Клемми бросила взгляд на кресло, в котором сидел Карим, на его могучую фигуру. Теперь, когда они погасили свечи из соображений безопасности, единственным источником света был огонь в камине, в который добавили дров, чтобы хватило на ночь. Руки Карима лежали на коленях, он подался вперед, к огню. Как жестоко судьба подшутила над ней!
У Клемми свело желудок. Их уединение подходит к концу. Как только взойдет солнце, он найдет способ переставить ее машину, и они уедут. До встречи с Каримом будущее вызывало у нее мало энтузиазма, а идея политического брака, лишенного любви, была мрачнее грозовой тучи. Теперь же ей придется увидеть, как, доставив невесту в Растаан, Карим навсегда исчезнет из ее жизни. Это было невыносимо. Как получилось, что он стал дорог ей за столь короткое время?
«Забудь его!» – приказала себе Клемми. Она натянула одеяло на голову, прикусив губу. Она не сможет забыть Карима. А он просто развернется и уйдет. Дело сделано. Долг выполнен. Он даже не оглянется.
Каким-то непостижимым образом ей удалось уснуть, но во сне она видела мелькающие тени и темные фигуры, преследующие ее. Клемми бежала, звала Карима, но он был далеко впереди. Всегда впереди. Как бы быстро она ни бежала, он был быстрее, даже если шел шагом. Отец и шейх Анкхары догоняли ее, приближались с каждой секундой.
– Нет… – Ей хотелось убежать от них, но они были уже близко. – Нет! Нет!
– Клементина…
Кто-то ее догнал, схватил. Теперь ее держали за руки, трясли…
– Клементина!
Голос был знаком, она узнала его… Клемми села, широко раскрыв глаза и уставившись на темную фигуру человека, которого только что видела во сне. Он и раньше ей снился, только она никогда не видела его лица. Теперь он был рядом, сидел на полу у дивана. Его руки легонько касались ее плеч, но тепло, исходящее от них, прожигало кожу. Карим был без свитера и брюк, его точеное тело прикрывали лишь белая футболка и боксеры. Клемми едва могла разглядеть черты его лица, но темные озера глаз притягивали ее так, что она не могла оторвать взгляд.
Карим был очень близко. Она едва дышала, в горле встал ком.
– Что случилось?
– Я… я напугалась. Анкхара…
Черт! Натворил же он дел. Карим был зол на себя. Теперь ей снятся кошмары. Он это понял по тому, как Клементина стонала и вертелась во сне, разбудив его. Ей снился шейх, который отправил за ними своих агентов. Они попытаются предотвратить свадьбу любой ценой.
– Все в порядке.
Догадывается ли она, какой эффект оказывают на него ее испуганные глаза? Как он мог поверить, что она дикая безрассудная девчонка, в голове у которой одни вечеринки? Так о ней говорили. Интересно, почему она приехала именно сюда. Карим понятия не имел, в чем причина, но что-то скрывалось под маской безрассудства. Возможно, дело было в этом Гарри. Кто он такой?
– Клементина, все в порядке, ты в безопасности.
И она будет в безопасности, пока он отвечает за нее. Карим мысленно дал слово: он сделает все, чтобы она благополучно добралась до Растаана, даже если это будет последнее, что он сделает. Он не позволил себе заострить внимание на том, что обещание он дал самой Клементине и оно не имеет отношения к долгу перед семьей Набила.
– К… Клемми… – Ее голос был хрипловатым, дыхание оставалось сбитым, и это щекотало его нервы.
– Что?
– Клемми, – повторила она чуть громче. – Мои друзья зовут меня Клемми.
– Вот кем мы приходимся друг другу? Друзьями?
Борьба с сексуальным голодом, который вспыхнул с новой силой, исказила вопрос, сделала его грубым. Настроение девушки мгновенно изменилось. Она нахмурилась, прикусила нижнюю губу и после короткой паузы пожала плечами. Карим не смог распознать ее реакцию – не с теми запретными мыслями, что витали у него в голове, заставляя пылать от желания. Клементина была так близко, что он наслаждался дразнящим ароматом ее тела. Хлопковые боксеры едва скрывали, если вообще скрывали, болезненную твердость, вызванную этими мыслями.
– Как скажешь, – пробормотала она. – В конце концов, кем еще мы можем быть?
– Ты права конечно же. – Карим медленно кивнул. Затем, заметив, как она дрожит, нахмурился. – Залезай под одеяло, тебе надо поспать.
Она с вызовом посмотрела на него:
– Я не хочу спать. Боюсь закрыть глаза. Все вернется.
– Тебе необходимо отдохнуть…
А ему надо убираться к чертям, подальше от Клементины, прежде чем он накинется на нее, одержимый безумной страстью.
– Ты меня не обнимешь?
Этого Карим никак не ожидал.
– Клемми… – Его голос был глубоким и низким, и только когда он произнес имя, то понял, что назвал ее так, как она просила.
Розовый язычок девушки скользнул по губам, оставляя влажный блестящий след и сводя его с ума. Голод охватил Карима, вынуждая его стиснуть зубы и простонать.
– Пожалуйста, обними меня. Побудь со мной, пока я не засну, – попросила она.
Клемми откинула одеяло и подвинулась, освобождая место для Карима. Это движение открыло его взору ее стройные длинные ноги, и у него пересохло во рту. Он попытался объяснить, что это сумасшествие, что это неправильно, но у него пропал голос, а Клемми снова заговорила, приняв молчание за согласие:
– Я не засну, если тебя не будет рядом. К тому же тебе на полу, наверное, очень холодно без одежды.
Ему было холодно. Невзирая на камин. Его тело стремилось к теплу, под одеяла. Но еще больше – в ее объятия.
– Пожалуйста. – Ее нежный голос отнял у него последние силы.
– Если ты пообещаешь, что сейчас же заснешь.
– Обещаю.
«Это будут адские муки», – подумал Карим, умещаясь на маленьком пространстве, которое Клемми оставила ему. Ад – это не вечные муки и демоны, терзающие тебя. Ад – это уютное гнездышко на крошечном диване с женщиной, обладать которой рвется каждая клеточка твоего тела, но прикасаться к которой запрещено. Ему оставалось только молиться, чтобы она действительно быстро заснула.
– И как, скажи на милость, я могу заснуть, если ты сидишь, словно палку проглотил? – прошептала Клемми. Тепло ее дыхания коснулось его кожи.
– Здесь нет места…
– Я подвинусь.
Еще одно легкое движение, и нарастающий жар дошел до точки кипения. Черт возьми, неужели она и вправду столь наивна или – его сердце замерло, чтобы спустя пару секунд гулко забиться, – она делает это намеренно?
– Спи! – прорычал Карим, касаясь губами шелковистых волос, упавших ему на лицо. – Спи…
Клемми позволила себе устроиться на его груди. Как тут уснуть? Ее тело окончательно проснулось, а сердце бешено колотилось. Сила рук, обхвативших ее, была успокаивающей и одновременно возбуждающей. Жар его тела вызывал томление, пульсирующее между ног.
