— Дорогая моя! — сказала Мод. — Мне очень жаль!
— Не надо меня жалеть! — быстро произнесла Саммер, направляясь к буфету.
— Незачем мне было вовлекать тебя в эту историю. — Мод печально покачала головой. — Когда женщина доживает до моих лет, она думает, что легко может отличить хорошего человека, но, возможно, это лишь тщеславие!
— Чейз хороший человек! — Саммер вынула кукурузную муку. — Вот почему он не уедет, как бы ему этого ни хотелось. — Она даже не пыталась скрыть горечь в своем голосе. — Пока, во всяком случае.
— Не понимаю...
— Я имею в виду неприятности, связанные с Реем Флетчером. — Саммер уже посвятила Мод во все детали. — Не думаю, что Чейз сможет спокойно уехать, пока не разузнает все о Флетчере. Он... Я вам не рассказывала о племяннице Чейза?
— Нет, дорогая, не рассказывала.
Саммер говорила, отмеряя продукты для кукурузного хлеба.
— По-видимому, ей нужно активное хирургическое и терапевтическое лечение. Генри Гонсалес, не зная, что выдает тайну, сказал мне, что Чейз платил за ее лечение. — Она разбила яйцо о край миски. — Он разорился, оплачивая медицинские счета племянницы. А я-то думала, Мод, что он такой же глупый и безответственный, как Джимми. — Она разбила еще одно яйцо. — Я думала, все его деньги уходили на игру, женщин и тому подобное!
— Если он такой хороший, он обязательно останется!
— Сколько вам, говорите, лет? Семьдесят пять или около того? В этом возрасте уже пора знать, что жизнь не всегда так проста!
Зазвонил телефон.
— Алло?
— Мисс Каллауэй? Вы меня не знаете, — произнес низкий мужской голос, протяжность которого выдавала южанина. — Я слышал, вы ищете работника. О вас мне сказал Билл Моузли из продуктовой лавки. Могу ли я встретиться с вами?
У Саммер сжалось сердце.
— Слишком неспокойно для рыбалки, — заметил Чейз.
Огромный мерин тревожно задергался под ним. Наездник укоротил поводья.
— Сейчас рыбачить не очень хорошо, — признался Рики. — Хотя чаще всего это не надолго. К июлю здесь почти не останется воды и рыба уйдет. А еще тогда здесь станет по-настоящему жарко. В июле у меня день рождения!
— Да что ты?
До Чейза вдруг дошло, что его не будет, когда мальчику стукнет восемь.
— Какого числа? — спросил он.
— Четвертого! — Рики скорчил гримасу. — В День независимости. Мне всегда обидно делить день рождения со всей страной!
— А с другой стороны, разве плохо, когда вся страна празднует вместе с тобой, не так ли? — сказал Чейз, мягко нажимая коленями так, чтобы мерин пошел.
— Думаю, нет. — (Медовушка послушно зашагала рядом с Мейвериком.) — А ты любишь рыбачить?
— Иногда.
— Я тоже. Мама тоже любит, но... ты помнишь, я рассказывал, что мой папа умер, когда я был маленьким?
— Помню.
— Знаешь, было бы здорово иметь папу для того, чтобы иногда с ним... подурачиться!
— Ты упоминал о твоем дяде Билли, папином брате. Он ведь иногда с тобой занимается, да?
— Да, но он слишком занят родео. А... это не одно и то же!
Господи, помоги им обоим! Похоже, Рики хочет, чтобы он был его отцом! Проклятье! Сначала женщина, а теперь и ее сын обволакивают его своими чувствами!
В десяти футах от них бурлила вода, создавая достаточно шума, чтобы заглушить звук конских копыт. Чейза переполняли эмоции, как этот шумный поток заполнял берега бухты.
— Мой папа тоже умер, — сказал он наконец. — Я был старше тебя. Тогда мне пришлось пожить в других семьях, и ты прав — это было не то.
Некоторое время они ехали молча. Чейз повернул мерина к дому, и они затрусили по широкому полю. Рики тихо спросил:
— Значит, ты думаешь, что можно иметь только одного папу?
— Нет. Я не это имел в виду. Иногда у людей появляется шанс иметь второго папу.
Он посмотрел на мальчика, едущего верхом рядом с ним. Рики хорошо сидел на лошади, держа пятки вниз и балансируя всем своим легоньким телом.
Рики не произнес ни слова. Ребенок никогда не бывает молчалив. Чейз, должно быть, и впрямь хватил через край.
К тому времени, как он наклонился, чтобы открыть ворота, он твердо решил, что уедет сразу же, как только Саммер наймет другого работника. Он свяжется с Генри Гонсалесом, сделает все возможное, чтобы помочь Саммер выбраться из ситуации, в которую она попала, но сделает это издалека.
Его отъезд, конечно, причинит боль Рики. От этой мысли ему становилось как-то нехорошо. Но для мальчика будет еще хуже, если он останется. Он был в этом уверен.
Когда они подъехали к дому, Саммер стояла возле заднего крыльца и беседовала с небольшого роста рыжеволосым человеком. Чейз внимательно рассмотрел этого человека, когда они с Рики проехали мимо крыльца. Саммер казалась достаточно спокойной, но Чейз был уверен, что за этим спокойствием что-то кроется. Тревога? Волнение?
Он не хотел, чтобы она испытывала одно из этих чувств к рыжему парню, стоящему рядом с ней на крыльце.
— Думаешь, это новый помощник, которого мама собирается нанять? — спросил Рики.
Он же сам ее на это подбил, не так ли? Так что он может ехать.
— Да, полагаю, это именно он, — ответил Чейз, одолеваемый желанием кого-нибудь ударить. — Ее новый помощник!
— Похоже, у Уэйна золотые руки, — заметила Саммер, ставя на верхнюю полку большую фарфоровую миску.
Чейз стоял у раковины, отскребая кастрюлю, в которой тушилось мясо.
— Он ничего не смыслит в лошадях!
Его голос звучал сердито. Саммер даже подташнивало от страха, что они с Чейзом находятся в этой небольшой кухоньке, может быть, в последний раз... Рики ушел в свою комнату смотреть телевизор, но Чейз решил остаться в кухне, чтобы помочь Саммер прибраться после ужина.
Она понимала, почему. Он должен был ей что-то сказать.
Ей хотелось, чтобы он поскорее перешел к делу. Он ведь уезжает, не так ли? Она напрасно надеялась, что он останется, пока причастность Рея Флетчера к ее бедам не будет установлена или опровергнута. Он собирался немедленно уехать, поэтому и был так взвинчен.
Саммер глубоко вздохнула и завела разговор на тему, которой оба избегали.
— Уэйн приезжает завтра в четыре часа. Если ты останешься, я поручу ему работу в вольере, а ты будешь отвечать за конюшню. Если нет, он сможет чистить и вольер, и конюшню, а я займусь кормлением животных. У нас это получится. Он хочет работать или полный, или неполный рабочий день.
— И зачем? — Кастрюля, которую Чейз только что вымыл и прополоскал, сильно ударилась о стойку. — Разве он сможет прожить на то, что заработает за неполный день?
— Уэйн мне откровенно раскрыл свои планы. Работая у меня, он собирается искать работу повыгоднее, и я не могу его за это осуждать. Он обещал дать мне знать, когда что-нибудь найдет, и, если сможет, остаться на неполный рабочий день. Может быть, к тому времени моя ключица окончательно заживет, и мне больше никто не понадобится.
