Джейк пожал плечами.
Может быть, да, может быть, нет, — неохотно добавил он, не в состоянии сопротивляться трогательности этих сжатых, дрожащих рук.
С того момента, как вы с Николасом появились на пороге, я как будто двигаюсь во сне. Не могу это объяснить, но перед тем, как вы постучали, мне снился сон. О, я даже не помню, что это было, но чувствовала себя такой счастливой, и потом ты напугал меня своим стуком в дверь, и все словно перевернулось с ног на голову.
Я был груб, вот и все.
Да, но не только, было еще что-то. Я думаю, это и вывело меня из равновесия. Вдруг все стало казаться другим. Ты когда-нибудь глядел на чье-то лицо наоборот, чтобы рот был наверху? Люди кажутся такими странными. Восприятие меняется.
Он понимал, о чем она говорит.
Ну и что?
Какая-то часть меня всегда отказывалась верить в то, что мой сын был… Во всяком случае, когда я провела столько времени с Николасом, времени, которого у меня никогда не будет с моим сыном, что-то вдруг сфокусировалось. Не знаю, каким образом, но это как будто объясняло ваше появление, и я почему-то решила, что Николас — мой сын.
Джейк старался не обращать внимания на волнение, бурлящее под внешним спокойствием ее голоса.
Да, теперь я понимаю, как это могло случиться.
И когда ты поцеловал меня… в твоих глазах было такое выражение, какое появляется при взгляде на Николаса. — Она с мольбой смотрела на него. — Это смешно, я знаю, но разве ты не понимаешь теперь, какой смысл все это приобрело для меня?
Не совсем, — пробормотал он, пытаясь не пускать ее голос в свою душу.
Я на несколько минут сошла с ума.
Сара снова свернулась в кресле, поджав под себя ноги.
Босые ступни с розовым лаком на ногтях застенчиво выглядывали из-под юбки. Если бы все было иначе, если бы она не была предавшей Николаса матерью…
Забудь обо всем, — сказал он.
Но я хочу поблагодарить тебя, — добавила она.
Он не смог удержать унылый смешок.
Я последний человек на свете, которого ты должна благодарить.
Понимаешь, я так долго избегала боли, что ничего больше не чувствовала. И это не жизнь. Я никогда не оправлюсь от потери сына. Я думаю о нем каждый день.
Совесть Джейка точно воткнула в него нож. Заслуживает ли она такого обращения? Что, если все слова Теда — неправда? Сара, сидящая перед ним, безусловно, не была той Сарой, о которой рассказывал ему Тед. Или угрызения совести изменили ее? Это могло бы все объяснить. Объяснить-то объяснит, но сделает ли хорошей матерью? Если она оставила Николаса один раз, она может сделать это снова. Дикие звери не меняют своих привычек.
А где твой муж? — спросил Джейк.
Это длинная история.
Я умею слушать.
Джейк хотел услышать, как она объяснит то, что сделала, но знал, что едва ли ей это удастся.
О некоторых вещах не стоит говорить. Он мертв. Погиб вместе с моим сыном.
Она сжала губы.
Как это случилось?
Джейк чувствовал себя бесплотным голосом в исповедальне. Как священник, он не собирался успокаиваться, пока она не выскажет весь ужас того, что, возможно, совершила. Нет, того, что совершенно определенно совершила.
Просто одна из жизненных трагедий, вот и все.
Она умолкла.
Что ты имеешь в виду?
Теперь он не собирался отпускать ее.
Не имеет значения! — крикнула она. — Оба умерли, а не должны были! Они бы никогда не умерли так, если бы…
Джейк беспокойно шевельнулся. Уже близко.
Если что, Сара, если что? Как они погибли? Расскажи мне.
Его напряженный голос, должно быть, вернул ее откуда-то издалека, потому что она удивленно взглянула на него, потом отвернулась.
В маленькой стране на Ближнем Востоке, в одной из тех стран, где постоянно идет война. Они были там и погибли. А я была здесь.
От ее последних слов у него мурашки побежали по коже. Неожиданно сверкнула молния, запахло озоном.
Очень близко, — сказала Сара. — Николас не…
В этот момент в дверях показался Николас. Как маленький корабль, спешащий в порт, он бросился в объятия Джейка.
Привет, Джейк. — Он широко зевнул. — Привет, Сара.
Привет, малыш.
Что вы с Сарой делаете здесь?
Николас улыбнулся молодой женщине, и она ответила ему улыбкой, такой теплой и радушной, что у Джейка заныло сердце. Никто никогда не улыбался ему так, кроме Николаса, никто никогда не был рад ему так безоглядно.
Ничего особенного, Николас. Тебя разбудила молния?
Она говорила тихо и ласково, вызывая образы горячего какао, зефира и пушистых шлепанцев.
Нет, я соскучился по Джейку. — Он обвил ручонкой шею Джейка, и Джейк прижал его крепче. — Я не боюсь молний. А вот Джейк, наверное, боится.
И что бы я сделал, если б испугался молнии, малыш?
Ты мог бы попросить меня составить тебе компанию. — Николас с надеждой посмотрел на Джейка сквозь ресницы. — Я бы не возражал, Джейк, — великодушно добавил он.
Джейку нравилось держать мальчика на руках, чувствовать его доверие. Он был до смешного тронут и растроган, когда малыш бросился к нему, даже не взглянув на Сару. Раньше он всегда думал, что дети инстинктивно тянутся к женщинам. Джейк посмотрел на Сару поверх головы Николаса и поймал ее взгляд, такой тоскливый, что стало не по себе. Какого черта он здесь делает?
Ну, так как, Джейк? — Николас двумя руками обхватил его голову, точно так же, как совсем недавно Сара, и повернул к себе. — Тогда у тебя не будет плохих снов.
А у тебя бывают плохие сны, Николас?
Сара подошла к ним, ласково дотронулась до ножки мальчика, свисавшей с руки Джейка.
Николас ответил не сразу. Джейк понял, что он продумывает варианты возможного ответа.
Я слишком большой для плохих снов, Сара.
Чепуха, Николас. Я иногда вижу очень плохие сны, а гораздо старше тебя.
Сара дернула Николаса за большой палец, и Джейку показалось, что она коснулась его самого.
Правда? Ну, у меня бывают в голове плохие истории, но это не плохие сны.
Джейк хмыкнул. Мальчик упрям и горд.
Послушай, парень, как насчет того, чтобы выпить чего-нибудь и отправиться спать?
Николас медленно соскользнул на пол.
Я думаю, что тебе следует пойти со мной, Джейк. И станет гораздо лучше.
Он дернул большую руку.
Глядя на Сару, Джейк взглядом спрашивал разрешения. Ради Николаса он согласен играть в эти игры, ждать ее оплошности. Она обязательно совершит ошибку. Он чувствовал это.
Николас повернулся к Саре.
Ты тоже можешь пойти, Сара, но Джейк занимает очень много места.
Уши Сары порозовели.
Хм, спасибо, Николас, но… э… хорошо. Я разрешу тебе отвести Джейка наверх и принесу молока.
