— Тогда согласитесь, что мы не можем оставаться здесь, — объяснила я.
Мистер Алджер взглянул на стул и я кивком головы разрешила ему сесть. Сделав это, он начал убеждать меня не продавать дом.
— Думаю, что жизнь в Рэдстоке очень спокойная. Я лично считаю, что нужно испробовать и другой образ жизни. Мне Дикая улица очень нравится. Здесь ощущается пульс большого города.
— Да, и запах тоже, — вставила мисс Теккерей, — Сегодня мы почти не спали из-за шума с улицы.
— К этому быстро привыкаешь, — уговаривал он. — Это все часть местного колорита. К тому же это театральный район, можно встретить такие интересные типажи. Я нахожу это место очень поучительным в житейском смысле.
— Я считаю, что мне незачем пополнять свой житейский опыт созерцанием головорезов и питейных заведений, — съязвила я.
— Неужели? Мне показалось, что дочь священника должна считать своим долгом помогать менее удачливым братьям своим.
Я почувствовала, что краснею; к стыду своему должна признаться, что эта мысль даже не приходила мне в голову. Забота о ближних занимала довольно много времени в моей жизни, но обычно это были такие, не требующие особых жертв работы, как обеспечение пищей голодных или организация церковных ярмарок.
— Боюсь, что не смогу ничем помочь в данном случае, мистер Алджер. У меня нет опыта спасения заблудших душ. Дикая улица для меня слишком… — я запнулась, не зная, как закончить фразу.
— Вы хотите сказать, что для вас она слишком дикая, нецивилизованная? — подсказал он. — Возможно, вы правы. Вы получили слишком нежное тепличное воспитание, чтобы заниматься нуждой и бедностью в их самых неприглядных формах. Вам, конечно, не под силу видеть бедных беззащитных женщин, выброшенных на улицу в раннем возрасте, бездомных детей, всю безысходность их существования…
— Не думаете ли вы, что я могу исправить все беды и грехи Лондона в одиночку, мистер Алджер? — сказала я резко, желая заглушить голос совести.
— Конечно, нет. Этого один человек сделать не в силах. Но каждый из нас должен внести свою лепту, помочь тем, чем в силах его. Понимаю, что это требует жертв, но у вас есть уютный дом в другом месте. Никто не вправе требовать, чтобы вы лишали себя удобств только потому, что люди в вас здесь нуждаются больше, чем где-то еще.
Я почувствовала себя законченной лицемеркой. Мне стало стыдно от сознания собственного эгоизма, который подсказывал мне, что нужно скорее бежать из этого мрачного окружения в более приятный и комфортабельный привычный мне мир. Я, конечно, умолчала о невеселых обстоятельствах моей дальнейшей жизни, но мисс Теккерей выдала мои тревоги.
— Мисс Ирвинг хочет продать дом, чтобы иметь возможность снять приличную квартиру в Лондоне, может быть на Гровнер Сквер, в более спокойной части этого района. Можете не сомневаться, что она займется благотворительной деятельностью и отдаст ей максимум своего времени и энергии. Уж это я вам обещаю, мистер Алджер.
Это сообщение, казалось, живо заинтересовало нашего собеседника.
— Так вы собираетесь переехать в Лондон! Как хорошо! — его широкая улыбка говорила о том, что он в восторге от этой перспективы.
— Как только разберусь с мебелью, приглашу оценщика, чтобы он смог осмотреть дом и сказать, в каком он состоянии.
— Этого делать не обязательно. Тот, кто купит у вас дом, не будет смотреть, течет ли крыша. Это особый район в Лондоне. В подобных местах дерут такую плату с жильцов, что в течение года окупается полная стоимость постройки вместе с земельным участком. Домовладельцы заселяют каждый дюйм, собирают плату и перепродают дом, чтобы не обременять себя лишними заботами. Я, конечно, не имею в виду вашу тетушку. Так как она сама здесь жила, она уделяла дому больше внимания. Во всяком случае, насколько мне известно, крыша не протекает: иногда я захожу к профессору Вивальди и имею возможность убедиться, что на своем чердаке он чувствует себя вполне уютно и не промокает.
— Отлично, Кейти, значит нет необходимости тратить лишние деньги на осмотр дома, — удовлетворенно заметила мисс Теккерей.
— Вы правы, мисс Теккерей. Мне, конечно, не хотелось бы передавать квартирантов в руки корыстных и незаинтересованных дельцов, но, право же…
Мистер Алджер не дал мне закончить фразу.
— Но, мисс Ирвинг, этот дом вовсе неплохое вложение капитала.
Он придвинул стул ближе ко мне и стал развивать мысль. Теперь, когда ему не удалось заинтересовать меня перспективой благотворительной деятельности на Дикой улице, он решил сделать ставку на мою любовь к деньгам.
— Если вам дадут за дом пятьсот фунтов, это будет очень хорошо. А если вы захотите продать быстрее, то больше четырехсот не получите. Как я понимаю, вы вложите деньги в Консолз банк под проценты?
Я кивнула.
— Отлично. Пять процентов от четырехсот фунтов — это двести фунтов в год. А рента от жильцов дает вам триста фунтов.
— На текущий ремонт дома потребуется не менее пятидесяти фунтов в год, не говоря уже о капитальном ремонте в будущем. На отдаленный срок не хочу и заглядывать.
— Напротив, нужно заглядывать вперед, — удивился он моей непрактичности. — Вы забываете, что в доме есть еще первый этаж, и это наиболее ценная часть дома. Вы можете занять ее сами, и тогда вам не придется платить за квартиру. Если же вы ее сдадите, то это даст еще сто фунтов в год. Итого четыреста фунтов в год. Если же вы дом продадите, то должны будете оплачивать квартиру. На Гровнер Сквер квартира такого же размера будет стоить намного больше ста фунтов. Платить за квартиру для вас — все равно что выбросить деньги на ветер. Если же вы останетесь здесь, то, по мере того как Лондон будет разрастаться, а инфляция увеличиваться, стоимость вашего дома будет также расти. Недвижимость в наше время — самое выгодное вложение капитала. С точки зрения экономии имеет большой смысл жить здесь.
— Но, право же, я не представляю, как мисс Теккерей и я сможем жить здесь, — сказала я, чувствуя, что начинаю колебаться в своем решении продать дом. — Как вложение денег, может быть, действительно, стоит подумать. Вы меня убедили — не буду торопиться с решением.
— Это место не такое плохое, как вам кажется, — продолжал Алджер. Он обладал даром убеждать. — Держу пари, что ваш кучер вез вас сюда через Лонг Акр, а это самый плохой маршрут.
— Да, мы приехали через Лонг Акр.
— Нужно было ехать через Стрэнд. Если хотите, я могу провезти вас по той дороге прямо сейчас — мой шеф разрешил воспользоваться его каретой сегодня.
— Где вы ее оставили?
— В вашей конюшне. Миссис Каммингс разрешила иногда пользоваться ею. Если вас интересует, почему пользование конюшней не включено в мой счет, могу объяснить.
