вы со мной, я счастлива. — Женщина немного попятилась. — Я знаю, чего от вас ожидают сегодня ночью, и я не имею права об этом просить, но все же… не могли бы вы сначала побыть со мной? Всего лишь немного.
Ричард не мог поверить своим ушам, но правда была написана на ее лице. Лорд нашел то, что он хотел разглядеть в ее глазах тогда, в коридоре во время званого обеда — ее готовность забыть о различиях между ними и проблеск надежды. Неужели у него есть надежда? Рейли подумал о Чарити и о заключенном этим утром соглашении, а еще об обещаниях, данных отцу, да и самому себе. Граф уже смирился с тем, что ему предстоит.
Смирился ли?
Мужчина сделал маленький шажок к Джейн. Она склонила голову набок, не зная о его намерениях. Боже, как же он любит эти переменчивые зеленые глаза. Он хотел снова видеть их сияющими от радости, сверкающими как изумруды на нежном лице этой женщины.
Из бального зала доносилась музыка, Ричард слышал, что третья кадриль заканчивается, и он точно знал, какой танец последует дальше. Граф улыбнулся Джейн, смакуя едва ощутимый теплый аромат чего-то сладкого, дразнивший его ноздри.
— Дорогая мисс Бантинг, — с хищной улыбкой сказал он, — я полагаю, этот танец мой.
