- Что вы желаете?
Дженет попыталась приятно улыбнуться.
- Я пришла по поручению института Гэллопа, занимающегося изучением общественного мнения, и хотела бы…
- Да, да, я уже слышала, что в эти дни в Нью-Йорке проходит опрос, - с улыбкой перебила ее дама. - Но что его проводят и по вечерам, для меня новость. Пожалуйста, входите, мисс… э-э?
- Дженет Кам… ой, Уильямс, - пробормотала Джени, невольно покраснев, и вытащила удостоверение.
Хозяйка дома лишь бегло на него взглянула. Потом широко открыла дверь.
- Я - миссис Риверс, мисс Уильямс. Прошу вас, входите.
Дженет проследовала за миссис Риверс в просторный холл красивого дома. Ладони у нее вспотели.
Миссис Риверс! Значит, Марк все-таки женат!
- Хотите чашку чая? - продолжая улыбаться, спросила миссис Риверс.
Дженет стоило больших усилий держать под контролем собственный голос.
- Благодарю, миссис Риверс.
- Проходите же, не стесняйтесь. - Женщина гостеприимно распахнула дверь в большую гостиную, обставленную в испано-мавританском стиле. - Я всегда рада, когда кто-то заходит. Тогда я могу немножко поболтать. А вы мне сразу понравились, мисс Уильямс. Вы наверняка студентка, не так ли?
Дженет молча кивнула.
- Дело в том, что я почти всегда одна, - продолжала миссис Риверс. - Мой сын часто уезжает.
- Ваш сын? - Голос Дженет сел до хрипа.
Миссис Риверс с недоумением взглянула на нее.
- Ну да. Мой сын Марк. Он работает в кино, каскадером. - Мать не могла полностью скрыть свою гордость.
- О, какая интересная профессия, - с трудом выдавила Дженет. Итак, эта леди - мать, а не жена Марка!
Дженет обрадовалась, когда миссис Риверс вышла, чтобы приготовить чай. Ей нужно было успокоиться. Внутри все ликовало: он все-таки не женат!
Но тогда почему он никогда не рассказывал о своей матери? Между ними явно существовала очень тесная внутренняя связь. Она помнила их вчерашнюю сердечную встречу.
Миссис Риверс принесла поднос с чайником и двумя чашками. Она поставила все на мраморный столик и села напротив Дженет.
Они выпили по глотку чая, и миссис Риверс предложила:
- Ну, приступайте, моя милая, - и откинулась в своем кресле.
Дженет озадаченно уставилась на нее.
- Я?… Что я должна делать?
Миссис Риверс ответила с некоторым раздражением:
- Вы ведь пришли, чтобы задать мне вопросы, не так ли?
- Э-э, да, конечно. Я… извините, я была мыслями совсем в другом месте.
- Оно и видно, мисс Уильямс, - улыбнулась хозяйка.
Дженет тоже ответила улыбкой.
Но теперь надо было сосредоточиться и задать вопросы, которых от нее ждали. Но что за вопросы, черт бы их побрал?
«Я должна попытаться выспросить у нее про Марка, но так, чтобы она ничего не заподозрила, - соображала Дженет. - Потому что все, связанное с ее сыном, крайне меня интересует».
Она постаралась сконцентрироваться.
- Миссис Риверс, сначала я должна сообщить вам некоторую предварительную информацию, - начала она. - Все сведения, которые вы мне доверите, будут мною обработаны, разумеется, абсолютно конфиденциально. Данные, полученные от вас, я передам дальше, но без указания вашего имени или адреса. Опрос проводится анонимно. Наш институт интересуется образом жизни американских граждан в целом, но ни в коем случае не в частности.
Миссис Риверс кивнула.
- Это я уже поняла.
- Хорошо. - Дженет выпила глоток чая. Потом достала блокнот и карандаш и приступила к делу.
«Надеюсь, что я не попаду впросак со своими вопросами, - подумала она. - Надо было узнать у Ларри, что конкретно хочет выяснить институт Гэллопа. Тогда я могла бы включить туда некоторые вещи, которые интересуют лично меня. Если миссис Риверс вдруг поговорит с кем-то из других опрошенных, у нее могут возникнуть подозрения».
Но мать Марка все равно когда-нибудь узнает, что стала жертвой обмана. Самое позднее - когда Дженет добьется его любви. Потому что она не сдастся, это ей ясно. Марк Риверс понравился ей с первого взгляда. Она всегда мечтала именно о таком мужчине.
Дженет подняла глаза на миссис Риверс.
- Сколько человек живет в вашем доме?
- Двое. Мой сын и я.
- Ваш сын не женат? - Дженет не могла удержаться от этого вопроса.
- Нет. Мы с сыном очень привязаны друг к другу. Кроме того, у Марка, в силу его профессии, нет времени на женщин.
«Да она ревнива!» - мелькнуло в голове у Дженет. Словно в подтверждение, миссис Риверс продолжила:
- Видите ли, я ведь стала вдовой в двадцать пять лет. У Марка осталось лишь слабое воспоминание об отце. Мы всегда жили вместе, и я старалась, чтобы он не чувствовал его отсутствия.
Она встала и подошла к черному застекленному шкафу, простому, но изящному. К столу она вернулась, держа в руке фотографию в рамке, и протянула ее Дженет.
- Это мой покойный муж, - с грустью сказала она. - Он был замечательный человек. Марк очень похож на отца. Жаль, что Эндрю так рано умер.
«Бедная миссис Риверс, - подумала Дженет. - И, оставшись одинокой и безутешной, ты вцепилась в своего сына. Но вряд ли это было хорошо для воспитания Марка. К сожалению, он вырос маменькиным сынком».
Дженет постепенно начинала понимать странности Марка. Его сдержанность в своей основе имела, вероятно, тесную привязанность к матери. Возможно, любовь к другой женщине казалась ему предательством.
Кроме того, детство и юность, проведенные вдвоем с матерью, наверняка создали в его сознании совершенно искаженное представление о женщине.
- Миссис Риверс, - мягко сказала Дженет, - если мои вопросы причиняют вам боль, скажите мне об этом, пожалуйста. Мы сможем поговорить о чем-то другом.
Мать Марка подняла голову.
- Благодарю вас за понимание, мисс Уильямс. Я сама себе удивляюсь, что стала навязывать свои проблемы постороннему человеку. - Она вздохнула. - Это от одиночества. Кроме Марка, у меня никого нет. А мальчик, к сожалению, редко бывает дома.
«Марк не мальчик, а взрослый мужчина!» - хотелось сказать Дженет. Но она побоялась обидеть ее.
Чтобы преодолеть неловкость, которую обе почувствовали, Дженет начала спрашивать о повседневных привычках домашней хозяйки. Миссис Риверс охотно отвечала. Когда молодая женщина закрыла свой блокнот, мать Марка сказала:
- Заходите снова. Вы должны познакомиться с моим сыном.
Дженет ответила на приглашение уклончиво. По дороге на Манхэттен ее мучила совесть.
Дженет с тоской посмотрела на лежащий перед ней лист бумаги. Темы для контрольных работ надо представить послезавтра, а она пока и половины не сделала.
Она взглянула на часы. Было еще не поздно, вполне можно поработать часа два-три. Ложиться спать в любом случае было рановато.
