Но какая разница? Ей надо забыть Хантера, забыть их ночь вместе. Это все, что им суждено было испытать.
Кэсси вышла в зал с напитками для Виллы и Хантера. К счастью, у Оливера был большой выбор фартуков. Кэсси выбрала тот, который почти полностью скрыл ее пышное платье.
Девушка обошла зал, но Хантера и Виллы нигде не было. Она заглянула в столовую и остановилась. Губернатор штата Нью-Йорк стоял не более чем в метре от нее и смотрел на щедрое угощение.
Кэсси поставила поднос на антикварный столик и сняла фартук. Настало время действовать.
Пока девушка шла к губернатору, она прокручивала в голове то, что скажет. Нужно подчеркнуть важность фабрики для общины, а потом рассказать про планы Эксона перевести производство за границу. Она попросит губернатора помочь предотвратить продажу фабрики компании «Эксон энтерпрайзиз».
— Простите меня, губернатор, — произнесла Кэсси. — Можно сказать вам пару слов?
Губернатор повернулся к ней лицом. Женщина, стоявшая рядом с ним, замерла. Кэсси заметила наушник в ее ухе. Телохранитель, пронеслось в голове девушки.
— Извините, что отрываю вас, губернатор, — начала Кэсси. — Но мне надо поговорить с вами. Я работаю на «Демион Миллс», которая вот-вот станет собственностью «Эксон энтерпрайзиз».
— Видите ли, мисс… — Он помедлил.
— Кэсси Эдвардс. Хантер собирается закрыть фабрику, — выпалила Кэсси.
Губернатор покачал головой и положил себе на тарелку жареного мяса.
— Мне казалось, он спасает ее от банкротства.
— Это неправда. Пожалуйста, — взмолилась Кэсси. — Можете ли вы что-нибудь сделать, чтобы остановить эту продажу? Хантер Эксон разрушит общину. Шанвилль не переживет потерю фабрики.
Но губернатор уже не смотрел на нее.
— Хантер, — сказал он с улыбкой, глядя через плечо Кэсси. — Эта женщина беспокоится о судьбе фабрики.
— Правда? — протянул Хантер. Он посмотрел на нее сверху вниз. — Тогда я с удовольствием отвечу на все вопросы.
Вилла, которая подошла с Хантером, сделала шаг вперед и взяла под руку губернатора.
— У «Эксон энтерпрайзиз» прекрасная программа помощи нуждающимся. Почему бы мне не рассказать вам это за ужином?
Кэсси смотрела, как Вилла уводит губернатора. Ну вот и все. Она потеряла свой шанс. Ее поступок будет иметь плохие последствия. Девушка посмотрела на Хантера, готовясь к ссоре.
— Что ты делаешь? — спросил он тихо.
— Мне было интересно, знает ли губернатор о ваших планах закрыть фабрику.
— И ты удовлетворила свое любопытство?
— Нет, — призналась Кэсси.
Мужчина внимательно посмотрел на нее. Жесткость в его глазах исчезла, сменившись нежностью.
— Ты ведь пришла сегодня не прислуживать, не так ли? — спросил Хантер, дотрагиваясь до ее руки.
Одного прикосновения было достаточно, чтобы она задрожала. Кэсси убрала руку.
— Я пришла, чтобы поговорить с губернатором и предотвратить продажу фабрики.
— Тогда у меня для тебя плохие новости. Я ее уже купил.
Кэсси почувствовала, как у нее перехватило дыхание.
— Что?
— Я подписал бумаги сегодня днем. — Он сделал шаг в ее сторону. — Я твой новый босс.
Кэсси посмотрела Хантеру в глаза и сказала:
— Как бы я хотела, чтобы ты сказал тогда, кто ты.
Хантер отвернулся.
— Ты ушла до того, как у меня появился шанс.
— Если бы ты знал, что я приехала, если бы твой секретарь доложила, что приехала ткачиха с фабрики из Шанвилля, то встретился бы со мной?
Он замолчал.
Это просто смешно. Хантер Эксон никогда не стал бы проводить время с простой работницей фабрики. И уж тем более не разделил бы с ней постель.
— Да, — ответил в конце концов Хантер.
Девушка отвернулась. Какая разница? У нее не осталось никакой надежды. Хантер Эксон купил фабрику. Скоро она будет просто безработной ткачихой. Она ему неровня.
— Хантер, — позвала Вилла. — Все в порядке?
Кэсси не волновал ответ Хантера. Она развернулась на каблуках и пошла к выходу.
* * *
Подъезжая к воротам, Кэсси окинула взглядом свой дом. Лампочка над входной дверью перегорела несколько месяцев назад, и девушка никак не могла ее поменять.
Бабушка наверняка не одобрила бы то, как она ведет дом. Пожилая женщина сейчас занималась бы весенней уборкой — мыла полы и выбивала ковры. Во дворе она тоже была бы занята, собирая ветки, которые нападали во время долгой зимы, и аккуратно складывая их. Она бы готовила землю, чтобы сажать луковицы.
Но Кэсси не сделала ничего из этого. Последние несколько дней она провела с работниками, вырабатывая стратегию борьбы.
А кроме того, у нее не было способностей к ведению домашнего хозяйства.
— Надо учиться, — как-то сказала ей бабушка. И Кэсси старалась. Но от этого было мало толку. Когда бабушка говорила, что цветы, которые она оставила ей поливать, засохли, Кэсси брала фотоаппарат и делала снимки. Когда бабушка говорила, что мышь забралась в буфет, Кэсси не спала всю ночь, готовясь сфотографировать маленькую хулиганку.
Скоро бабушка сдалась. Кэсси, казалось, была обречена замешивать хлеб, который не поднимался, готовить кислый соус для спагетти и печь твердое, как камень, печенье. Но, несмотря на отсутствие талантов по домоводству, она знала, что бабушка ею гордится.
Заботливая старушка отработала много сверхурочных часов на фабрике, чтобы купить Кэсси фотоаппарат. Она заполонила дом фотографиями Кэсси, вешая их на стены, как будто это были произведения искусства. Когда Кэсси получила стипендию в колледже, бабушка заявила, что внучка сделала ее самым счастливым человеком на свете.
А еще она очень расстроилась, когда Кэсси бросила учебу и вернулась домой, чтобы заботиться о ней.
— Не глупи, я в порядке, — протестовала бабуля.
Но Кэсси была другого мнения. Женщины на фабрике рассказали об обмороках бабушки, ее ужасных головных болях. Они боялись, что старушке уже немного осталось.
И Кэсси вернулась. Больше двух лет она заботилась о бабушке и о доме так хорошо, как могла, наслаждаясь каждой минутой…
Девушка залезла в машину и вытащила ведерко с мороженым, которое только что купила в магазине. Она собиралась бороться с печалями своими методами. Вот и прошлая неделя потянула на пол-литра шоколадного мороженого.
Краем глаза она увидела тень, проскользнувшую рядом с домом. Кэсси сделала шаг обратно к машине и взялась за ручку двери.
— Кто здесь? — пискнула она.
— Нам надо поговорить.
Ее сердце забилось быстрее при виде Хантера Эксона.
— Во второй раз ты убегаешь от меня.
