Он потянул что-то из кармана ветровки — на свет появился тот самый красный «предмет».
Джесси выхватила у него лифчик, смутилась и попыталась запихнуть его в передний карман своих джинсов.
— Вы случайно не знаете, чье это? — небрежно спросил Сидни.
— Нет, я не знаю.
— Парни сперва подумали, не ваш ли это.
— Какие парни? — пропищала она.
— Ковбои. Его занесло ветром в загон, что напугало лошадей и чуть не вызвало еще один несчастный случай. Два несчастных случая за день — пожалуй, слишком, даже для вас.
— Ну, ладно. Это не мое, — сказала она.
— То же самое решили и парни. Не подходит к цвету ваших волос, сказали они. К тому же слишком большой.
— Слишком большой? — громко запротестовала Джесси. — Ради бога, если бы он был хоть на размер меньше… — Она запнулась, остановленная его пристальным, оценивающим взглядом, скользнувшим по ее груди.
— Я так и знал, что это ваше, — ворчливо сказал он.
— Я же сказала, что нет.
— Бросьте.
— Ладно, как вы узнали? — Джесси скрестила руки на груди.
— Ваш… мм… лифчик причинил большое беспокойство, и к тому же он красного цвета. Это все равно, что подписать его.
Однако она знала, что догадался он вовсе не поэтому, а потому, что однажды долго держал ее в своих сильных объятиях. Опасное воспоминание, особенно в данный момент.
— Я сделаю карту, — произнесла она с профессиональным холодком, — предупрежу гостей насчет мусора… и ветра, уносящего их имущество.
— А как вы вернулись и свою комнату?
— Простите?
— Ну, когда сдуло лифчик от вашего купальника, каким образом вы добрались до своей комнаты?
— О, у меня было полотенце.
— Хм-м. Вы умеете выбираться из неприятных ситуаций.
— У меня большой опыт.
На какой-то момент ей показалось, что он почти улыбнулся, но момент прошел, а улыбка так и не появилась.
— Чем еще я могла бы облегчить вашу жизнь? надменно спросила она.
— Никогда больше не надевайте эти джинсы. — Сидни резко повернулся на каблуках и вышел, хлопнув дверью.
Этим вечером Джесси поняла, что не сможет заснуть. Она спустилась в кухню и подогрела себе немного молока.
Неожиданно прямо за ее спиной послышалось тяжелое дыхание. Девушка слабо вскрикнула и, развернувшись, очутилась в руках Джека.
Она резко вырвалась и взглянула прямо ему в глаза.
— Что вы здесь делаете?
— Я хочу немного потанцевать, — пробормотал он, избегая ее взгляда.
— Обойдетесь, — строго сказала она, — лучше я сварю вам кофе.
— Я хочу немного потанцевать, — повторил он, подходя к ней и хватая ее за плечи.
Беспокойство пересилило раздражение. Джесси снова выскользнула из рук Джека. Тот сделал неистовую попытку схватить девушку и поймал полу ее халата. С отчаянной силой она рванула ткань из его рук и стрелой понеслась прямо к входной двери.
Дверь со скрипом отворилась, прежде чем она успела добежать до нее. За ней стоял Сидни и, прищурившись, наблюдал за этой сценой. Никогда в жизни Джесси не чувствовала такого облегчения.
Джесси одернула свой изящно облегающий халат. Она была благодарна Сидни за своевременное появление.
Его джинсы были испачканы, рубашка порвана. Грязное пятно — или это была кровь? — виднелось на правом предплечье. Он выглядел невообразимо сильным и привлекательным.
— Что здесь происходит? — негромко спросил Сидни, однако взгляд, которым он наградил Джека, был просто убийственным.
— Ничего, — сказал Джек, крадучись выходя из кухни.
— Джесси?
— Он пьян — неуверенно ответила девушка. — Ему захотелось потанцевать на ночь глядя.
— Вы в порядке?
— Да.
Сидни опустился на стул возле покрытого пластиком стола и посмотрел на нее задумчиво и волнующе. Затем нахмурился, и Джесси почувствовала озноб.
Ей захотелось, чтобы он обнял ее, поэтому она резко повернулась к плите, испугавшись, что это явное желание отразилось на ее лице.
— Вы готовите какао? — с надеждой спросил он.
— Только теплое молоко.
— Тьфу.
— Если хотите, могу сделать вам какао.
— Я буду вечно у вас в долгу.
— Отлично, нельзя упустить такую возможность.
Сидни ничего не ответил. Тогда Джесси повернулась и взглянула на него.
Он положил руки на стол, уронив на них голову.
— С вами все в порядке?
— У меня заболела лошадь.
— А сейчас все нормально?
Он поднял голову и взглянул на Джесси — она прочитала ответ на его помрачневшем лице.
— Что вы сделали?
— Мне пришлось застрелить ее. То же самое я сделал бы и с Джеком.
— Он всего лишь безобидный старый пьяница, — сказала девушка.
— Утром я поговорю с ним, Джесси. Может быть, это поможет, а может, и нет. Обязательно скажите мне, если у вас снова будут с ним проблемы.
С одной стороны, его помощь была кстати, а с другой — его вмешательство свидетельствовало о том, что на гостевом ранчо опять не все благополучно. Она посмотрела на его усталое лицо: хватит с него проблем.
— А разве нельзя было вызвать ветеринара? Для лошади?
— Ветеринар слишком далеко отсюда. Когда вы поживете здесь подольше, то узнаете, сколько времени занимает вызов ветеринара.
— Мне очень жаль.
— Вы впервые говорите эти слова, абсолютно ничего не натворив.
— Вы не поняли. Мне жаль, что вам пришлось убить лошадь. Должно быть, это было очень тяжело для вас.
— Да. Этот день был слишком тяжелым. Как там парнишка?
— Он пришел слишком обессиленным, даже чтобы поесть, и сразу свалился на кровать, что-то бормоча о жестоком обращении с детьми.
Сидни хмыкнул.
— Может быть, это для него слишком суровое наказание.
— Может быть.
Джесси ожидала, что Сидни не согласится с ней, но он слишком устал, чтобы спорить. Она поставила перед ним чашку какао.
— Подозреваю, что здесь нет ничего съедобного.
— Да нет, думаю, что-нибудь можно найти. У Германа всегда полно остатков.
Почему ей было так приятно суетиться, ухаживая за усталым, голодным мужчиной? Ее феминистски настроенных подруг хватил бы удар, если бы они увидели ее сейчас.
— Спасибо, — сказал Сидни, когда она поставила перед ним тарелку, и накинулся на дымящуюся еду. — Вкусно, — заявил он.
— Не могу принять это на свой счет. Я только положила это в микроволновую печь — остальное выше моих кулинарных способностей.
— Вы одна из тех самых новомодных женщин? — спросил он.
Джесси села за стол напротив него.
— Кого вы называете новомодными? Независимых? Не привязанных к домашнему хозяйству? Занимающихся своей карьерой?
