– Да? – Она нахмурилась.
Он повел себя непростительно невежливо, когда не пожал ей руку, лишь бы избежать любого физического контакта. Но что за необъяснимая сила заставляет его сейчас наклониться к ней и провести большим пальцем по ее рту в том месте, где губа была окрашена в ядовито-розовый цвет? Он вполне мог сказать ей то, что хотел, не дотрагиваясь до нее.
Ее мягкие губы, теплый женский запах… Пульс у него участился. Она вздрогнула, потом замерла, щеки у нее зарделись, глаза округлились.
Что с ним? Он же не хочет, чтобы она была рядом. Не хочет ее тепла, ее смеха. Не хочет, чтобы все это падало ему на сердце подобно каплям влаги на колючее растение, которое высохло и вот-вот погибнет. Растению нужно солнце и дарящий жизнь дождь, а в тени оно живет лишь наполовину. И до сих пор ему этого было достаточно.
Бен прерывисто выдохнул и прокашлялся:
– Я не знаю… наверное, это такая столичная мода, но твои губы… посередине они слишком розовые. Может, ты хочешь подправить…
Сэнди быстро поднесла руку ко рту.
– Ты о чем? Я не пользуюсь розовой помадой.
Бен обошел прилавок и выдвинул ящик, нащупал внутри зеркальце, которое тетя Ида всегда там держала, и отдал Сэнди.
Она поднесла зеркало к лицу и вскрикнула:
– Это же чернила от авторучки, которую мне подарила моя племянница Эйми!
Бен не мог не рассмеяться. А она сердито посмотрела на него:
– А ты хорош! Ничего не говорил, а я разгуливаю в таком виде!
Он пожал плечами:
– Откуда мне знать, что это не такая мода? Я видел девушек с черным маникюром – у них ногти были похожи на синяки.
– Но это… – Она провела пальцами по губам. – Да я похожа на клоуна! – Сэнди изо всех сил терла рот.
Бен отвернулся, чтобы не глядеть на ее мягкие, податливые губы.
– И ты хотел, чтобы я вышла на улицу в таком дурацком виде?
– Почему дурацком? Скорее, необычном, – смеясь, сказал он.
Она прищурилась:
– Ты что, смеешься надо мной, Бен Морган?
– Да ни за что на свете.
Вдруг губы у Сэнди дрогнули в улыбке, и она разразилась смехом.
После всех волнений, пережитых им утром, каким же облегчением стал этот смех. Что-то глубоко внутри перевернулось, задвигалось, словно запустился заржавевший мотор. Сэнди, ее запах, ее смех… Вот так заглохший механизм медленно приводится в действие, когда масло капля за каплей смазывает его.
– Пойдем в отель, пока нет дождя, – сказал он.
Запирая дверь магазина, Бен поймал себя на том, что губы как-то сами собой сложились в трубочку, и он просвистел несколько несмелых тактов. Немедленно прекратив свист, он взглянул на Сэнди. Заметила она или нет? Но она смотрела вперед, на улицу.
Он не свистел уже много лет.
Сэнди сидела в гостиной отеля и составляла новый список дел. В номере работало столько кондиционеров, что ее даже охватила дрожь.
Она не могла не отметить, что современный интерьер отличался не только роскошью, но и вкусом. Ее порадовало, что узор с дельфинами украшал покрывало на кровати, декоративные подушки и бордюр штор. А уж вид на старую гавань и залив был просто великолепен.
Но все равно этому великолепию не сравниться с очарованием старого пансиона. Господи, кто бы мог подумать, что такому красивому дому уготован столь страшный конец?
Сэнди открыла чистую страницу в блокноте. Розовая ручка лежала в сумке, но выбросить подарок Эйми в мусорную корзинку у Сэнди духу не хватило.
Она до сих пор сгорала от стыда, что не только Бен, но и Кейт, и Ида, и еще бог знает кто видели ее с по-идиотски окрашенными губами. К счастью, краску удалось стереть зубной щеткой.
Сэнди взяла со стола ручку с фирменной эмблемой отеля «Гавань» – разумеется, с фигуркой дельфина – и начала писать: «1. Перепланировать празднование дня рождения. 2. Нет. Отложить на неопределенное время. 3. Поздравить себя с тем, что не думаю больше о свадьбе Джейсона. 4. Забыть Бена Моргана». Забыть? Забыть трепетный восторг, охвативший ее, когда пальцы Бена коснулись ее рта? Забыть свет в его глазах, тепло его улыбки? Забыть глупую, неразумную надежду, вспыхнувшую у нее в сердце, когда они шутили вместе, как в прежние времена? 5. «Навестить в больнице Иду и узнать у нее, как вести дела в магазине».
В дверь постучали.
– Кто это? – Она захлопнула блокнот, обсыпав блестками стол.
– Бен.
Ее сердце подпрыгнуло при звуке его голоса.
– Минутку! – крикнула она.
Руки потянулись к лицу, пригладили влажные после душа волосы. Сэнди потуже затянула пояс на белом махровом гостиничном халате. Проведя языком по вдруг пересохшим губам, она подошла к двери и повернула ключи в замке.
Широкие плечи Бена заполнили проход. Сердце у нее отчаянно застучало. Он переоделся в джинсы и синюю, в полоску, рубашку. Синий цвет подчеркивал голубизну его глаз. Господи, ну какой мужчина сравнится с ним?
Она пробормотала «привет», заметив, что у него в руке коричневая магазинная бумажная сумка.
Бен протянул ей сумку:
– Это тебе. Я не очень-то умею заворачивать подарки.
– Подарки? – Сэнди непонимающе смотрела на него.
– Мне жаль, что твой день рождения обернулся таким вот образом.
– Это – подарок на день рождения?
– Памятный подарок.
Она покраснела. Какой все-таки он внимательный.
– Я люблю сюрпризы. Спасибо.
Не зная, чего ожидать, Сэнди сунула руку в сумку.
Сумка была набита батончиками сникерс.
– О боже мой!
Бен переступил с ноги на ногу:
– Ты раньше их любила.
Она улыбнулась:
– Я и сейчас люблю. Они – мои самые любимые.
Когда ей было восемнадцать, то она могла съесть дюжину шоколадных батончиков, не боясь растолстеть, а теперь она позволяет себе всего один, да и то иногда.
– Спасибо тебе, – сказала она. – Ты не мог придумать ничего лучшего.
Сэнди не соврала. Подарок Бена в коричневой бумажной сумке был для нее дороже, чем безликие побрякушки, которые обычно выбирал ей Джейсон и которые заворачивали в яркую обертку в магазине. Последний его подарок – аксессуар для ее планшета, которым он пользовался чаще, чем она.
Сердце пело от избытка чувств. Чувств к Бену. К трудному, ранимому Бену. Ужасно хотелось обхватить его рукам и поцеловать. Поцеловать за то, что помнит, какая она сластена. Поцеловать за незатейливый подарок в коричневом бумажном пакете. Поцеловать за то, что где-то под шрамами и возведенными им преградами ее сэр Галахад[8] здесь.
Но Сэнди побоялась сделать это. Она не была уверена, что переживет, если ее оттолкнут еще раз всего лишь за один день.
– Спасибо, – повторила она.
– Я забрал все батончики, какие только нашлись в магазине, – их оказалось тридцать, – с довольным видом сказал Бен.
