— То есть, когда статуэтка появится на публике, ты сможешь доказать и ее подлинность, и от кого мы ее получили?
— Именно.
— Значит, нам не о чем волноваться.
— Совершенно не о чем.
Рорк задумался. Пока он прохлаждался в Колумбии, кто-то вломился в его номер в Дубае и украл из сейфа все документы на «Золотое сердце». Конечно, у него были копии всех этих документов, вот только фэбээровцам их вряд ли хватит.
Рорк часто оказывался в таком положении, когда другим приходилось верить ему на слово. В конце концов, работа с древностями всегда вызывает много вопросов. Сегодня черный рынок процветает как никогда, а те самые технологии, что должны были бы облегчить процесс установления подлинности артефактов, в то же время помогают создавать искусные подделки.
Следующие двадцать минут они молча лазили по скалодрому и каждый думал о своем. Потом их час подошел к концу, и Рорк, как всегда, почувствовал, что у него в голове прояснилось. После того как ты повисишь над пропастью, когда твоя жизнь целиком зависит от верности рук и ног, сложно цепляться за дурацкие мысли о том, что ты все равно не в силах контролировать.
— А твоя невеста имела успех у наших директоров, — заметил Ванс.
— Рад это слышать.
Элизабет явно сумела всех покорить, и десяток человек уже успели ему сказать, как ему повезло, что он нашел такую исключительную женщину.
— А я и не подозревал, что у тебя все так серьезно, — продолжил брат. — Как давно вы встречаетесь?
— Меньше, чем кажется.
— Она наверняка волновалась, когда ты внезапно исчез на три месяца.
— Это было серьезным испытанием для наших отношений, но она понимает, что я не могу подолгу сидеть на месте.
— Не можешь подолгу сидеть на месте? — Ванс даже брови поднял от удивления. — Да ты за весь этот год провел в Нью-Йорке от силы дней двадцать.
— Наверное, ты прав, но Элизабет очень любит свою работу, так что вряд ли она без меня скучала.
— Да, сразу видно, что вы по уши в любви, — насмешливо заметил Ванс.
— Именно.
— А зачем вы решили жениться? — спросил брат и приник к бутылке с водой, давая Рорку возможность продумать свой ответ.
Обманывая брата, Рорк чувствовал себя просто отвратительно, но печальный опыт научил его никому не доверять. И это не раз спасало ему жизнь, вот только Ванс — это не сомнительный торговец древностями, с подозрительными связями, а уважаемый бизнесмен и его брат. Так что, имея семью, нужно играть в команде, а не в одиночку, но перестроиться на новый лад и отказаться от многолетних привычек не так-то просто.
— Мы не собираемся жениться, — наконец признал Рорк, решив, что лучше говорить чистую правду. — Просто на винном аукционе Кромвель сказал мне, что Ротшильд пытается перекупить наши акции. И Кромвель думает, что будущее аукциона в наших руках. Твоих, Анны и моих, но после того скандала с предполагаемой связью между Анной и Ротшильдом, а также из-за моих неупорядоченных отношений с женщинами он немного в нас сомневается.
— Кто бы говорил. У старика полно скелетов в шкафу.
Рорк не прочь был бы послушать об этих скелетах, но решил не отвлекаться от дела.
— В любом случае он заявил, что если я остановлю свой выбор на какой-нибудь одной женщине, то тем самым покажу, что способен принять на себя ответственность.
— И поэтому ты решил жениться?
— Элизабет согласилась играть роль моей невесты, пока дела аукциона не придут в норму.
— А ты не думал, что все твои проблемы берутся как раз вот от таких решений? — опомнившись от изумления, спросил Ванс.
— Думал, но что еще мне оставалось делать? Нельзя, чтобы Ротшильд добрался до наших акций, к тому же, если ты не заметил, после сообщения о нашей с Элизабет помолвке все слухи о том, что «Золотое сердце» краденое или фальшивое, смолкли.
— Это точно. — Ванс внимательно посмотрел на брата. — А раз уж от тебя теперь зависит будущее аукциона, ты подумал о моем предложении?
— Ты все еще хочешь, чтобы я официально вошел в руководство аукциона? — Рорк покачал головой. — Сейчас не время для этого.
— Не глупи, теперь, когда дядя Рутерфорд ушел от дел и занялся непонятно чем, ты нужен нам как никогда. К тому же у тебя такие же права на аукцион, как и у меня.
— Ты, кажется, забыл, что я незаконный сын, — напомнил Рорк. — Или, проще говоря, черная овца в семье.
— Я уверен, если бы у отца была возможность, он бы женился на твоей матери. Ведь он так ее любил.
— Ты этого не знаешь, — возразил Рорк. — К тому же нет никаких доказательств тому, что он действительно мой отец.
Рорк никогда не связывался с древностями, если не мог точно установить их подлинность, и уж тем более он не собирался заявлять, что он сын Эдварда Ваверли, без подтверждения со стороны матери.
— ДНК тест…
— В лучшем случае докажет, что мы родственники. Например, кузены. — Рорк понял, что сморозил глупость, еще до того, как Ванс успел ответить.
— То есть ты думаешь, что твой отец — Рутерфорд?
— Я не знаю. И именно поэтому не собираюсь делать никаких публичных заявлений.
Сонная Элизабет покачалась с пятки на носок в ожидании лифта. В пятницу в семь часов вечера в офисе «Мероприятий Джози Саммерс» уже давно никого не было. Одни работали на всевозможных вечеринках, а другие разошлись по домам и любимым барам еще в пять часов.
Сегодня явно не ее день. Ведь ей не только достались трудные клиенты, которые требовали от нее совершенства, но при этом сами не могли решить, чего они хотят, да еще этот разговор с мамой. В честь Дня благодарения у нее было столько работы, что она не могла вырваться из Нью-Йорка, а родители наотрез отказались приехать к ней.
Элизабет все еще не смирилась со смертью сестры, ее мужа и ребенка, хотя тот ужас, когда она не могла заставить себя утром вылезти из кровати просто потому, что ей незачем было дальше жить, прошел. Вот только услышав или увидев что-нибудь интересное, она по-прежнему непроизвольно хваталась за телефон, чтобы позвонить Стефани. А теперь, похоже, ей придется встречать День благодарения и годовщину смерти сестры в одиночестве.
Черт. Элизабет почувствовала, что вот-вот заплачет. Как бы ей сейчас хотелось оказаться дома, а ведь ей нужно быть у Рорка ровно через десять минут. Всю эту неделю они старательно изображали из себя влюбленную пару, ужинали с друзьями, обедали в обществе, занимались благотворительностью, а вчера даже сходили на баскетбол. Не пропустили ни одного места, где бы их могли заметить.
Лифт наконец-то приехал, и, войдя в кабину, Элизабет достала мобильник, чтобы сказать Рорку, что она едет к нему. Пусть он и говорит, что предпочитает не лезть в чужую личную жизнь, вот только почему-то он при этом старательно ее опекает.
