В последних номерах медицинских журналов появилось следующее объявление:
«Больнице Чартфорда
(72 места)
требуется хирург, живущий при больнице,
по специализации:
общая хирургия, ортопедия и травматология.
Есть апартаменты для семейных пар».
Мэри Хантер сидела в небольшой приемной, уговаривая себя, что не стоит так волноваться. Не получится с этой вакансией, попадется что-нибудь другое.
Еще один претендент — огненно-рыжий молодой шотландец с атлетической фигурой — только что вернулся в приемную из комнаты заседаний и растерянно улыбнулся Мэри:
— Ну и кошмар! Берегитесь того хирурга, что помоложе. — Молодой человек окинул Мэри восхищенным взглядом: — Хотя вам-то не о чем волноваться. Как только я вас увидел, сразу понял, что мои шансы получить работу равны нулю.
— А мне кажется, это я останусь ни с чем.
— Нет, я знаю, что говорю. Вы красивая, и вид у вас интеллигентный. Что еще надо?
Он был симпатичен Мэри, и она улыбнулась ему в ответ, зная, что выглядит сегодня прекрасно. Новый розовый костюм очень подходил к ее темным волосам и глазам.
Секретарь снова появился в дверях и обратился на этот раз к ней:
— Ваша очередь, доктор Хантер.
Она прошла за ним в небольшой зал заседаний. За огромным столом сидели двое мужчин. Секретарь сказал старшему из них:
— У вас есть вопросы к доктору Хантер, мистер Робертс?
— В вашем заявлении, мисс Хантер, указано, что ваша первая должность — терапевт при институтской клинике. У вас назначены еще собеседования по поводу работы хирургом?
— Нет. Я подумала, хорошо будет сменить обстановку, отправившись в деревню после Лондона.
Внезапно подал голос молодой врач:
— У вас не будет времени наслаждаться природой, мисс Хантер. Наша больница небольшая, но работы полно.
Да, он совсем не похож на своего младшего брата Мартина. Лицо выразительное, резкое, голос тоже резкий. Не слишком приятный тип…
Мистер Робертс лукаво взглянул на коллегу и снова обратился к Мэри:
— Мистер Кохрейн хочет вас сразу предупредить о самом худшем, моя дорогая.
— Вы хотите специализироваться или собираетесь стать врачом общей практики? — снова спросил доктор Кохрейн.
— Мой отец — врач общей практики, и я надеюсь присоединиться к нему.
Они задали еще несколько вопросов и отправили ее обратно в приемную.
— Ну, как все прошло? — спросил рыжеволосый молодой человек.
— Трудно сказать. По-моему, я не произвела особого впечатления на мистера Кохрейна.
Интересно, знал ли доктор Кохрейн о ее дружбе с Мартином? Мартин говорил, что не станет ничего рассказывать брату, но ведь он мог в последний момент и передумать.
Она вспомнила, как Мартин сказал при их последней встрече:
— Я не скажу Ричарду, что знаком с тобой, пока ты не получишь это место.
— Но почему, Мартин?
— Потому, что твое знакомство со мной может свести твои шансы на нет. — И в ответ на ее недоверчивый взгляд пояснил: — Ричарду не нравятся мои девушки. Он вообразит, будто ты желаешь получить место, чтобы быть поближе ко мне.
Значит, если Мартин не проболтался, у мистера Кохрейна есть другие причины для такого отношения к ней. Может, он вообще против того, чтобы на это место принимали женщину?
В это время секретарь вновь появился в дверях:
— Пожалуйста, пройдите за мной, доктор Хантер.
Рыжий молодой человек вскочил:
— Ну вот, что я вам говорил! Поздравляю!
Кажется, он не очень расстроился, и Мэри была рада это видеть.
В комнате заседаний к ней обратился мистер Робертс. Мистер Кохрейн в это время что-то черкал в своем блокноте, сохраняя непроницаемое выражение лица.
— Итак, моя дорогая, мы решили взять вас, и я надеюсь, вы проведете у нас шесть месяцев с пользой для себя и для нас. А теперь я должен бежать. — Он взглянул на свои часы. — Позаботьтесь о мисс Хантер, Ричард.
Он ушел. Мистер Кохрейн встал и обратился к секретарю:
— У вас, конечно, готов контракт для нового врача? Дайте подписать его мисс Хантер. А потом проводите ее в столовую, пожалуйста.
Он почти не смотрел в сторону Мэри. Она уже решила, что он хотел взять на это место молодого человека. Удивляла и смущала уверенность этих людей, что она с радостью примет их предложение.
Впрочем, она сама им сказала, что не назначила никаких других собеседований. Но даже если и так. Да и зачем ей обращать внимание на неуживчивого мистера Кохрейна? Ведь работа была именно такая, какую она и хотела получить.
Она подписала контракт, потом секретарь отвел ее в докторскую столовую. Там в одиночестве сидел мистер Кохрейн.
Он налил ей чаю, предложил хлеб и масло. Мэри стало ясно, что Мартин ничего не сказал брату. Иначе Кохрейн чем-нибудь себя выдал бы. Но он оставался по-прежнему суховато-официальным.
Молчание действовало угнетающе, и Мэри решила его нарушить:
— Сколько еще врачей живут при больнице?
— Больше ни одного.
— Кто же меня заменит в выходные?
— Врачу при больнице некогда думать об отдыхе, — ледяным тоном заявил мистер Кохрейн. Мэри уже хотела испугаться, но он добавил: — Вас подменит один из врачей общей практики. Они занимаются палатными больными.
Мэри побыстрее допила чай. Ей хотелось поскорее уйти.
— Что вас заставило пойти в медицину, доктор Хантер? — Вопрос прозвучал совершенно неожиданно.
Мэри вздрогнула и пролила чай на столик. Немного подумав, она честно ответила:
— Думаю, что это влияние моего отца. Он хотел, чтобы я продолжила семейную традицию.
Кажется, Кохрейна разочаровал ее ответ.
— Медицина — слишком серьезное дело, чтобы заниматься ею по таким причинам.
Мэри решила не отвечать на его выпад. Она допила чай и встала.
— Пожалуйста, извините меня. Я должна успеть на поезд.
Он тоже поднялся. Громадный и мощный, он нависал над миниатюрной Мэри и долго смотрел на нее сверху вниз, потом неодобрительно изрек:
— На вид вы не очень-то крепкая. Надеюсь, в обморок во время операции вы не упадете?
Мэри почувствовала, как заливается краской.
— Я никогда в жизни не падала в обморок! — возмутилась она и внезапно выпалила: — Скажите, вы не любите женщин-врачей, мистер Кохрейн?
— Вы не правы. Ничего не имею против женщин-врачей, — задумчиво сказал он. — Кстати, моя мать тоже врач. Но я считаю, что в такой больнице, как наша, где всего один дежурный хирург, лучше, чтобы это место занимал мужчина.
