— Ты что-то сказала? — переспросил он чуть громче.
— Нет-нет.
Он вгляделся в нее повнимательнее, но ничего не нашел и отвел взгляд. Ханна вздохнула с облечением.
Что-то между ними поменялось. Но что именно и насколько? Ожидание сводило ее с ума. Может, они подошли к первой стадии ничего не значащей связи? Но он — ее начальник. Она так старалась заработать себе репутацию не для того, чтобы пустить ее коту под хвост.
Оперевшись подбородком о ладонь, она качала головой в такт музыке, в то же самое время не прекращая наблюдать за ним краешком глаза. Простая интрижка не стоила риска. Ей было отлично известно, что его возлюбленным еще везло, если он не стирал их номера из списка контактов уже через пару недель.
Ее загадочный, бессердечный и неотразимый босс внезапно поднялся, взялся за спинку стула и передвинул его поближе к ней.
— Если тебе не видно, я с радостью поменяюсь с тобой местами.
— Останься. — Он положил ладонь на ее руку, удерживая ее на поверхности стола. — Я не хочу кричать весь вечер, чтобы ты меня услышала.
Она отняла руку.
— Знаешь, а твоя сестра очень хорошо поет, — протянул Брэдли. — И как тебя угораздило не унаследовать этот талант?
Ханна покачала головой:
— Ты ко мне подсел, чтобы сообщить это? Не «Как дела, Ханна, тебе весело?» или «Могу я принести тебе чего-нибудь выпить, Ханна?». Вместо этого ты предпочел убойное «Что, природа на тебе отдохнула, да?». Ты само очарование.
Он тихо, низко рассмеялся, и этот звук где-то в таинственной женской глубине отозвался дрожью. Все же он невообразимо красив. Когда он улыбался, дух захватывало. А когда смеялся, был совершенно неотразим.
И этот мужчина флиртовал с ней? С ней? С трезвомыслящей провинциалкой Ханной Гиллеспи? С трудом верилось.
— Ладно, — произнесла она. — Пора бы нам закруглиться с этой темой. Не хочу, чтобы ты меня жалел потому, что я не способна вытянуть «И снился мне сон», вся в перьях и стразах.
— Я хотел сказать, что мне не за что тебя жалеть. Женщина и без танцев и песен может быть в центре внимания. — Он одним глотком допил свое пиво.
Она только и могла, что смотреть на него. О да, Брэдли точно с ней флиртовал. Играл с ней, как кошка с мышкой. Интересно, что случится, если он возьмется за нее со всей серьезностью. Даже в полумраке клуба она видела блеск в его глазах. Азарт погони.
Не зная, куда деть руки, Ханна потянулась за напитком. Брэдли опередил ее; их пальцы соприкоснулись. Чистое, незамутненное желание не давало ей дышать, словно обвившаяся вокруг нее шелковая веревка. От единственного прикосновения. О боже!
Ханна поспешно положила руки на колени, закусив губу. «Он твой босс, — сказала она себе. — Ты любишь свою работу. Он не ищет постоянства. А ты — ищешь. Нельзя поощрять его заигрывания».
Он поднял ее стакан ко рту и отхлебнул. Его губы прижались к тому же месту, где были ее губы, и по ее коже пробежали мурашки.
Его лицо скривилось, словно он откусил лимон.
— Это ж отрава! И как ты это пьешь?
— Это не отрава!
— А что в ней?
— Виски, вишневый сок, сахар и немного яичного белка.
— Без шуток?
Брэдли поднял свой пустой стакан и облизал краешек в поисках остатков пены. Ханне пришлось отвести глаза.
— Мой отец обожал этот напиток. Он предназначен для истинных ценителей, а тебе до них, очевидно, далеко. — Чтобы доказать свои слова, она отобрала у него свой виски и сделала большой глоток, но вместо терпкости ингредиентов ощутила вкус пива, оставленный губами Брэдли.
Со стуком она опустила стакан на стол и отодвинула стул назад.
— Мне нужно… По срочным делам, касающимся свадьбы.
— Прямо сейчас?
— Ты знаешь, я не люблю все делать в последнюю минуту, босс.
«Вот так. Нужно напомнить ему, кто я такая. И кто он. И что нас связывают рабочие отношения».
— Компания нужна? — Он расплылся в медленной улыбке.
Ханна поднялась со стула, но оступилась и натолкнулась на какую-то женщину, и та разлила свой напиток. Ханна сунула ей в руку припрятанные в декольте «на всякий случай» десять долларов. Брэдли не сводил с нее глаз, как будто хотел знать, что еще она там скрывает. Ей хотелось накричать на него, но вместо этого она приказала:
— Закажи чего-нибудь, сиди и веселись. Делай что хочешь. Я потом тебя найду. — И, найдя первую брешь в толпе, устремилась туда.
До этого момента она наслаждалась своей влюбленностью, потому что знала — у нее нет шансов. Брэдли был слишком хорош для нее. Недоступен. Он был предлогом не сближаться ни с кем другим, сконцентрировавшись на карьере.
А сейчас?
Какой-то мудрец однажды сказал: «Будь осторожен с желаниями. Они могут сбыться».
Ее желание сбылось. Но радости ей это не добавило.
Взглянув на часы, Брэдли понял, что не видел Ханну уже час. Больше времени он ей давать не собирался. Если она и вправду занята предсвадебными делами, он побреется наголо.
После пяти минут безуспешных поисков он наконец обнаружил ее в небольшой беседке для коктейлей в дальнем конце бара. С ней были Роджер и Вирджиния. Даже на расстоянии можно было заметить, что ей неудобно. Сжав в руках бокал, она поворачивала голову то в сторону матери, то в сторону щекастого. Вероятно, она заметила его приближение; она буквально просияла, растерянность за один миг сменилась радостью. Ему было… приятно.
— Привет, — сказала она на выдохе.
Он кивнул.
Мать Ханны и Роджер в удивлении повернулись к нему, но реакция на его присутствие у обоих была разная. Вирджиния чмокнула его в щеку, а у Роджера дернулось верхнее веко. Но Брэдли было не до него.
— Я тебя давно уже ищу, — сказал он.
Ханна посмотрела на него с мольбой в глазах:
— Я все время была здесь.
Он почувствовал себя виноватым. Все это время он был зациклен на себе и уже успел подзабыть, зачем он здесь. Он обещал, что присмотрит за ней. И уже успел ее подвести. Хороший из него получился рыцарь.
— Мы увели у вас нашу девочку. — Вирджиния кокетливо подмигнула ему, не отрываясь от своего коктейля — очевидно, не первого за вечер.
Сжав зубы, Ханна процедила:
— Вирджиния рассказывала Роджеру о том, как плохо я себя проявила на конкурсах «Юная мисс Тасмания», в которых она побеждала ребенком, не прикладывая усилий.
— Неужели? — Брэдли нахмурился, глядя на мать Ханны.
Эффекта это не возымело.
Видимо, одного его присутствия недостаточно. Ханне требовалось перехватить инициативу, как когда-то сделал он сам. Нужно доказать ей, себе самой и всем вокруг, что неодобрение матери ничего для нее не значит.
