— У тебя уже получается, — сказал Стоктон, когда движения Дженны стали немного более уверенными.
— Это только потому, что ты держишь меня за руку. Похоже, я уже слишком стара для всего этого, — покачала головой она.
— Если ты старая, то кто тогда они? — с усмешкой поинтересовался Стоктон, кивнув в сторону пожилой пары на коньках.
— Приятное исключение из правил, — улыбнулась Дженна.
Они катались в некотором отдалении от остальных людей, но Стоктон то и дело ловил на себе их любопытные взгляды. Некоторые подъезжали поближе, чтобы поздороваться, другие, заметив Дженну, сбивались в кучки и начинали шептаться. Неудивительно, что при первой возможности она сбежала из Ривербенда — кому понравится быть поводом для бесконечных слухов? В маленьких городках не так уж часто случаются крупные скандалы, и если уж они происходят, то потом еще долго остаются у всех на устах, а этот скандал стал особенно благодатной почвой для разнообразных сплетен: измена, попытка неверной жены сбежать с любовником, закончившаяся автокатастрофой, после которой дочь беглянки осталась круглой сиротой, — просто мечта для местных кумушек. Стоктону хотелось по очереди подойти ко всем шептавшимся у Дженны за спиной и вбить в их любопытные головы правило не лезть в чужие дела.
— Не надо, — грустно улыбнулась Дженна.
— Что «не надо»?
— Я по твоему лицу вижу, что еще немного — и ты пойдешь ругаться со всеми так же, как с Гертрудой.
— Но кто-то должен это сделать.
— Бесполезно, это не заставит их замолчать, — вздохнула Дженна. — Когда я уеду, все это закончится, нужно просто немного потерпеть.
Стоктон недовольно покачал головой, но кивнул. Он не хотел сидеть сложа руки, видя такую несправедливость, но не мог и вправду ругаться с каждым вторым жителем Ривербенда.
— Знаешь, чего здесь не хватает? — спросил он, оглядывая каток.
— Поручней для тех, кто не может самостоятельно устоять на коньках? — предположила Дженна.
— Нет, — рассмеялся Стоктон, про себя решив, что он был бы против подобного нововведения, ведь тогда у него пропала достойная причина — держать Дженну за руку. — Я подумал о ларьке с горячим шоколадом и кофе, за которые, после нескольких часов на катке, можно многое отдать.
— По-моему, в Ривербенде вообще не хватает хорошего кафе: настоящего, с большими уютными кожаными креслами, столиками, расслабляющей музыкой и самым лучшим кофе.
— Это было бы неплохое место, — мечтательно улыбнулся Стоктон.
— Может, ты его откроешь?
— Я? Ты, наверное, шутишь? «Растика» съедает все мое свободное время. Лучше ты открой его.
— Я? Но я ведь даже не живу здесь.
— Ты всегда можешь переехать.
Дженна улыбнулась и покатилась вперед, потянув Стоктона за собой. Ее длинные черные волосы развевались на ветру, а щеки раскраснелись на морозе, сделав ее еще красивее. Стоктону безумно хотелось обнять ее, согреть ее лицо поцелуями…
Мимо них проехала стайка смеющихся ребятишек.
— Здесь так весело, — улыбнулась Дженна.
— Да. Я столько времени провожу в «Растике», что уже и забыл, когда в последний раз отдыхал, — улыбнулся он.
— Каждый заслуживает отдых.
— Но не все помнят об этом, особенно когда каждый день оказывается еще более загруженным работой, чем предыдущий. Когда ты в последний раз была в отпуске?
— Могу задать тебе тот же вопрос, — фыркнула Дженна.
— За месяц до открытия ресторана, — ответил Стоктон. — Тогда я провел неделю на пляже. Меня так вымотали поиски подходящего здания для «Растики», ремонт, оборудование кухни, разработка дизайна ресторана, что к окончанию работ я дошел до крайней точки кипения и мне просто необходимо было куда-нибудь уехать, чтобы немного остыть.
Стоктон предпочел не упоминать о том, что все время, проведенное на пляже, он думал о Дженне и о празднике, который она когда-то устроила для него. За эти годы он успел побывать на берегу многих морей, но море, созданное руками Дженны, оставалось для него особенным.
— Ты ездил один или с кем-то? — осторожно спросила Дженна.
— Мне показалось или я услышал нотки ревности? — поддел ее Стоктон.
— Конечно нет.
— Ты так и не ответила на мой вопрос.
— Ты тоже, — нахмурилась она.
— Я ездил один, Дженна.
Она кивнула, но Стоктон все же заметил мимолетную улыбку, мелькнувшую на ее лице. Или просто он хотел ее увидеть?
— А я ни разу не была в отпуске с тех самых пор, как переехала в Нью-Йорк, — помолчав, призналась она. — Агентство, которое я организовала, высасывало все мое время.
Стоктон с удивлением понял, как похожи их проблемы. Даже находясь за много сотен миль друг от друга, они жили параллельными жизнями.
— А сейчас? Можешь представить себе, что здесь, в Ривербенде, ты на каникулах, — с улыбкой предложил он.
— Вряд ли Ривербенд — то самое место, где я хотела бы провести отпуск.
— Ты просто ничего в этом не понимаешь, — рассмеялся Стоктон. — Многие люди считают, что маленькие городки штата Индиана зимой приобретают особенное, почти волшебное обаяние.
Она скептически изогнула бровь:
— Многие?
— Ну, может, не многие, но некоторые точно, — сдался он. — Например, все местные жители любят Ривербенд.
— Не все, — покачала головой Дженна.
— Некоторые люди когда-то любили его, но потом на время забыли об этом. Если они дадут ему еще один шанс, то, возможно, снова полюбят его.
Он ведь все еще говорил о Ривербенде? Стоктону оставалось надеяться, что это так, потому что он не имел ни малейшего желания опять влюбиться в Дженну. Чтобы ни говорила тетушка Мейбел, за эти годы Дженна почти не изменилась. Да, она стала старше, собраннее, но он, как и прежде, не видел в ней желания найти место, которое можно будет назвать домом и осесть. То, о чем он сам начинал задумываться все чаще. Может, сейчас их жизни и движутся похожими путями, но эти пути пролегают на разных планетах.
— Ты что, пытаешься продать мне Ривербенд? — рассмеялась Дженна.
— Когда-то тебе нравилось жить здесь.
— Нет, Стоктон, я всегда хотела уехать отсюда.
Он покачал головой и кивнул на весело смеющихся детей:
— Когда-то мы были такими же, как эти малыши, и в подобные моменты ты была счастлива, Дженна. Но потом ты забыла обо всем, кроме навязчивого желания убежать.
— Как ты можешь так говорить? Это ведь ты всегда убегал, Стоктон Грисхем. Ты тот человек, который не мог пять минут усидеть на одном месте.
— Сейчас все изменилось. Я прочно осел здесь.
— Неужели?
— Конечно. Здесь мой ресторан, работники, которые зависят от меня, клиенты, которые ждут, что я выполню их заказы…
