— И?.. Означает? — Зоуи так и не удосужилась повернуться к нему.
— Это зависит от Тео. — Антон пожал плечами. Сейчас решение Тео не волновало его. — Дело в том, Зоуи, что, когда эта газета появилась сегодня утром, наши акции подскочили до небес. Все любят выгодное слияние, а что может быть лучше, чем брак между мной и тобой?
Антон встал и приблизился к Зоуи. Она выглядела словно пойманная птица, беспомощно бьющаяся в тенетах. Но он не собирался ее отпускать. Антон положил ладони ей на плечи и почувствовал, как ее тело напряглось. В полной тишине он подвел Зоуи к столу и жестом предложил присесть.
— Значит, только бизнес? — Покачав головой, Зоуи осталась на ногах. — Я стала тем вливанием, которое удержит обе компании на плаву?
— Это касается и меня тоже, моя дорогая.
— Не называй меня так. Я не твоя дорогая и не очень-то хочу быть ею.
— Черт, а я-то считал себя лакомой добычей. — Антон щелкнул языком.
Игнорируя его подшучивание, Зоуи произнесла:
— Я все равно не понимаю, почему должна быть вовлечена в ваши игры. Достаточно заставить Тео объявить наследником тебя, а все остальное само собой уладится.
— Но Тео не станет объявлять меня наследником, потому что я таковым не являюсь. Наследники — ты и твой брат.
Пораженная, Зоуи уставилась на него:
— Не может быть! Три недели назад он даже не знал о нашем существовании. Я ничего не хочу от него, и Тоби тоже.
— Ты уверена? — Опершись о стол, Антон бросил на нее дерзкий взгляд. — Мне кажется, нечестно по отношению к твоему брату делать такие заявления. Он пока не может принимать решения самостоятельно. Дело в том, Зоуи, хочешь ты этого или нет, теперь от тебя зависит благосостояние и доброе имя Канеллисов. Так что тебе стоит подумать, что с этим делать. Если ты объявишь, что не желаешь иметь ничего общего с Тео, это сожжет дотла все. Включая меня.
— Люди не столь глупы, чтобы из-за моего слова уничтожить две компании. — Зоуи нахмурилась.
— Рыночная экономика — это риск и интуиция. Она не любит неопределенности. Тео сдает. Все знают об этом, хоть мы и пытаемся сократить спекуляцию на этом до минимума. И пока никто не задавался вопросом о моем месте в его жизни, все шло как по маслу. Теперь нас словно на волнах качает, мы уходим то в плюс, то в минус — в зависимости от того, какой кусок информации становится известен. Брак между нами решит проблему.
Картина была пугающей. Зоуи медленно опустилась в кресло. Она не следила за рынком акций. Да и зачем? У нее в кармане больше пятидесяти фунтов никогда не было. Денежный вопрос вообще мало занимал ее, пока не пришлось взять ссуду на обучение. Как ее выплачивать, она плохо представляла.
Неужели рынок и вправду настолько подвижен, что простой слух способен уничтожить две огромные корпорации, а брак, наоборот, может укрепить положение?
Зоуи уставилась на свои ладони, безжизненно лежавшие на коленях. Мысли об отце не покидали ее. Хотел бы он, чтобы она сделала это? Интуиция говорила: «Нет». Она вспоминала, как Леандер возвращался вечерами, еле держась на ногах от усталости. Весь пропахший маслом и бензином, такой родной. По выходным он подрабатывал официантом в местном ресторане — и все для того, чтобы содержать семью. Ни разу Зоуи не слышала, чтобы он хоть намекнул на возможность вернуться в Грецию к прежней жизни. Она вспоминала, как он ложился на диван и смотрел телевизор, не в состоянии пошевелиться. Сколько выходных мать провела в одиночестве, пока ее муж с вымученной улыбкой на усталом лице обслуживал клиентов! И сколько лет Тео Канеллиса обслуживали такие же люди, как ее отец! Собственные острова, яхты, самолеты…
— Смерть твоего отца ударила по Тео очень сильно, — тихо произнес Антон, тщательно подбирая слова. — Ему осталось несколько даже не месяцев — недель. Я уверен, если ты покопаешься в себе, то не захочешь наблюдать, как лицо старика искажается от горя, в то время как его империя рушится, а жизнь подходит к концу.
— А это, — твердо сказала Зоуи, — эмоциональный шантаж.
Белый платок появился на ее колене.
— На нашу долю выпало эмоциональное время.
— Да уж, куда эмоциональнее. Сфабрикованная свадьба, — ухмыльнулась она и взяла платок, чтобы промокнуть уголки глаз. — Но, как говорится в статье, бизнес есть бизнес.
Антон нахмурился и посмотрел на нее в упор.
— Ты согласна? — потребовал он подтверждения. — Ты выйдешь за меня?
— Ты выглядишь в этой истории не лучшим образом. Монстр, гребущий деньги.
