– Этого не может быть, – возразил Гидеон. Голос его сел от волнения. – Конечно, иногда Элиас казался очень жестким, но все же он не мог... не мог... – В голове проносились тысячи воспоминаний, но ни одно из них не подсказывало, стоит ли верить услышанному. Возможно ли такое? Возможно ли, что Элиас столько лет лгал, а настоящие родители все это время были живы? – А как же тогда та брошь, которую она оставила? – Капитан дотронулся до пряжки на ремне.
– В тот самый день, когда тебя украли, я прикрепила ее к стенке корзинки, в которой ты лежал, с внутренней стороны, – впервые заговорила дама. – Камни ярко переливались, и ты очень любил на них смотреть.
Слова прозвучали так просто и искренне, что Гидеон почти был готов поверить. Почти.
– Но я ведь видел письмо, которое ты написала моему... которое ты написала Элиасу.
– Письмо? – переспросил лорд Драйден, обращаясь к Саре. – Что за письмо? О чем он говорит?
Сара, словно не слышала вопроса, обратилась к Гидеону:
– Но, Гидеон! Тебе было всего десять лет! Ты догадался взглянуть на почтовый штемпель, обратил внимание на какие-нибудь характерные черты, на почерк? Конечно же, нет. Элиас сам написал письмо и показал тебе, чтобы ты больше не обращался в консульство.
– О Господи! – только и смог вымолвить Гидеон. Он чувствовал себя потерпевшим крушение кораблем. Если то, что он услышал, правда, значит, всю свою сознательную жизнь он глубоко заблуждался, верил в ложные истины и руководствовался ложными понятиями. – Не могу в это поверить.
– Подумай сам, – сочувственно продолжала Сара. – Будь Элиас твоим отцом, зачем ему было терзать тебя чтением письма, сочиненного специально, чтобы ранить? Ни один любящий отец не сказал бы сыну, что мать бросила его, а семья считает его недостойным даже знакомства. Элиас сам чувствовал себя недостойным Юстейсии и ее родственников и стремился уравнять тебя с собой. Он украл тебя, чтобы опорочить леди Драйден. Но, украв, плохо представлял себе, что делать дальше.
Гидеон вспомнил, как часто Элиас проклинал его за то, что он якобы так же горд и высокомерен, как мать. Вспомнил побои, холодность чужого человека, которую постоянно ощущал даже в раннем детстве. В душе закипал гнев дикий, неукротимый, требующий немедленного выхода.
Он повернулся к родителям:
– Но если вы знали, что меня украл Элиас, почему не искали? Почему оставили в лапах этого зверя, этого чудовища?
– Милый мальчик, видит Бог, искали! Обшарили всю Англию! Нам в голову не пришло, что негодяй увез тебя в Америку! Что у него были деньги на столь дальнюю дорогу! Война с Америкой тогда была в самом разгаре.
Лорд Драйден подошел к сыну:
– Мы искали в Англии, Шотландии, Ирландии. Искали даже на континенте. Всякий раз, как только появлялось сообщение об оставленном ребенке, который по описанию хоть немного походил на тебя, мы отправлялись в путь. Просто не верилось, что этот человек будет держать тебя при себе. Ведь он понятия не имел, как обращаться с детьми, как их воспитывать.
– Что верно, то верно, – согласился Гидеон, взглянув на мать. – Полагаю, он таскал меня за собой потому, что я напоминал ему тебя. Он всю жизнь, до самой последней минуты, тебя любил. И возможно, верил, что я его сын, поскольку был не в себе из-за чрезмерного употребления алкоголя. Вполне возможно, что, наказывая меня, он воображал, будто это ты. Ведь он постоянно твердил, что я точная твоя копия. Всякий раз, когда...
– Гидеон, не надо. – Сара взяла любимого за руку. – И без этого настрадались.
Родители. Черт возьми, оказывается, у него есть родители – и мать, и отец. Сможет ли он привыкнуть к этой мысли?
– Сынок! – Голос леди Драйден дрогнул. Она подошла к Гидеону. – Тридцать лет я ждала возможности обнять тебя, прижать к груди. Ты позволишь?
Сквозь пелену слез Гидеон взглянул в лицо едва знакомой женщины – той, которую несправедливо ненавидел всю свою жизнь. И ему вдруг захотелось наверстать упущенное.
– Мама!
Мать и сын обнялись.
Сердце Сары наполнилось радостью. Спасибо Джордану, что увез ее в Англию. Недаром говорят: «Не бывать бы счастью, да несчастье помогло». И еще: «Что Бог ни делает, все к лучшему».
Не стесняясь слез, лорд Драйдена тоже обнял сына, прижав к груди молодого красавца, так похожего на него самого.
– Надо же, теперь у меня есть и мама, и папа. – Он благодарно взглянул на Сару: – Благодаря тебе, любовь моя. Ведь это ты их разыскала!
Сара смущенно потупилась:
– Просто я не поверила рассказам Элиаса. Женщина не может бросить собственного ребенка, не способна на такую жестокость.
– Ты всегда думаешь о людях лучше, чем я. И на этот раз оказалась права. Подумать только, сколько счастливых лет в родной семье я мог бы обрести, если бы не поверил наговорам Элиаса. – Он приподнял лицо Сары за подбородок и заглянул ей в глаза. – Может быть, мы встретились бы гораздо раньше.
Она ответила сияющим взглядом и провела ладонью по колючей щеке.
– Что было, то прошло. Главное, что мы вместе.
– Ты моя? Выйдешь за меня замуж? Вернешься на Атлантис?
– На Атлантис? – вмешался лорд Драйден. – Но, сын, ведь ты мой единственный и законный наследник и принадлежишь Англии.
Гидеон опешил, а Сара лукаво добавила:
– Да, капитан. Представь себе, лорд-пират оказался самым настоящим лордом, одним из тех ужасных аристократов, которых ты с таким удовольствием мучил и грабил. Ты, милый, внезапно стал графом Уортингом, владельцем обширных и плодородных земельных угодий.
Взгляд Гидеона потемнел.
– Мне не нужен ни титул, ни богатство. А вот для тебя они наверняка имеют значение. Если не хочешь жить на Атлантисе...
Сара прижала пальчик к губам любимого.
– Не говори глупостей. Атлантис – единственное место на земле, где я чувствую себя как дома.
– Люблю тебя, – прошептал Гидеон. – Люблю так сильно, что даже готов вернуться в Англию и стать этим... как его?
– Графом Уортингом.
– Да, даже графом Уортингом.
Сара с трудом верила собственным ушам. Такая бесценная жертва во имя любви!
– А я люблю тебя, Гидеон. Поэтому мы не вернемся в Англию до тех пор, пока ты сам этого не захочешь.
– Неужели я вновь потеряю сына? Теперь, после того как только что его обрела? – жалобным тоном проговорила леди Драйден.
Крепко обняв Сару за плечи, Гидеон повернулся к матери:
– Клянусь, мама, не потеряешь. – Он улыбнулся. – Не забывай, что я – гроза Морей. Так что, думаю, мы с Сарой не раз сплаваем в Англию.
– Едва тебя там увидят, как тут же повесят, – ехидно заметил Барнаби.
– Нет, – уверенно возразил лорд Драйден. – Нашего с графом Блэкмором совместного влияния окажется вполне достаточно, чтобы вымолить прощение графу Уортингу.
