Какое-то время все молчали, затем Жак Анри решился:
— Хочешь поделиться с нами?
Шарль Франсуа отрицательно покачал головой.
— Уверен?
— Абсолютно уверен.
Жак Анри и Мартин переглянулись.
— В таком случае… — начал было последний.
— Она бросила меня!
— Что?!
— Я говорю, она… она ушла от меня.
Шарль Франсуа тяжело вздохнул и закрыл лицо руками.
— Так что же все-таки случилось? — спросил Жак Анри.
Шарль Франсуа молчал. Мартин, сидевший рядом с братом, положил руку ему на плечо.
— Я знаю, как это бывает.
— Да ни черта ты не знаешь! Ты был женат год, а мы с Николь прожили вместе десять лет. Есть разница? К тому же ты сам бросил жену — и правильно сделал! — В голосе Шарля Франсуа прозвучала откровенная досада.
Опять наступило молчание.
— Что же произошло между вами? — робко повторил свой вопрос Жак Анри.
— Черт возьми, старина, откуда мне знать! Это точно не из-за денег — они никогда ее не волновали. И другой мужчина тут ни при чем. Может быть, она просто меня разлюбила? Да, я согласен, последнее время мы не очень-то ладили и мне иногда тоже казалось, что я больше не люблю Николь. Но я врал самому себе: я люблю ее, люблю. До сих пор люблю!
— А она? — прямо спросил Мартин.
— Нет, Николь не могла разлюбить меня. Не могла, просто не могла, — в отчаянии повторял Шарль Франсуа.
— Понимаю, что это тяжело, но, послушай, в жизни многое меняется и к этому приходится привыкать, — попытался успокоить его Мартин.
— Нет, — вмешался Жак Анри, — по себе людей не судят! Шарль Франсуа и Николь действительно любили друг друга — их брак совсем другое дело!
— Да мы и сейчас любим друг друга — я просто уверен в этом! — взволнованно продолжал Шарль Франсуа. — Но наш брак разваливается, и мне необходимо знать, что же пошло не так, чтобы все поправить!
— Шарль Франсуа, — начал Жак Анри, — запомни, нам никогда не понять женщин. Они красивы, возбуждающе привлекательны, но их ум всегда останется для нас загадкой.
— Браво! — послышался мужской голос.
Братья обернулись и увидели человека, поднимавшегося по лестнице. На нем был темный костюм, полосатая рубашка и серый шелковый галстук.
Шарль Франсуа раскрыл рот от удивления.
— Марк? — Он не верил своим глазам.
— Он самый! — ответил Марк Мюррей, улыбаясь. — Как всегда, проблемы с женщинами?
— Спрашиваешь! Давай присоединяйся! — Мартин подвинулся, давая Марку возможность сесть.
— Вот только с костюмом ты прогадал! — засмеялся Шарль Франсуа, стряхивая травинки с отутюженных брюк Мюррея.
— Да, ладно, ради такого случая я готов пожертвовать не только костюмом! — ответил Марк, удобно развалившись на сене.
Все засмеялись, и Шарль Франсуа подумал, что давно ему не было так хорошо. Как замечательно, что он все-таки приехал в Сомюр!
Софи была в отчаянии. Она никогда не оказывалась в подобной ситуации и не знала, что ей делать. Невестка на все вопросы отвечала что-то невнятное и в конце концов заявила, что у нее аллергия. Естественно, Софи не поверила ни единому ее слову — по взгляду Николь, полному отчаяния, все было понятно и так. Значит, при первом удобном случае следует расспросить обо всем Шарля Франсуа.
Сейчас же Софи ничего не оставалось, как мило улыбаться, поддерживать разговор со своей родственницей, сокрушаясь по поводу аллергии, рассказывать анекдоты, чтобы как-то развеселить Николь, и жаловаться на хлопоты, связанные с празднованием дня рождения Андре…
— Дня рождения? — недоуменно повторила Николь, вытирая слезы.
— Естественно. Ты просто не представляешь, какая ожидается грандиозная вечеринка!
— Вечеринка! Ну конечно! Теперь все ясно! — Глаза Николь сверкнули от злости. — Так вот что случилось с Андре!
— Ну да, — неуверенно протянула Софи, удивляясь, что невестка не в курсе. — Ему же стукнуло восемьдесят.
— Какой же он негодяй! Лживый, лицемерный…
— Надеюсь, ты не про моего отчима это говоришь, — улыбнулась Софи.
— Нет, про Шарля Франсуа! — ответила Николь. И продолжила: — Эгоист, высокомерный идиот, индюк надутый…
— Насколько я понимаю, он не сообщил тебе о юбилее Андре?
— Конечно нет! — воскликнула Николь.
— Ясно, — коротко ответила Софи, наконец-то догадавшись, что произошло.
Тем временем Николь высморкалась, затем встала с кровати и подошла к зеркалу.
— Подозреваю, что это будет далеко не идиллический вечер в семейном кругу.
— Ну, в принципе, ты права, — ответила Софи.
— И я буду выглядеть как пугало, потому что кроме этого костюма у меня ничего приличного с собой нет! — Негодование Николь сменилось отчаянием.
— Не переживай по этому поводу, — успокоила ее золовка. — Я сама предпочитаю спортивный стиль. Поэтому Андре специально заказал мне кучу вечерних туалетов из лучших магазинов. А так как мы с тобой примерно одного роста, я одолжу тебе что-нибудь.
— Спасибо тебе, дорогая. — Николь поцеловала Софи. — А теперь расскажи подробней, кто из гостей сегодня придет. Я собираюсь заставить Шарля Франсуа поволноваться!
— Бедный братец! — воскликнула с притворным сочувствием Софи, а потом постаралась удовлетворить любопытство невестки.
— Замечательно! — Николь довольно улыбнулась, и в ту же секунду перехватила недоуменный взгляд Софи. — Я понимаю, что он твой брат и ты его любишь, но ты даже представить себе не можешь, что он сделал!
— И что же…
— Он явился ко мне нежданно-негаданно. Просто взял и пришел, не говоря ни слова! — Николь принялась нервно ходить из угла в угол.
— К тебе? — растерянно переспросила Софи. — А разве вы живете не вместе?
— Конечно нет! — воскликнула Николь и тут же осеклась. — О, Софи, прости меня, я не хотела тебе говорить…
— Так вы с Шарлем Франсуа разошлись?
Николь села на край кровати и обняла Софи на плечи.
— Почти.
— Но этого не может быть! У вас же был идеальный брак! Что случилось?
— Я сама точно не знаю… Просто в жизни разное бывает, люди меняются.
— Но вы с Шарлем Франсуа…
— Если он думал, что сможет вернуть меня, обманом затащив на ранчо… — Николь опять встала.
— Значит, он тебя все еще любит?
— Любит, — повторила Николь с презрением. — Он просто не хочет проигрывать! А я не собираюсь к нему возвращаться, не хочу… — Ее голос дрогнул. — Черт возьми! — Она посмотрела на Софи широко раскрытыми глазами. — Нам же с ним придется спать в одной комнате!
— Судя по всему, да, — спокойно ответила Софи. — Все остальные комнаты, к сожалению, заняты.
