Через пару миль экипаж замедлил ход, и они свернули с дороги. Эбби вновь выглянула в окно и увидела, что они въезжают в кованые ворота. Дорожка, усыпанная гравием, была ей хорошо знакома. Эбби прерывисто вздохнула…
Они были в поместье Мартиндейл!
— Алфи! Что мы здесь делаем?
Возница не ответил. Эбби была удивлена, но решила, что они просто заехали за Хитом, чтобы вместе отправиться на танцы.
Остановив экипаж перед домом, Алфи ловко соскочил с козел и распахнул перед Эбби дверцу.
— Мы приехали забрать Хита? — спросила она.
— Хозяин ожидает вас, мисс Скоттсдейл! — отвечал Алфи.
— Ожидает меня? — Эбби была растеряна.
Она вышла из экипажа и посмотрела на высившуюся перед ней громаду дома.
— Но как же танцы?..
— Я не знаю, мисс. Мне было велено гнать экипаж сюда — я его сюда и пригнал. Потом было велено отвести лошадей на конюшню…
— Наверное, какая-то ошибка. Погоди, пожалуйста, я сейчас все выясню.
Она остановилась у подножия лестницы, освещенной фонарями, глядя на Мартиндейл-Холл. Это было похоже на дежавю. Эбби почувствовала себя больной, вспомнив о том, что произошло с ней в этом доме… и разрушило всю ее жизнь. Она не могла заставить себя войти. Она не могла… Если Хит хочет ехать с ней на танцы, пусть выходит сюда.
Эбби повернулась к Алфи.
— Я в дом не пойду, вот и все!
С этими словами она направилась к дверце экипажа, но в этот момент раздался голос:
— Эбби?!
Ей показалось, что она узнала голос Хита, но в темноте ничего не было видно.
— Эбби, наверху!
Она взглянула наверх — и увидела силуэт Хита на краю крыши. Он махал ей рукой. У Эбби перехватило дыхание. Неужели он приказал Алфи привезти ее сюда, чтобы она стала свидетельницей его самоубийства?
— Поднимайся, Эбби! — крикнул Хит.
Она не сводила с него глаз.
— Нет! Я не пойду. А ты будь осторожнее, Хит!
Ей очень не нравилось, как он перегнулся через тонкие перила, ограждавшие крышу.
— Пожалуйста, Эбби! У меня для тебя сюрприз!
Голос у Хита был чарующим… когда он этого хотел.
— Нет, Хит! — Она не хотела идти, хотя любопытство снедало ее. И ей не нравилось его настроение.
— Пожалуйста, Эбби! У меня неприятности.
«О чем это он?» — с подозрением подумала она. Хватит с нее и собственных драм. В этот момент сквозь тьму до нее донеслась музыка. Звуки скрипки…
— Давай же, Эбби! Не заставляй меня ждать, — кричал Хит с крыши.
Любознательность пересилила страх. Судя по всему, Хит не собирался кидаться с крыши, поэтому Эбби решила пойти и выяснить, в чем же дело.
Она поднялась по лестнице, и дворецкий Уинстон открыл двери. Как в прошлый раз. Воспоминания вновь пронзили ее сознание болезненными вспышками, Эбби замерла на месте.
— Добрый вечер, мисс Скоттсдейл.
На этот раз Уинстон глядел прямо на нее, а тогда он прятал глаза. Впрочем, сейчас было слишком темно, чтобы она могла разглядеть выражение его лица.
— Добрый вечер, Уинстон. Я так понимаю, мистер Мэйсон на крыше?
— Да, мисс Скоттсдейл, и он ждет, когда вы к нему присоединитесь.
Эбби все еще медлила.
Уинстон видел, что она нервничает.
— Мистер Хит очень уважает вас, мисс. Все в порядке. Чувство вины укололо Уинстона. Он помнил, чем закончился первый визит девушки в этот дом.
Необъяснимо, но Эбби поверила Уинстону. В вестибюле горел неяркий свет, и ей показалось, что на невозмутимом лице дворецкого промелькнуло сочувствие. Она гадала — знал ли он о черных планах своего старого господина? Это не удивило бы ее, хотя… Дворецкий был похож на рассудительного, рационального человека. Лицо, лишенное всяческих эмоций, было лишь величественным фасадом, но она инстинктивно чувствовала, что может доверять Уинстону.
Эбби позволила проводить себя наверх.
Она шла за дворецким — сначала по лестнице на второй этаж, потом по длинному коридору в противоположный конец дома, откуда лестница вела уже на крышу. Уинстон остался ждать внизу, а она поднялась наверх.
