ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Луиза с удовольствием ела поданный обед.
Сидящий напротив нее хозяин Хавенсмира не сделал ни одной попытки нарушить молчание. Всякий раз, поднимая взгляд от тарелки, Луиза замечала, что Люк смотрит на нее.
Его осторожность напомнила ей их первую близость. В ту ночь Люк тоже не был словоохотлив. Возможно, именно поэтому Луиза до сих пор так мало знает о Люке.
Заканчивая обед, Луиза задалась вопросом, как поведет себя Люк дальше.
— Луиза, я обдумывал наше положение, твою беременность.
Она непроизвольно стукнула вилкой по тарелке.
— Неужели? — Луиза пыталась казаться как можно беспечнее.
Почему Люк смотрит на нее так испытующе?
— И нашел подходящее решение, которое устроит нас обоих, — легко произнес он.
Могу себе представить, подумала Луиза и подняла бокал с лимонадом, желая потянуть время.
— Звучит интригующе.
— Нам следует пожениться, — произнес он.
Луиза поперхнулась и закашлялась. Он протянул ей салфетку, потом наклонился, чтобы похлопать по спине. Наконец Луиза успокоилась, и он спросил, все ли с ней в порядке. Она кивнула, по-прежнему не в силах произнести ни слова.
Люк откинулся на спинку стула. Какое-то время он наблюдал за Луизой.
— Это наиболее правильное решение. Для меня важно, чтобы ребенок носил мою фамилию. Я намерен поддерживать и его, и тебя, — он чувственно улыбнулся. — Думаю, нам обоим удастся составить наши рабочие графики таким образом, чтобы проводить вместе как можно больше времени.
— Ты в своем уме? — хрипло спросила она.
— Я предполагал, что ты не сразу примешь мое предложение.
— Люк, мы едва знаем друг друга. Мысль о женитьбе просто нелепа.
— Вот когда поженимся, тогда и узнаем друг друга лучше.
— Нет. Я не выйду за тебя замуж.
Взгляд Люка стал сердитым.
— Ты вынашиваешь моего ребенка, — он произносил слова так, будто диктовал текст деловой записки. — Мы достаточно хорошо знаем друг друга.
— Люк, мы провели вместе в общей сложности менее суток. И все это время ссорились, — сердито сказала она.
Люк рассмеялся.
— Мы ссорились не все время, — он коснулся ладонью ее руки, лежащей на столе, отчего Луиза вздрогнула. — Если бы мы только и делали, что ссорились, ты не оказалась бы сейчас беременной.
Почувствовав привычный трепет в теле, когда Люк принялся поглаживать ее ладонь, Луиза отдернула руку.
— Одного сексуального влечения недостаточно для брака, — она сжала кулаки.
— Это основа, — он опять улыбнулся так, что она едва не потеряла голову, — на которой мы и построим наш брак.
Внезапно в душе Луизы возникла слабая надежда. Возможно, таким необычным образом Люк решил сообщить ей, что хочет продолжить с ней отношения?..
— Для того чтобы лучше узнать друг друга, нам не нужно жениться, — сказала она.
— Нужно. Ты забыла, что у нас будет ребенок?
Луиза нахмурилась.
— На дворе двадцать первый век, а не девятнадцатый. В нынешнее время дети преспокойно рождаются вне брака.
Выпрямившись, Люк посерьезнел:
— Мои дети будут рождаться только в браке!
— Почему ты так хочешь дать этому ребенку свою фамилию?
Неужели Люк уже любит своего еще не рожденного ребенка?
— Потому что этот ребенок — мой, — холодно ответил он.
Надежда, возникшая в душе Луизы, тут же улетучилась. Она ждала не такого ответа.
— Ребенок — это личность, и он никому не принадлежит.
— Я знаю, — ледяным тоном продолжал Люк, — и хочу, чтобы он носил мою фамилию, а для этого нам нужно пожениться.
— Не нужно, — Луиза про себя восхитилась упрямством Люка. — Твое имя может быть внесено в свидетельство о рождении в графу об отце. Нет необходимости…
— Он все равно будет считаться незаконнорожденным! — перебил он ее. — Мы должны пожениться.
Голос Люка едва заметно, но надломился.
— Люк, брак заключается на всю жизнь. Я не готова выходить замуж за человека, которого едва знаю и который хочет жениться на мне по расчету.
Он резко рассмеялся:
— Луиза, на тебе вряд ли кто-либо захочет жениться по расчету.
— За тебя тоже не всякая пойдет. А это означает, что…
— Ладно, ладно, — он поднял руку, заставляя ее замолчать. — Не нужно спорить. Ни к чему хорошему это не приведет. — Люк коснулся ладонью ее щеки. — В нашем распоряжении неделя. За это время мы лучше узнаем друг друга, — он провел большим пальцем по ее нижней губе. — Мы используем для этого любую возможность…
— Не буду притворяться и говорить, что не хочу спать с тобой, — тихо сказала Луиза. — Но мне нужно время. Я не хочу торопиться!
Он нахмурился:
— Сколько тебе потребуется времени? У нас всего одна неделя.
— Не знаю наверняка, но на сегодняшний вечер хочу заключить перемирие. Я еще не отошла от нашей вчерашней перепалки.
Луиза немного лукавила. Да, она казалась себе уставшей, но больше всего ее волновали те противоречивые чувства, что возникли в ее душе после предложения Люка. Рассудком она понимала, что должна отказать ему, но сердце просило об обратном.
— Что за перемирие? — с подозрением спросил он.
— Никаких разговоров о сексе, — быстро ответила она, — и никаких прикосновений друг к другу.
Брови Люка взлетели вверх, он рассмеялся.
— Не глупи! — сказал он. — Мы ведь не школьники.
Луиза поднялась из-за стола и провела дрожащими руками по брюкам, будто отряхивая их.
— Отлично. Если ты так считаешь, встретимся завтрашним утром за завтраком.
Вскочив, Люк схватил ее за запястье.
— Что ты намерена делать? Закроешься в своей комнате? — поддразнил он ее.
Она вздернула подбородок:
— Если потребуется! — Луиза едва сдерживалась, так как Люк нежно поглаживал ее запястье большим пальцем. — Сегодня днем я хочу побыть одна. Если ты обещаешь не давить на меня, я выйду к ужину. Ночью мы будем спать порознь, потому что я не готова к близости с тобой.
Люк внимательно смотрел в ее лицо, поглаживая запястье. Неужели он понял, что она лжет, ощутив по пульсу, как быстро бьется ее сердце? Луиза надеялась, что он ни о чем не догадывается.
— Отлично, — наконец произнес Люк. — Если ты уверена в своих желаниях, поступай как знаешь.
— Я абсолютно уверена в своих желаниях, — солгала Луиза и попыталась сделать шаг в сторону, но Люк по-прежнему держал ее за запястье.
— Не торопись, — возразил он. — Я хочу, чтобы ты кое-что мне пообещала.
— Что именно? — Луизе казалось, что ее сердце вот-вот вырвется из груди.
— Ты должна пообещать, что сама не станешь прикасаться ко мне. Только в этом случае я не притронусь к тебе, — он снова соблазнительно улыбнулся.
