– Я никуда не сбегаю!
– А что ты делаешь!? Что!? – Он вздохнул. – Алекс, я тебя люблю. Я готов принять твою работу, но я не готов провожать тебя как в последний раз. Я не отпущу тебя в Африку.
– Ты не можешь мне что-либо запретить, Рик. Я приняла решение, я дала обещание.
– Верно, – медленно проговорил он. Рик так смотрел ей в глаза словно заглядывал в душу. – Верно, мне ты обещаний не давала.
– Рик, ты не понял…
– Ты приняла решение. – Он развернулся и пошел в спальню.
Она стояла на кухне и смотрела в одну точку. Сердце разрывалось. Захлопнулась входная дверь, а она все стояла и стояла. Алексис сжала руки. «Не первый раз… Стиснуть зубы и работать. Работа спасет… не в первый раз.»
Глава 8
– Для завершения сделки вам нужно будет отправиться в Австралию…
«Австралия… Алекс там была… Она говорила, что там красиво. Она была в Сиднее.»
– Паркер?
– А? Простите, я отвлекся? Так что там нужно будет? В Сидней?
– Паркер… Ричард, что происходит!? Ты уже месяц как вернулся к работе, а толку от тебя никакого! Ты все витаешь в облаках! Для завершения сделки нужно отправиться в БРИСБЕН! Только это лучше, судя по всему, сделать кому-то из твоих замов! Потому что твой мозг совсем отказывается думать!
– Тревор, ты забываешься.
– Да, Ричард, я забываюсь! Я смотрю на тебя и забываю, забываю как выглядит нормальный адекватный Ричард Паркер! – Он вздохнул. – Ричард, это очень выгодный контракт. Его нельзя упускать.
– Им он важен больше, чем нам. Так что все будет хорошо. Я поеду.
– Что ж, поезжай. Только возьми с собой кого-нибудь.
– Вот тебя и возьму.
– Ты из-за Дэйва так переживаешь?
– С Дэйвом все в порядке. Очень даже благополучно. Марион все свободное время проводит с ним, в остальное время у него терапия… Он великолепно выглядит. Насколько великолепно можно выглядеть в его состоянии.
– А врачи что говорят, какие прогнозы?
«Врачи…» «Доктор Алексис Грэй… вам повезло, что она сейчас в Чикаго…» «А где она сейчас?» Все снова сжалось. «… Я видела смерть…» «Мне с тобой тепло…» «Я дала обещание.»
– Прогнозы самые оптимистичные.
– Ты очень правильно сделал, что нанял психотерапевта, говорят, что многие впадают в глубокую депрессию. А Дэйв молодец. И все благодаря тебе.
– Благодаря Алекс.
– Что, прости?
– Благодаря доктору Алексис Грэй. Она оперировала Дэйва, она посоветовала нанять психотерапевта.
– Где-то я слышал это имя.
– Она всемирно известный нейрохирург. Дэйву очень повезло, что она была тогда в Чикаго. – Он произносил все фразы как на автомате, без всяких эмоций.
– Да… Что ж… Тогда я пойду. Прикажу помощнице все подготовить к поездке.
– Да. И пусть она предупредит Кэри. Я съезжу к Дэйву.
Она сказала: «Найми ему хорошего психотерапевта…» И Рик нанял. Она сказала: «Я приняла решение». И он ее отпустил.
Месяц… Целый месяц он раз за разом переживал то утро. Безграничное счастье. «Мне с тобой тепло.» Трель телефонного звонка. Бессилие, отчаяние, боль.
Ярко-голубые глаза. Широкая улыбка, чувственные губы… Запах лаванды. Он вдохнул. Лавандой пропахли все простыни, все подушки. Этот запах успокаивал и возбуждал. Казалось он до сих пор его чувствует. Вчера на улице его обогнала девушка, у нее волосы были такие же длинные как у Алекс. Только у Алекс ярко-белые, выгоревшие на солнце… А еще мягкие. Рик любил пропускать их сквозь пальцы. А в дождливую погоду они завивались у висков. Они тоже пахли лавандой, как ее кожа. Она у нее нежная, с легким загаром… загоревшая под Африканским солнцем… Солнцем… Когда она щурилась, то немного выпячивала нижнюю губу… Губы…
«Это наваждение какое-то. Я так никогда не вернусь к нормальной жизни. Надо взять себя в руки… Надо взять себя в руки, а то Дэйв снова будет задавать вопросы.»
Автомобиль остановился перед домом Дэйва. Рик глянул в зеркало заднего вида: ну и рожа. Он попытался растянуть губы в улыбке… «Больше похожа на оскал.» Глубокий вдох. «Наверное Дэйва надо подбодрить, или что? Меня бы самого кто-нибудь бы подбодрил. Ну, ничего. Скоро в Австралию, а там никому улыбаться не надо будет. Отработаю и все.»
«Ночь черная, темно хоть глаз выколи.» Алекс под узким лучом фонарика распаковала тест: их тут не достать. В упаковке два – хорошо, можно проверить, если что.
«Ждать 5 минут.»
Пять минут. Она уже месяц ждет, когда сердце перестанет скучать по Рику, а утренние лучи солнца – вызывать воспоминания приятного пробуждения в его объятиях. После той недели ей ни разу не снились кошмары... Он сказал, что не понаслышке знает про горячие точки... Уже месяц как она встает по утрам, стискивая зубы. Уже месяц он ее не обнимал. Месяц, а тело помнит его ласки, его прикосновения… Она чувствует их. Работа… Она стала трудной. Алекс закрыла глаза. Приходится заставлять себя работать. Это впервые за… Такого никогда не было. Это впервые! Работа стала в тягость. Жара злила. А ночью она вспоминала тепло его рук... По утрам его щетина кололась… Это возбуждало. До сих пор дыхание учащается, когда она вспоминает их первый раз... «Зовите меня Рик.» «Я не готов тебя отпустить.» «Ты бы меня искала?» «Если я не буду кричать – я тебя придушу!» «Я люблю тебя…»
– Я люблю тебя. – Она смотрела в небо, надеясь, что оно передаст ему ее послания. Алекс решила, что это ее последняя командировка. Она вернется навсегда. Она найдет Рика… Все снова будет хорошо. «Придет весна.» Она посмотрела на часы – пять минут прошло…
Две полоски… Все встало на свои места. Гонка закончилась. «Пришла весна. Я еду домой.»
– Я еду к тебе, Рик. – Женщина улыбалась в темноту. Теперь все правильно. Теперь все ясно. «Я тебя не отпущу…» – Не отпускай, Рик, никогда не отпускай меня.
Алексис закрыла глаза. «Если вы, как и я, ищете повод, чтобы убраться из этого прекрасного заведения – готов вам составить компанию.»
– Я нашла повод. – Черные бархатные ресницы… Плечи широкие… Кожа гладкая и смуглая. «Мне с тобой тепло.» – Я еду домой, Рик.
– Шон!
– Грэй, доброе утро.
– Шон, мне надо с тобой поговорить.
– Я тебя слушаю, Грэй.
– Шон, я возвращаюсь домой.
Он молча смотрел на нее, словно что-то искал. Потом кивнул:
– Грэй, я думал, что так этого и не дождусь.
– Дождешься? – Доктор прищурилась.
– Ну… Скажем прямо, за последний месяц ты особого энтузиазма в работе не испытывала.
– Шон, не хочешь ли ты сказать, что я плохо работала?