Выйдя на крышу, она задохнулась от неожиданности. Свечи стояли повсюду. По всему периметру крыши, на столе и стульях. В канделябрах и подсвечниках, просто на парапете, на черепице.
Стол был накрыт и отменно сервирован. Бокалы, фарфор, блюда с закусками, вино в хрустальных кувшинах. Эбби чуяла аромат жареных цыплят, но сейчас он не будил в ней аппетит. Скатерть была усыпана лепестками цветов.
Хит стоял возле стола. Он был в черном и выглядел красивее, чем обычно.
Уголком глаза она заметила какое-то движение — в дальнем углу крыши стоял скрипач. Эбби его знала — брат миссис Хенди, живший неподалеку.
Хит приготовил ей роскошный прием, но Эбби была не рада этому. Хит добивался романтики — ей она была не нужна.
— Что все это значит, Хит?
В ее голосе звучал укор, но Хит не обратил на него никакого внимания. Он шагнул к ней, протягивая руки. Взяв ее трепещущие пальчики, он поднес их к губам и запечатлел на них нежный поцелуй.
— Добрый вечер, Эбби! Тебе нравится то, что я для тебя приготовил? Прекрасно, не правда ли? — Он с явной гордостью обвел крышу плавным жестом свободной руки.
Эбби пыталась высвободить свою руку, но хватка у Хита оказалась на удивление твердой. Он потянул ее вперед.
— Очень… красиво. Но разве мы не едем на танцы?
— А разве здесь не лучше, Эбби? Взгляни — мы можем танцевать и здесь — одни-одинешеньки, под свою собственную музыку.
Эбби подумала о Джеке, Томе и Клементине. Они будут искать ее в Мануре…
— Джек и остальные станут волноваться, что со мной что-то случилось!
При упоминании о Джеке красивые черты лица Хита исказила — пусть и на краткий миг — настоящая ненависть. Эбби почувствовала страх. Ей вдруг пришло в голову, что Хит и не собирался везти ее в Мануру на танцы… Впервые она заметила в лице Хита несомненное сходство с его отцом — и это привело ее в ужас.
— Хит, я думаю, нам лучше поехать на танцы, — сказала Эбби, стараясь не показывать своей тревоги. Хит отпустил ее руку, и она смогла отступить назад.
— Присаживайся и перекуси! — настойчиво сказал он. — Я велел повару приготовить кое-что особенное.
— Я уже поела, Хит.
Он проигнорировал ее слова и снова схватил за руку, потянул к столу. Эбби решила пока с ним не спорить и села. Хит налил ей вина, но она к нему не притронулась.
— Я ценю твои усилия, Хит, но…
— Хочешь потанцевать, Эбби? Еда не остынет.
— Нет, Хит. Я хочу поскорее отправиться на танцы в Мануру.
— Сперва поедим! — Хит явно никуда не собирался ехать сам… и отпускать Эбби.
Странное у него было настроение.
— Хит, я не голодна.
— Пожалуйста, просто попробуй! Я ведь старался для тебя, Эбби.
Она чувствовала, что он сдерживает раздражение.
— Хит, я не понимаю, зачем все это? Ты обещал, что мы будем просто друзьями…
— Я знаю. И я пытался, но это невозможно, Эбби. Мне кажется… Я влюблен в тебя.
Она судорожно вздохнула, подумав о ребенке.
— Хит, не говори так! — Тревога все нарастала.
— Почему нет? Раз это правда — ее нужно говорить. Мы были бы хорошей парой, Эбби.
Эбби отвела взгляд в сторону, чтобы Хит не заметил ее паники.
— Этого не будет никогда. Этого не может быть! — прошептала она.
— Может, Эбби. Почему ты этого боишься? Я люблю тебя и знаю, что и ты сможешь меня полюбить, как только расслабишься и отдашься своим чувствам.
— Нет. Я не могу полюбить тебя.
— Это из-за Джека, да? — зло спросил Хит. — Это его ты любишь?
Он не позволит Джеку Хокеру разрушить его план!
— Это не имеет никакого отношения к Джеку, Хит. — Эбби внезапно очень устала.
Стресс последних дней давал о себе знать. Она просто хотела, чтобы все это побыстрее закончилось. Эбби встала и подошла к перилам ограждения. Вгляделась в темноту. Дальние холмы едва можно было различить в тусклом лунном свете. На черном небе сверкали мириады звезд…
