Наше появление заставило их оторваться от своих занятий и обратить внимание на окружающий мир. Особый интерес вызвал именно мой приход.
— Что происходит? — не выдержала леди Холлидей, нервно притопнув ногой.
— Сядь, — не стал церемониться капитан.
Даже если женщину и возмутило подобное обращение, она не посмела перечить и послушно села на стул у прогоревшего камина.
Олбани же проводил меня до мягкого дивана и, продолжая придерживать, помог на нем устроиться. Потом, не произнося ни слова и не комментируя своих действий, наполнил у встроенного бара два бокала чем-то темным и резко пахнущим. Один из бокалов капитан вложил мне в руки с коротким приказом:
— Пейте!
— Я не могу, — от сильного запаха спиртного стало крайне неприятно.
— Вы мне верите? — тон возражений не подразумевал.
— Да, — ответила не задумываясь.
И ведь действительно верю. Кривая полуулыбка мелькнула на губах Олбани.
— Пейте, — уже мягче сказал капитан и подтолкнул мои руки выше, а бокал соответственно ближе к губам.
Первый же глоток обжег губы, язык и горло. Тяжело закашлявшись, я постаралась сделать живительный вздох, но легче не стало.
— Еще глоток и я больше не стану Вас мучить, — пообещал капитан и, к моему удивлению, достал из кармана конфетку.
Конечно, сладость на подкуп или даже на стимул не тянула, но проявленная забота помогла осилить второй глоток алкоголя в моей жизни.
Обжигающий напиток жидким огнем спустился в желудок и очень быстро согрел кровь. Перед глазами появилась легкая дымка, звуки стали немного громче, а чувства, наоборот, более приглушенными.
— Вот и умница, — забрал капитан бокал из моих рук.
Я лишь улыбнулась. Странное чувство, словно вдруг все стало легче и проще.
— Логан! — нетерпеливый женский голос неприятно кольнул. — Объяснись!
— Что? — тихо, вкрадчиво, предостерегающе.
— Почему эта девка здесь?
Легкость и спокойствие растворились в небытии. Грубость слов резанула по нервам. Неожиданное оскорбление оказалось на удивление болезненным, словно меня ударили исподтишка.
— Прикуси язык, — резко и хлестко, как бичом.
Даже если женщина собиралась сказать что-то еще, то промолчала. А мне стало крайне неприятно, ведь я не понимала, зачем мне приходится это выслушивать.
— Я все понял, — поднялся со своего места Этан Холлидей, — ты хочешь меня унизить извинениями перед твоей служанкой? Это такой воспитательный ход?
— Во-первых, Этан, мисс Блю не служанка, а гувернантка моих детей. Во-вторых, воспитывать тебя обязанность твоих родителей, не моя. В любом случае уже поздно и бесполезно. В-третьих, и в последних, с этого мгновения все, что происходит в твоей жизни — это только твое дело.
Видимо, в этих словах заключалось больше смысла, чем я уловила, потому как лорд и леди Холлидей ахнули в один голос.
— Логан, ты не можешь… — начала было сестра капитана.
— Могу и сделаю, — сказал как отрезал.
— Логан, не будешь же ты придираться из-за невинной шалости, — возмущение мужчины было таким искренним, что я на миг подумала, что мы сейчас обсуждаем нечто совсем иное, а не недавнее происшествие.
— Что именно ты называешь невинной шалостью, Этан? — Олбани отошел от меня, переводя тем самым огонь на себя, и сел в свое кресло за столом. — Нападение на мисс Блю? Или то, что ты был намерен ударить ребенка?
Лорд Холлидей нервно поджал челюсть и сжал до хруста кулаки.
— И вот, что мне интересно… как часто ты смеешь устраивать подобные развлечения в моем доме?
Мне на миг показалось, что я безнадежно теряю нить беседы, но остальные не казались удивленными.
— Это ты виноват! — взвилась леди Холлидей. — Тебе давно пора было жениться. А ты все тянул, перебирал, ждал чего — то.
Женщина раскраснелась и нервно задергала край платья, словно не знала, как еще выказать накопившуюся обиду.
— Какое отношение мое семейное положение имеет к порочным развлечениям твоего мужа?
— А то ты не понимаешь?! Пока в доме нет хозяйки — это практически охотничьи угодья для блудливых мужиков. Молоденьких гувернанточек и служаночек ему подавай! — это уже мужу. — Я устала год за годом наблюдать за твоим беспутством и терпеть все эти ухмылки и ужимочки твоих испорченных друзей.
Семейный скандал набирал обороты, а я с ужасом начала осознавать, как мне невероятно повезло избежать более раннего знакомства с этим человеком. Если бы не их путешествие по Европе…
Многое встало на свои места: и желание леди Холлидей женить брата и необъяснимая смена гувернанток, которые, по всей видимости, просто сбегали от навязчивого внимания ее мужа. А если вспомнить его сегодняшнее поведение, то есть огромная вероятность того, что одним вниманием дело не обошлось.
— Завтра утром я свяжусь со своим поверенным, — проговорил капитан, сжимая руки в кулаки.
Он с беспокойством посмотрел на меня, а потом устало прикрыл веки. Судя по его лицу, он пришел к тем же выводам, что и я.
— Логан, не горячись, — примирительно заговорил Этан Холлидей, забыв о продолжающей истерику жене.
— С этого дня счета, чеки и бухгалтерию более мне не направлять, — закончил свою мысль Олбани.
Леди Холлидей прервала стенания и неверующе уставилась на брата.
— Логан, ты не можешь так со мной поступить, — завила она. — Я — твоя семья.
— Удивительная способность помнить об этом только тогда, когда тебе это выгодно, — разозлился капитан. — Я сыт по горло вашей семейственностью. Твоя семья — это твой муж, которого ты сама выбрала, невзирая на предупреждения. И теперь я позволю вам решать ваши семейные проблемы самостоятельно, а сам займусь своей семьей.
Леди Холлидей на миг замерла, а потом словно сорвавшаяся пружина, дернулась и, упершись руками в стол, наклонилась к брату, выплевывая слова с шипением.
— Чем ты лучше? От тебя даже жена сбежала! Твоя семья? Где твоя семья? Дети? Ну да, конечно, дети! Черт тебя подери, Санни даже не твоя дочь!!!
Леди Холлидей осеклась и побледнела, но было уже поздно, слова были произнесены и повисли в воздухе гнетущим облаком.
* * *
Я так и застыла на полувздохе. В комнате стало тихо, как будто люди, находящиеся здесь, были всего лишь картинами. И вообще, вся эта сцена напоминала полотно сюрреалиста: неправильная, грубая, необъяснимая. Все это было ошибкой: эта сцена, эти слова, эта никому не нужная правда.
Леди Холлидей стала белее мела. Она медленно отклонилась от стола и растеряно оглянулась на мужа, снова повернулась к брату и закрыла лицо руками. Жалеет о несдержанности? Вероятно, но сказанного назад не воротишь.
