– Доброе утро, Ронни, – поздоровалась вошедшая на кухню экономка и закрыла за собой раздвижные стеклянные двери. – Ох, ну и холодно сегодня утром. А, я уж было подумала, что зима закончилась.
– Видимо, нас ждет еще одна хорошая снежная пурга, прежде чем весна вступит в свои права, – сказала хозяйка дома, принимая ежедневную газету из рук Марии.
В этот момент в поисках своего завтрака на кухню вбежала Табита.
– Мяуу? Мяуу?
– И куда это мы собрались? – Спросила Ронни, поднимая котенка на руки. – Хм? В чем дело? Говоришь, хочешь нарезанную индейку на завтрак? – В ответ Табита замурлыкала и лизнула ей пальцы, Ронни рассмеялась.
– Эта кошка совсем обнаглела, – сказала Мария и направилась к прачечной, повесить свое пальто. – Можно подумать я не замечаю, как вы обе кормите ее под столом, когда едите сами. Именно поэтому она просто прописалась на кухне, выгнать ее отсюда стало практически невозможно.
– О, но по сравнению с тем, что ты ей «случайно» бросаешь на пол, когда готовишь, это ничто, не правда ли?
– Доброе утро, – входя на кухню, поздоровалась Роуз. – О, Мария, надеюсь, ты собираешься приготовить сытный завтрак, потому что сегодня я просто умираю с голода. Привет, Табита. – Оперевшись на костыли, девушка встала прямо перед Ронни и, не сводя глаз с улыбающейся возлюбленной, начала гладить свою кошку. – Надеюсь, ты хорошо спала, – прошептала она.
– Лучше всех. А ты? – Голос Ронни был тягуче меда, и девушка не задумываясь, отреагировала на него, прижав голову к ее груди, получив от Табиты жалобное «мяу».
– Прекрасно. – Блондинка выпрямилась и погладила кошку. – Я чувствую себя замечательно и просто умираю от голода.
– Завтрак будет готов через двадцать минут, – сказала Мария, не прекращая взбивать яйца. Когда она повернулась к ним спиной и начала готовить кофе, Ронни воспользовалась моментом и, наклонившись, подарила Роуз нежный поцелуй. Табита недовольная, что ее зажали, спрыгнула вниз и убежала в гостиную.
В это мгновение Мария повернулась, чтобы задать какой-то вопрос, но так и застыла с открытым ртом, увидев перед собой, как молодые женщины страстно целуются. Пожилая женщина быстро отвернулась, и повернулась обратно только тогда, когда услышала звук выдвигаемых стульев и шелест разворачиваемой газеты. Заметив, что кофе уже заварилось, она обрадовалась возможности отвлечься от мрачных мыслей и разлила его по чашкам.
– Вот, пожалуйста, Роуз, – нежно сказала она, поставив дымящуюся кружку перед девушкой.
– Спасибо.
– Ронни. – Поставив перед Вероникой желтую чашку, Мария вернулась к плите, проверить как там яйца. Темная бровь изогнулась при виде незнакомой чашки. Обменявшись с Роуз насмешливыми взглядами и пожав плечами, Ронни вернулась к изучению статьи о ситуации на фондовом рынке.
Через некоторое время к столу подошла Мария с двумя тарелками. Сегодня завтрак Ронни состоял из сырного омлета и тоста, а Роуз – из омлета фаршированного мясом, кусочка свежей дыни и тоста с виноградным джемом.
– Спасибо, Мария. Ты всегда знаешь, как мне угодить. – Просияла девушка, получив в ответ от экономки счастливую улыбку.
– Да. А теперь, извините меня, но я должна заняться стиркой. – Пожилая женщина взяла пустую корзину из прачечной и пошла собирать по дому грязную одежду.
Девушки принялись за свой завтрак, как вдруг Роуз осенило.
– Ронни, ведь она увидит нашу одежду, разбросанную по всей комнате. – Блондинка покраснела от смущения.
– Надеюсь, она заглянет под кровать. Думаю, именно там валяется твое нижнее белье, – ответила Ронни и игриво пошевелила бровями.
– Ронни! – Роуз шлепнула возлюбленную по руке. – Это не смешно.
– Я знаю, прости, – извинилась Вероника. – Иди сюда. – Она подвинула свой стул и обняла Роуз. – Дорогая, рано или поздно, она все равно все узнает.
– Думаешь, она нормально к этому отнесется?
– Конечно. Я знаю Марию с детства. Она знает, как много ты для меня значишь. И я уверена, что она будет счастлива за нас, – уверенно сказала Ронни.
Но экономка испытывала в тот момент что угодно, но только не счастье. Когда девушки заканчивали завтракать, она вернулась с корзиной полной грязного белья.
– Вероника, мне нужно поговорить с тобой, – раздраженно бросила Мария прежде, чем зайти в прачечную. Крышка стиральной машины открылась и с громким стуком снова закрылась. Сушилку постигла та же участь.
– Что происходит? – Обеспокоено спросила Роуз.
– Не знаю. Пойду, выясню. – Ронни бросила салфетку на стол и вошла в прачечную, закрыв за собой дверь.
– Что происходит, Мария?
– Знаешь, мне было бы намного легче собирать твою одежду, если бы она лежала на своем месте. – Сказала экономка, стоя спиной к Ронни, перебирая чистые носки.
– Ты хотела поговорить со мной о моей одежде разбросанной на полу? Я и раньше ее разбрасывала, но это никогда не расстраивало тебя так сильно. – Вероника подошла ближе. – Ты была еще расстроена до завтрака. Я не слепая. Ты специально налила мне кофе в ту уродливую желтую чашку. Почему?
– Я не дура, Вероника. У меня есть глаза. – Морщинистые руки мертвой хваткой вцепились в носки. – Как ты могла так поступить?
– Полагаю, это не имеет ничего общего с одеждой. Ты говоришь обо мне и Роуз. – Не дождавшись ответа, заметив, что экономка только еще сильнее сжала носки, Вероника продолжила. – В чем проблема, Мария? Быть лесбиянкой нормально, пока я никого не пытаюсь затащить в свою постель?
Мария развернулась к Ронни лицом и смерила ее сердитым взглядом.
– Я всегда поддерживала тебя и твой выбор. Как ты смеешь думать иначе.
– Тогда что с тобой? – Точенные скулы в гневе сжались. – Роуз живет здесь уже более трех месяцев. Ты прекрасно знала, что мы давно спим вместе.
– Спать, Ронни, означает спать. – Мария выхватила из корзины грязные футболки и бросила их в стиральную машину. – Но вчера вечером ты точно не «спала» с Роуз. – Мария насыпала стиральный порошок и захлопнула крышку. – Это неправильно, очень неправильно, как ты с ней поступаешь.
– Почему любить ее – неправильно? Чем сегодня отличается от вчера? Помоги мне понять, почему ты так расстроена, потому что сейчас я тебя совершенно не понимаю! – Ронни ударила рукой по сушилке, и гулкое эхо заполнило маленькую комнату. – Она не похожа на Кристину, Мария. Мы говорим о Роуз.
– Я знаю, что она не Кристина. Я никогда не говорила этого. Роуз милая, добрая, нежная, она заслуживает всего самого лучшего. – Экономка подошла к небольшому столику и начала раскладывать чистую одежду. – Она уже достаточно настрадалась.