— Я грек. Мы обожаем такого рода сделки.
В его голосе прозвучал сарказм или ей это показалось? Зоуи взглянула на Антона и поразилась: он выглядел таким спокойным, словно они говорили о погоде. С каких это пор ему безразлично, что его называют охотником за золотом?
— Конечно же я постараюсь следить за своим характером, — задумчиво произнес Антон. — Кстати, мне придется объявить, будто это я сообщил прессе о том, кто твой отец — ради того, чтобы положить конец семейной вражде.
— Ни за что! — возмутилась Зоуи. — Не смей впутывать моего отца!
— Леандер заслуживает того, чтобы к нему относились как к сыну Тео, — продолжил Антон, словно его не перебивали. — Я сообщу, что испытываю вину за то, что не вмешался раньше. Тогда, возможно, у отца и сына было бы время, чтобы восстановить отношения прежде, чем…
— Но ты ничего не знал! — почти выкрикнула Зоуи.
— Ты не можешь утверждать это. Никто не имеет представления о том, что я знал о Леандере Канеллисе до… происшествия.
Его последние слова заставили Зоуи всхлипнуть.
Антон угрюмо наблюдал за ней. Сейчас она считает его бессердечным манипулятором, лжецом, который планировал соблазнить внучку Тео задолго до того, как они встретились.
— Хорошо бы сообщить прессе, что мы встретились в Лондоне несколько месяцев назад. Детали обдумаем позже, — сказал Антон. — Пусть это будет классический случай любви с первого взгляда. Затем, когда мы обнаружили, что нас связывают не только чувства, все осложнилось.
— И поэтому ты отправился в Нью-Йорк, чтобы развлечься с твоей подружкой-моделью?
Антон ухмыльнулся в ответ на саркастическое замечание Зоуи. Она, может, и подавлена, но мозги у нее работают как надо.
— Мы расстались на время, — предложил он, — Ты была слишком занята учебой и не знала, как отец отнесется ко мне. Поэтому мы решили на время разъехаться и проверить, что испытываем…
— Похоть. Явно не Ромео и Джульетта.
Он имел наглость одобрительно кивнуть:
— Я вижу, ты улавливаешь.
Скрестив руки на груди, Зоуи задала вопрос в лоб:
— Давай проверим, правильно ли я все понимаю. Ты… Сколько тебе лет?
— Тридцать один год.
— Итак, тридцатиоднолетний олигарх веселится с другой женщиной, а я жду его возвращения, чтобы подарить ему свою девственность?
— Это был великолепный подарок, моя дорогая, — мягко произнес Антон. — Я буду дорожить им до конца своих дней.
— Не преувеличивай свои способности хранить обещания, — бросила Зоуи. — Ты этим не отличаешься.
— Но это обещание я сдержу. — Он неожиданно посерьезнел. — Если после свадьбы ты будешь такой женщиной, какую я увидел вчера ночью, клянусь, наш брак будет долгим и счастливым.
Он говорил о сексе. Зоуи забеспокоилась:
— Мы не будем делить постель! Какого черта ты извращаешь обычное деловое соглашение? Никакого секса.
— Спокойно… Если честно, я мало думал о чем-то другом с тех пор, как ты вошла сюда.
Услышав это будоражащее заявление, Зоуи сделала пару шагов назад, пытаясь сохранить дистанцию. Как она раньше не заметила, что вся комната пропитана атмосферой секса?
— Наш брак будет полноценным и плодовитым, kardia mou, сердце мое, а не пустой оболочкой, наполненной холодностью, — продолжил он хрипло. — Иначе успеха не будет.
Антон заговорил о далекоидущих планах. Зоуи покачала головой:
— Нет, это временное решение, которое продлится до тех пор, пока положение на рынке не стабилизируется. И ни секундой дольше.
— Думаешь?
— Уверена.
Зоуи смотрела в его глаза — опасная игра, особенно когда они так озорно горят. Ее сердце гулко застучало, когда Антон выпрямился.
Слишком поздно она поняла, что бросила ему вызов. Солнце, осветившее лицо Антона, придало волнующий гипнотический эффект его взгляду.
Зоуи не могла глаз оторвать от него, не могла сдержать боль, с которой наливались ее груди.
— Не… не подходи, — запинаясь, произнесла она.
— Почему? Ты меня хочешь. Думаешь, я не умею читать язык твоего тела? Ты мечтаешь о том, чтобы я раздел тебя, и даже готова помочь мне в этом.
— Как же ты высокомерен! Ты стал моим первым мужчиной, но это не означает, что я одержима сексом.
— Твои зрачки расширены, щеки пылают. — Антон попытался дотронуться до ее щеки кончиком пальца, но Зоуи отпрянула. — Да тебя всю трясет. Парадокс состоит в том, что ты еще не знакома с этими чувствами и понятия не имеешь, какие сигналы посылаешь мне.
