— Теперь ты видишь, что получается, когда ты пытаешься думать, Том, — отрезал Зак и снова посмотрел на банкира.
— Признайся, Барлингс. Ведь это ты убил Вольфа Линдера?!
В этот момент Бобби, не выдержав больше железной хватки Тома, издал громкий детский крик:
— Папа!..
— Да, — сказал Роберт Барлингс хриплым голосом. — Я убил его. Отпустите моего мальчика!
Все четверо распростертых на полу людей подняли головы при этом поразительном признании банкира.
— Тихо все! — проревел Том.
Тут он заметил Бет Энн.
— Ну что, достала?
Она кивнула.
— Покажи!
Молча, Бет раскрыла мешочек и высыпала на свою ладонь пригоршню не поддающихся описанию каменьев. Когда она убирала их обратно, Том обратился к банкиру, сверкая белозубой улыбкой.
— Что ж, тот, кто убил Вольфа Линдера, заслуживает некоторой мести, я полагаю.
Том толкнул Бобби к отцу, протянул руку через барьер и вырвал мешочек из рук Бет Энн.
С судорожным вздохом, больше похожим на рыдание, Барлингс обнял своего сына.
— Ты заберешь наличные, Зак? — спросил Том.
— Да, сейчас, Том.
Зак снова подтолкнул Бет Энн к двери подвала, и на этот раз она его послушалась. Зак мысленно вознес благодарения, которые были неожиданно прерваны выстрелами, донесшимися с улицы.
Доджер просунул голову в дверь и очень испугался, когда Том наставил на него кольт.
— О, Господи, босс! Делаем ноги! Легавые приближаются!
Том выругался.
— Я так и знал, что все эти чертовы разговоры не доведут нас до добра!
— Да ладно, босс, если понадобится, ребята приколотят шерифа к тюремным воротам! — возбужденно заявил Доджер. — Только давайте, к дьяволу, выбирайтесь поскорее!
Как только Доджер исчез, Том кивнул Заку.
— Пошли.
— Подожди, Том.
Не обращая внимания на ошеломленное выражение Тома, Зак подошел поближе к Бет Энн.
— Ты что, спятил? — спросил Том.
Вдруг его лицо потемнело. Он обо всем догадался.
— А, ты решил меня подставить, сукин сын!
— Нет, но я гарантирую, что шериф будет здесь очень скоро из-за той дыры, которую я на днях проделал в тюремной стене. Так что тебе лучше поторопиться.
— А тебя, значит, здесь оставить, чтобы ты провел этих собак прямехонько по моему следу? Да ни в жизни!
Том наставил на Зака и Бет кольт и быстро взвел курок.
— Брось пушку и идите сюда, если не хочешь, чтобы я вас обоих отправил в Царствие Небесное!
— Зря ты так, дурень! — Зак скрежетал зубами, но тем не менее осторожно вынул револьвер и положил его на пол рядом с барьером. Черт возьми! Он не принял во внимание сварливый характер Тома! — Остынь! Подумай!
— Заткнись! — прохрипел Том и сунул вельветовый мешочек себе в карман. — Ну-ка, подойди сюда, женщина! Ты будешь мне наилучшей гарантией! Поторопись!
Сжав губы, Бет Энн шагнула к Тому!
— Нет! — Бобби Барлингс сжал кулаки и оттопырил нижнюю губу, словно капризный малыш. — Ты не заберешь с собой мисс Бет Энн! Я собираюсь на ней жениться! Папа мне обещал!
— Бобби, заткнись! — зашипел на него отец, схватив протестующего сына за подтяжки.
— Но, папа! — взмолился Бобби.
Внутри у Зака все надорвалось от разочарования. Все планировалось совсем по-другому! Проклятье, это его самоуверенность все погубила! И теперь, даже если им удастся избежать пули и убедить Тома, что они не желали ему ничего плохого, то все равно все их совместные с Бет Энн планы превратятся в труху. Их всегда будут ассоциировать с теми разбойниками, в чьей компании они оказались. Им никогда не удастся ни выпутаться, ни оправдаться.
Но такая жизнь не для Бет Энн. Признание Барлингса дает шанс. Зак должен сделать все, чтобы она могла им воспользоваться — даже если ради этого, ему придется расстаться с надеждами на новую жизнь, и даже, если — сохрани Бог! — ему придется расстаться с ней самой. Счастье Бет Энн стоило любой жертвы.
Поймав Бет за руку, он потянул ее назад за свою спину.
— Хорошо Том, не кипятись. Я иду. Но оставь Бет Энн.
Хриплое рычание Тома говорило о том, что его терпение на пределе.
— Черт побери, Медисон!
— Она будет нам только мешать, и от нее все равно нет никакого толку. Ты не можешь этого не признать, Том. От нее даже удовольствия мало.
Мрачное выражение на лице Тома пропало. Он плюнул на пол.
— Ты, в общем-то, прав насчет этого, Зак. За то время, что я ее знал, она сжимала ноги плотнее, чем старая дева. Такая холодная рыбина годится разве что для какого-нибудь недоумка.
— Зак, зачем ты это делаешь, — быстро проговорила Бет Энн срывающимся голосом. — Я хочу быть с тобой! «В горе и в радости…»
Зак взял ее за плечи.
— Послушай меня! Это единственный выход. По крайней мере, ты будешь в безопасности, теперь эти люди знают правду. Ведь ты же все слышала, правда, Мэми?
— Да, да, я слышала, — послышался ответ с пола. — Я так ошибалась…
— Но я ведь могу никогда больше тебя не увидеть! — серебристо-серые глаза Бет Энн заволокло тоской. — О, Зак…
У него не было времени, чтобы сказать ей все что было нужно, проститься с ней как следует, и объяснить, что любовь к ней возродила его душу, наполнила смыслом его жизнь. Вместо этого он ласково потрепал ее за щеку. Этот жест должен был рассказать ей обо всем, о чем не успел оповестить ее он сам.
— Ангел.
На улице опять раздались выстрелы.
Зак обернулся к двери.
— Нам пора Том.
— Ты совсем размок, Медисон, — осуждающе заметил Том. — В тебя и стрелять-то противно, даже если бы я просто хотел разрядить свой кольт! Ты нас всех погубишь со своими соплями! А, черт с вами обоими! — он похлопал себя по карману. — Все равно я получил то, ради чего мы сюда приперлись. Adios.
Том ногой распахнул дверь и вышел, оставил ошеломленного Зака.
— Я, ну… это…
— Зак! — переполненная внезапным счастьем, Бет Энн бросилась ему на шею.
Снаружи по пыльной улице проскакали всадники. После этого, какую-то долю секунды, город оставался спокойным. Затем тишину разорвали взволнованные крики. Зак знал, что очень скоро появится шериф. Тем временем Гарольд помог подняться Мэми Каннингхэм и усадил ее на стул, оба кассира переговаривались между собой, бросая пугливые взгляды на Барлингса и его сына. Игнорируя волнение, произведенное его признанием, старик ощупывал шею Бобби, проверяя, нет ли каких-нибудь повреждений, так, словно его сыну было пять лет от роду. А глаза Бобби, когда он смотрел как Зак обнимает Бет Энн, загорались вполне взрослой ревностью.
— Я… это… — повторил Зак, изумленно качая головой.
— Все теперь будет хорошо, правда?
