— Не надо, не беспокойтесь. Вряд ли мы сможем выехать сегодня из этого рва, поэтому не имеет значения, в порядке двигатель или нет. Глупый пес…
— Но, может быть, нам понадобится фонарь, чтобы освещать дорогу?
— Неужели вы думаете, что мы будем добираться до города пешком? — усмехнулся Гордон.
— Но мы не можем остаться здесь.
Дрожащей рукой она откинула волосы со лба.
— Почему же не можем?
Он знал, догадывался, кем был для нее. И играл сейчас с ней как кошка с мышкой. Она гордо вскинула голову.
— Потому что нам придется провести здесь всю ночь, если никто не будет проезжать мимо.
— Неужели?
— Поэтому нам надо постараться выбраться отсюда.
— Ну и что? Скажите, эта паника в вашем голосе вызвана темнотой или перспективой провести ночь так близко от меня?
— Совсем нет. Просто у меня есть работа, которую желательно сегодня же и закончить.
— Работа? Да, я понимаю…
— Да и вы очень заняты. Уверена, что тоже спешите вернуться в цивилизацию.
— Странно, но совсем не спешу…
Кажется, Гордон собирался поцеловать ее.
И она знала, что даст ему достойный отпор. Но когда он взял ее за плечи и притянул к себе так близко, что снова можно было ощущать запах его тела, она закрыла глаза и инстинктивно откинула голову назад в предвкушении ласки. Когда же через несколько секунд открыла их, то увидела, что он пристально смотрит на нее.
— Что?.. — очнулась женщина.
— Вы промокли.
Он показал на ее туфли.
— Мне кажется, вам будет удобнее в машине.
— Да? — глупо переспросила Алис и почувствовала, как краснеет.
Эрнан догадался, что она ждала поцелуя. И какой же выглядела дурой в этот момент! Даже не обратила внимания на то, что стоит в луже. Ну как тут не запаниковать!
Они вернулись в машину.
— Вы в полной безопасности, — успокоил он Алис. — Странно, но я уже много лет не попадал в аварии.
— Я не виню вас. И не думаю, что моя безопасность сейчас самое важное.
— Хорошо. Но вы же понимаете, что мы не можем отправиться в город пешком. Я не собираюсь ко всему этому добавлять ваши вывихнутые лодыжки и сломанные ноги.
— Так, значит, мы будем сидеть здесь до утра?
— Именно так. — Эрнан улыбнулся нежной, завораживающей улыбкой. — Несмотря на то, что погода теплая, я не считаю это вечернее платье подходящим для прогулки в ночи. — Он снял пиджак и набросил Алис на плечи.
— Спасибо, — дрожащим голосом, поблагодарила она.
Несколько секунд помолчали. Затем он заговорил:
— Да, меня даже сейчас волнует не столько важный звонок, который я жду в полночь, сколько ваш страх. Неужели вы думаете, что овладеть женщиной силой — это мой стиль?
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — удивленно произнесла Алис.
— Не понимаете? Вы так нервничаете, мадам, что, вероятно, думаете, что я маркиз де Сад.
— Я совсем не нервничаю. Просто пытаюсь обдумать несколько важных идей, которые мы обсуждали днем.
— Как ваш босс могу лишь приветствовать такое рвение в работе. — В его голосе был сарказм. — Да, вы необычный бизнесмен в юбке.
— Это почему же?
— Вы такая крошечная, ранимая, — усмехнулся Гордон, — как вы выживаете в джунглях бизнеса?
— Я думаю, мы живем с вами в разных джунглях. Я просто делаю свою работу, как могу, и наслаждаюсь этим. Может быть, мне это помогает. Но, вы знаете, внешность может быть обманчива.
— О, я очень хорошо это знаю. Поверьте мне, я это научился понимать еще в раннем детстве. А вы — типичная женщина шестидесятых. Точно знаете, что хотите.
— Да, — бесхитростно ответила она. — У меня хорошая работа, прекрасная квартира. И я наслаждаюсь своей жизнью. Что еще может желать человек?
— Ну, того, кто мог бы согреть вас ночью в постели, — заметил он с мужской откровенностью. — Большинство женщин мечтает свить гнездо, не так ли?
— Не знаю. Я не большинство, я живу по своим особым меркам. — Она горько улыбнулась.
— Да, но большинство женщин, делающих карьеру, успешно сочетают дом, семью и работу.
— Да, есть такие. Они отчаянно пытаются справиться с домом, с больным ребенком, со сложным мужем, все время наступая себе на горло. Я думаю, такая игра не стоит свеч.
— Так, значит, вы полагаете, надо выбирать либо карьеру, либо семью?
— Да, я так считаю. Но иногда делать выбор заставляет судьба.
Алис опустила глаза. Но почему этот человек не может оставить ее в покое? И заставляет выносить наружу то, что она так тщательно пытается спрятать.
— Ну тогда будем надеяться, что, став пожилой дамой, вы не пожалеете, когда молодая девушка займет ваше место в бизнесе, — с ухмылкой сказал Гордон.
— Не пожалею, — ответила Алис, скрывая горечь.
Он, наверное, эту горечь уловил. Последовала долгая пауза. Когда заговорил вновь, голос звучал с легкой иронией:
— Как его звали? И не говорите мне, что это не мужчина заставил вас так думать о предназначении женщины в жизни.
— Я предпочитаю семье работу, — сдавленно произнесла Алис.
— Я не верю в это.
— Может, это не совсем благоразумно — спорить со своим боссом, но должна сказать, что вы не правы.
Она подняла голову и посмотрела в тускло поблескивающие при лунном свете глаза. И это было большой ошибкой. Пристальные взгляды обоих, казалось, наэлектризовали пространство между мужчиной и женщиной.
— Как я уже говорил раньше, вы не очень хорошая лгунья. Это совсем не вяжется с вашим имиджем. — Едва договорив, Гордон быстро наклонился, и их губы встретились.
Несколько мгновений Алис не могла в это поверить. А затем почувствовала, как ее сердце сладостно заколотилось. Она, наконец, оказалась в объятиях мужчины. Его губы были такие чувственные, а поцелуй таким долгим, что не оставалось сил контролировать себя.
Ее грудь напряглась под тонким шелком платья, ощутив прикосновение сильных мускулов. Поняв безоговорочную капитуляцию Алис, он устроил ее голову у себя на плече, а сам уселся поудобнее.
— Так тебе будет удобнее…
Она слышала эти слова у себя над головой, но не обратила на них ни малейшего внимания. Неужели он совершенно не тронут поцелуем? Но ведь должен чувствовать ее ответ… Она так сильно закусила губу, что ощутила соленый вкус крови. Ну что ж, это самое подходящее наказание для нее. Он преподал урок, показывая, что мог полностью овладеть ею, если бы захотел.
Алис чуть не разрыдалась. Ничего бы он не смог! Еще несколько минут, и она бы оттолкнула его. Конечно, оттолкнула бы…
— Тебе тепло?
Она едва кивнула, не доверяя своему голосу, который бы непременно задрожал и выдал ее. А потом обо всем забыла, когда он начал ритмично и нежно поглаживать ее распущенные волосы.
