— Уэйн мне откровенно раскрыл свои планы. Работая у меня, он собирается искать работу повыгоднее, и я не могу его за это осуждать. Он обещал дать мне знать, когда что-нибудь найдет, и, если сможет, остаться на неполный рабочий день. Может быть, к тому времени моя ключица окончательно заживет, и мне больше никто не понадобится.
Все кастрюли были вымыты. Чейз схватил разделочную доску и принялся ее скрести. Его рукава были засучены выше локтей, обнажая мускулистые, загорелые руки, слегка покрытые светлыми волосами. Ей хотелось дотронуться до его руки. Только один раз, думала она, только для того, чтобы узнать, какова на ощупь его кожа, и почувствовать впадину его локтя. Они целовались, но она никогда не держала его за руку.
Он нахмурился.
— Ты ему веришь?
Саммер пожала здоровым плечом. На самом деле ей не было никакого дела до того, будет Уэйн Редринджер работать у нее неделю или год. Или будет ли он вообще у нее работать, разве что его присутствие даст Чейзу возможность уехать. Это единственное, что ее волновало.
— У него есть рекомендации? — спросил Чейз. — Женщина, которая живет одна, не должна нанимать кого попало.
Он продолжал чистить разделочную доску, словно намеревался доскрести ее до размера лопаточки.
— Конечно, у него есть рекомендации. Я навела справки. Я поговорила с одним из его бывших работодателей, владельцем ресторана в Джорджии. Этот человек очень хорошо о нем отозвался, хотя предупредил, что Уэйн испытывает постоянную жажду к путешествиям и, вероятно, долго у меня не задержится.
Не дольше, чем ты этого захочешь.
— Значит, я останусь одна, Чейз? Ты уезжаешь?
— Ты же знаешь, что уезжаю.
Но уезжает ли он сейчас? И почему он ей об этом не сказал? Он понимает, должен понимать, о чем она спрашивает.
— Мама? — спросил Рики, стоя в дверях. — Что-то не так?
Она глубоко вздохнула, чтобы найти в себе хоть немного твердости, которой не чувствовала.
— Нет, ничего.
— А... — Рики поочередно посмотрел на них. Он прошел через кухню и протянул Чейзу мобильный телефон. — Это тебя! По-моему, твой брат.
Чейз, немало удивленный, взял телефон.
Его брат, подумала Саммер. Человек, чья маленькая дочь теперь может ходить, потому что ее дядя заработал на родео полно денег, пока не покалечился настолько, что не смог больше соревноваться. Брат, которого Чейз любил и с которым ему не разрешили остаться, когда умерли их родители. Он долго кочевал с места на место, от одних людей к другим, пока в нем не осталось ни капли веры.
Вдруг Саммер все стало ясно! Чейз постоянно переезжал не потому, что ему так хотелось, просто он не знал, как остановиться!
Чейз сказал брату что-то весело-язвительное. За этим добродушным подтруниванием Саммер почувствовала любовь. В груди у нее заболело, и она вздохнула.
Господи, как больно!
Теперь она знала, что ей делать. Она должна собраться с силами и найти подходящую ночную рубашку!
Луна была почти полная, а звезды ярко светили сверху на Саммер, стоявшую у двери в вольер.
Ей было холодно. Белая хлопчатобумажная ночная рубашка была единственной, к которой у нее нашелся подходящий халат, единственной, которая отдаленно могла считаться романтичной.
Она поежилась. В вольере, сказала она себе, по крайней мере теплее. Когда она поднесла ключ к двери, рука у нее дрожала, но ей удалось вставить в скважину тонкий ключ и повернуть его.
Как только дверь распахнулась, одна из собак сонно заворчала. Она застыла. Не дай Бог, если собаки проснутся и начнут лаять!
Да что это с ней? Это же безумие!
Я просто сошла с ума, подумала она, глубоко вздохнув. Ладно! Она все равно это сделает! Если Чейз увидит, как она в темноте пробирается к его комнате... Впрочем, она и не думала, что ей удастся залезть в его постель незамеченной! Хотя, похоже, будет лучше, если она проберется к нему в комнату, пока он еще будет спать. Если она прикоснется к нему, когда он проснется и увидит ее, ей будет не так страшно.
Чейз не станет над ней смеяться! Это она знала. Даже если он ее отошлет, смеяться он не будет. Саммер сделала шаг, затем другой и наткнулась на металлическое ведро. Оно загремело так, что Спящая Красавица могла бы проснуться без помощи принца. Возбужденно затявкали собаки.
Саммер повернулась и убежала.
По крайней мере она попыталась убежать, но кто-то преградил ей путь. Затем большая теплая рука схватила ее за правое плечо, а другая осторожно, чтобы не причинить ей боль, скользнула к ее талии и поддержала ее.
— Не уйдешь, — произнес голос Чейза, низкий и волнующий, почти ей на ухо. — Тебе не надо было бы приходить, Саммер, и, думаю, ты это поняла, но уже слишком поздно! Я тебе рассказывал, как умею соблазнять. Теперь, раз уж ты здесь, тебе от меня не уйти!
Уйти? О нет! Только не от Чейза, такого теплого, такого близкого, такого... обнаженного. Она подняла руку, провела по его волосам и наклонила его голову. Их губы встретились и соединились.
— Чейз, — тяжело вздохнула она, когда его губы оторвались от ее рта.
Она крепко обняла его за шею, чтобы не упасть.
В комнате было светло. Чейз остановился возле своей узкой постели. С мгновение они неподвижно стояли, прижавшись друг к другу. Его руки неплотно сжимали ее талию.
Она не понимала, почему он заколебался. Она не могла представить, что у него так же кружится голова, как у нее; что он больше опьянен и испуган, чем она, когда ей было шестнадцать лет и она расставалась со своей девственностью. Сердце у нее стучало, а все тело болело.
— Саммер, — прошептал он наконец и коснулся лбом ее лба. — Я не собираюсь останавливаться! Если ты ясно скажешь, что не хочешь этого, я сделаю все возможное, чтобы заставить тебя передумать! Но мне надо знать, зачем ты пришла.
— Соблазнить тебя, — сказала она. — Я ждала, когда ты соблазнишь меня, но ты слишком долго об этом разговаривал!
Он прижал ее к себе, и она почувствовала, как сильно он ее хочет.
— Не думаю, что тебе придется меня соблазнять, — охрипшим голосом произнес он и, помолчав немного, добавил: — Ты не собираешься спросить меня, не уезжаю ли я утром?
— Нет.
Она запрокинула голову назад, чтобы лучше его видеть.
Он выглядел таким серьезным при лунном свете.
— Я не скажу, что это неважно. Это важно. Но, поняв, чем я рискую, находясь вдали от тебя, я должна была прийти к тебе!
Ведь он, может быть, и в самом деле завтра уедет. Она поняла это неожиданно, слушая, как он говорил с братом. Чейз может уехать, а она даже не узнает, что такое спать с ним!
— Я не собираюсь тебя спрашивать, знаешь ли ты, что делаешь, — сказал он, проводя пальцами по ее волосам. — Ты явно сошла с ума. Я лишь надеюсь, что ты не слишком скоро придешь в себя.
