— Ты смотришься в зеркало, дорогая? — Он поцеловал ее и куснул мочку уха в надежде вызвать в ней неодолимое желание. — Ты сильно изменилась с тех пор, как я впервые положил на тебя глаз. Тогда у тебя вид был достаточно жалкий, но главные качества, разумеется, были те же.
Дженни прижала свой подбородок к подбородку Тая и спросила:
— Тай, иногда… я просто хочу знать… скажи, по-твоему, из меня выйдет хорошая жена?
— Думается, будут порой сложности, — пробормотал он, еще крепче прижимаясь к ней. — Но ты дала обещание, Дженни Джонс. И потом, ты ведь уже научилась самому важному.
Она тихонько рассмеялась глубоким грудным смехом и смежила веки, когда он покрыл ее прекрасное лицо зовущими страстными поцелуями. Дженни поймала руку Тая и притянула ее к своей груди.
— Как ты считаешь, нас кому-то будет не хватать, если мы уедем в твой дом?
Дженни хорошо выучила урок. Теперь уже она поддразнивала и подстрекала.
— Всем будет нас не хватать, — ответил Тай, целуя ее веки, а потом уголки губ. — Это же мы принимаем гостей.
Они посмотрели друг другу в глаза и расхохотались. Оба они ничуть не беспокоились о том, что о них подумают.
— Я не хочу ждать, пока мы уедем в Сан-Франциско, ковбой, — прошептала Дженни. — Слишком долго я ждала, пока ты сюда явишься и заберешься ко мне в постель.
— Давай наперегонки в конюшню, — охрипшим от сильного желания голосом произнес Тай. — Кто прибежит последним, снимет с меня сапоги.
Взявшись за руки и весело смеясь, они побежали, навстречу первым звездам, проступившим на ночном небе, побежали к конюшням, навстречу обещанию, которое дали друг другу.
Позже он расскажет ей о том, что Роберт собирается уезжать и просит их начать свою семейную жизнь вместе с шестилетней дочерью, которую они оба любят. Он будет держать ее в объятиях, а она заплачет от счастья. Но в эту минуту он думал только о том, чтобы остаться с ней наедине.
Дженни. Это имя, произнесенное шепотом, сохраняло ему жизнь в пустыне. Это Дженни сделает осмысленной и стоящей всю его дальнейшую жизнь.
После свадьбы гости помогли вынести мебель из гостиной и придвинули стулья к стенам. Музыканты настроили инструменты, попробовали их, и начались танцы. Около сотни улыбающихся гостей танцевали, угощались прохладительными напитками или кружили по двору, освещенному факелами.
Дженни стояла в дверях гостиной, глядя, как Грасиела вальсирует с красивым новобрачным; личико у нее порозовело от счастья, а глаза, встречаясь с темными глазами мужа, так и сияли. Они двигались под музыку, но было сомнительно, чтобы кто-то из них слышал ее.
Они видели и слышали только друг друга.
Чья-то рука обвилась вокруг ее талии, и Дженни прислонилась спиной к груди Тая.
— Мне он очень нравится, а тебе? — тихонько сказала она, глядя на то, как Диего склоняется к ушку Грасиелы и что-то шепчет ей, а Грасиела краснеет и смеется и замирает в его объятиях.
Тай сцепил свои большие руки у Дженни на талии, а подбородок опустил прямо на ее старательно уложенную прическу.
— Грасиела станет отличной женой врача, — заговорил он. — Хотя если Диего даст ей волю, она отодвинет его в сторону и сама превратится в хирурга.
Дженни рассмеялась, крепче опершись на него. Она скользила глазами по другим танцующим парам. Вот дон Антонио и Эллен, а вот Гризли Билл и вдова Паркер, другие соседи. Но взгляд ее то и дело возвращался к Диего и Грасиеле. Как они красивы сегодня вечером! Такие молодые и счастливые, полные мыслей друг о друге и о своем будущем,
— Когда ты намерен потанцевать с матерью невесты, ковбой?
Дженни чувствовала спиной такое знакомое и приятное тепло груди Тая. Ей вдруг захотелось, чтобы свадьба побыстрее кончилась и они с Таем остались у себя в спальне наверху, в своей постели и в объятиях друг друга.
— Ты же знаешь, что я терпеть не могу танцев.
— Ты прекрасно выглядел, когда танцевал с невестой.
— Это дело другое. Я должен был с ней танцевать. Но я питаю надежду, что такая понимающая женщина, как ты, освободит меня от этого.
Грасиела, смеясь, подбежала к ним, когда вальс кончился.
— Я надеюсь, что мы с Диего все еще будем обниматься по углам, когда проживем вместе столько же, сколько вы.
Тай усмехнулся и наклонился поцеловать Грасиелу в щеку.
— Я должен подтверждать свои права, иначе какой-нибудь бойкий прохвост того и гляди проберется на мою территорию. — Дженни и Грасиела засмеялись, и он добавил ласково: — Детка, ты выглядишь прекрасно сегодня вечером, просто ослепительно. У меня дух захватывает. Только одна женщина красивее супруги доктора Канделерия — это моя жена, но тут еще можно поспорить и кинуть монетку.
Грасиела взяла обоих за руки, и они трое стояли, тесно связанные одной цепочкой, как это было всегда.
— Я так люблю вас обоих, — сказала Грасиела, и глаза ее влажно заблестели; она поцеловала в щеку сначала Дженни, а потом Тая. — О мама! Папа! Я так счастлива!
— Я понимаю, родная девочка. Я это вижу, — ответила Дженни, поправляя приколотый к корсажу подвенечного платья Грасиелы золотой медальон-сердечко; слегка дотронувшись до волос дочери, она тоже поцеловала ее в щеку. — Ну-ка посмотри на меня. Я всегда терпеть не могла плаксивых женщин, но Бог ты мой, сегодня я пролила чуть ли не ведро счастливых слез.
— Дорогая, ты бы возвратилась к своему новобрачному. Он выглядит таким одиноким. — Тай обнял Грасиелу и долго не отпускал от себя. — Если он вздумает плохо с тобой обращаться, только пожалуйся мне, и я велю твоей маме сбить с него спесь.
Грасиела, смеясь, еще раз поцеловала и обняла Дженни и Тая, потом приподняла юбку и легкой походкой направлялась к Диего.
— Мне ее будет не хватать больше жизни, — прошептала Дженни, опустив голову Таю на плечо. — И как это она так быстро выросла? — Тай не ответил, и Дженни запрокинула голову, чтобы взглянуть ему в лицо. — Тай Сандерс! Да у тебя никак слезы на глазах?
— Брось болтать чепуху, — буркнул он. — Просто соринка попала.
— Как видно, та же самая соринка, которая залетела к тебе в глаз, когда ты вел Грасиелу по проходу в церкви, а потом вложил ее руку в руку Диего. — Дженни улыбалась, а сердце ее готово было разорваться от любви к нему. — Кстати, давно ли ты видел в последний раз Робби, Билли или Тая-Ту[16] .Как бы они не удрали куда-нибудь, воображая себя взрослыми мужчинами,
— Меня это не удивило бы. В их возрасте мы с Робертом только тем и занимались. — Тай поцеловал Дженни долгим и крепким поцелуем, ни на кого не обращая внимания. — Отправить бы всю эту публику домой, чтобы мы с тобой могли забраться в постель.
