Все, хватит валяться! — решительно сказала она себе и откинула легкое одеяло. Вскочила с кровати и помчалась в ванную.
Сейчас Оливия почти все делала стремительно, энергично и почти никогда не ходила, но бегала. Остановившись перед большим зеркалом, окинула себя взглядом, и осталась довольна. Она выглядела намного моложе своих тридцати трех лет и, уж конечно, в сто раз лучше, чем когда приехала сюда.
Оливия удовлетворенно тряхнула густой копной каштановых волос, открыла воду и встала под упругие прохладные струи, моментально прогнавшие остатки сна. Скорее, скорее!
Не прошло и десяти минут, как она завернулась в большое полотенце и потянулась за феном. Еще три минуты — и она снова оказалась в спальне и начала быстро одеваться. Джинсы, клетчатая фланелевая рубашка, настоящие ковбойские сапоги, купленные несколько лет назад почти за двести долларов в одном из модных нью-йоркских бутиков… Смешно! Зачем она их купила? Ведь даже не думала, что когда-то найдет им применение…
Завершив наряд шейным платком, она кинулась вниз по лестнице в кухню, откуда по всему дому растекался непередаваемый кофейный аромат. Миссис Грейнджер, приходящая к ней по утрам, чтобы приготовить еду на день и помочь по хозяйству, была настоящей волшебницей, виртуозом кастрюль и сковородок. Оливия принюхалась, пытаясь определить, что же сегодня будет на завтрак. Уж наверняка миссис Грейнджер постаралась, зная, что им всем предстоит нелегкий день.
Телефонный звонок поймал ее на полпути. Она влетела в гостиную, схватила трубку и услышала незнакомый мужской голос:
— Могу я поговорить с мисс Оливией Брэдли?
— Слушаю вас.
— Мисс Брэдли, я адвокат и поверенный в делах мистера Джонатана Брэдли. Вынужден с прискорбием известить вас, что ваш отец скончался этой ночью в два часа тридцать минут у себя дома. От острого сердечного приступа. Заупокойная служба состоится завтра в десять утра в церкви Святого Марка… Алло! Алло!
Ответом ему было молчание. Оливия прислонилась к стене и тупо смотрела в окно, ничего не видя и не слыша.
— Алло! Мисс Брэдли! Вы слышите меня? Отзовитесь, пожалуйста.
— Д-да. — Она заставила себя сосредоточиться. — Простите, мистер…
— Мистер Стивенсон.
— Мистер Стивенсон, вы… прямо, скажем, огорошили меня… Как это может быть? Вы… не ошиблись? Ведь отец…
— Увы, мисс Брэдли, это так.
— Нет, вы, наверное, перепутали меня с кем-то другим, — продолжала сопротивляться страшному известию Оливия. — Я со своим отцом разговаривала всего несколько дней назад, и он был в отличном настроении и совершенно здоров. Верно, это другой мистер Брэдли. На свете немало… — Она внезапно замолчала, поняв, наконец, что никакой ошибки нет. И путаницы тоже. Произошло то, чего она давно боялась. Подсознательно, с той самой минуты, как увидела Присциллу Трейси, будущую миссис Брэдли номер два. Маленькая рыжая бестия довела-таки его до могилы. — Мистер Стивенсон, вы уверены, что это был сердечный приступ? Отец никогда не жаловался…
— Так говорится в заключении врача, мисс Брэдли. Боюсь, вам лучше поторопиться, если хотите успеть на церемонию прощания. Путь до Нью-Йорка неблизкий.
— А почему похороны так скоро? — удивленно спросила Оливия и тут же выругала себя: ну что за дурацкий вопрос?
— Таково желание вдовы, — лаконично отозвался поверенный, уже начавший терять терпение. — Оглашение завещания состоится на следующий после похорон день в моем офисе на углу Сорок восьмой и Макдауэлл. Примите мои глубочайшие соболезнования, мисс Брэдли.
— Да-да, благодарю, мистер Стивенсон, — безучастно произнесла Оливия и машинально положила трубку.
Отец умер… Веселый, энергичный пятидесяти семилетний жизнелюб, — как представить его в гробу? С холодным и неподвижным лицом, с закрытыми навечно глазами…
Оливия тряхнула головой, прогоняя кошмарное видение. Нет, невозможно! Наверное, это все же ошибка… Ну конечно, ошибка. Или… чья-то дурная шутка?
Да о чем это я, черт побери, думаю? — вдруг очнулась она. Стоит только набрать одиннадцать цифр, и я услышу его голос. И буду знать, что этот мистер Стивенсон — плод моего воображения. Или просто негодяй, развлекающийся тем, что портит настроение окружающим. Да, точно, так оно и есть.
Но что-то сдерживало ее, мешало сделать крошечное усилие и погасить последний проблеск надежды. Прошло пять минут, десять… Оливия сама не заметила, как опустилась на пол и села, спрятав лицо в ладонях…
— Мисс Олли, что с вами? Вы в порядке? — услышала она голос миссис Грейнджер и ощутила на плече ее теплую руку.
Оливия подняла голову и взглянула в доброе лицо пожилой женщины.
— Н-не знаю, миссис Грейнджер. Пока не знаю…
— Что-то стряслось? Я слышала, телефон звонил…
— Это из Нью-Йорка. Адвокат моего отца. Сказал, что он умер этой ночью.
— Кто умер? — не поняла миссис Грейнджер.
— Мой отец, — прошептала Оливия и ужаснулась собственным словам. Словно, повторив их, уже приняла факт смерти, даже не проверив.
— Ох, милая вы моя девочка, какое несчастье! — Миссис Грейнджер всплеснула руками и жалостно покачала головой.
— Нет, подождите! Я… я не верю! — вдруг выкрикнула Оливия. — Не смейте так говорить! Этого не может быть! Не может! Это другой Джонатан Брэдли! Другой! Другой! Другой… — Крик ее постепенно затих, и все тело затряслось в конвульсивных рыданиях. — Нет, не может быть… — снова и снова повторяла она, всхлипывая и задыхаясь.
Пожилая кухарка держала ее в объятиях, крепко прижимая к себе, и нежно похлопывала по спине.
— Ну-ну, мисс Олли, ну-ну, — успокаивающим тоном бормотала она, слегка покачивая плачущую женщину. — Ну-ну, тише… тише…
Так прошло немало времени. Они не слышали настойчивого стука в дверь, не обращали внимания на то, что в окна несколько раз заглядывали встревоженные лица. Наконец Оливия судорожно сглотнула, чуть отстранилась, вытерла руками мокрое лицо и неожиданно спокойным тоном сказала:
— Я просто дура, миссис Грейнджер. Реву, а сама пока не знаю, правда ли это. Я ведь даже никогда раньше не слышала имени этого адвоката.
— Ну конечно, мисс Олли, все бывает. Вы позвоните, может…
Они посмотрели друг другу в глаза и поняли, что не верят ни друг другу, ни самим себе.
И все же миссис Грейнджер протянула молодой женщине трубку.
Та тяжело вздохнула и взяла ее. С трудом, словно небольшой светлый предмет был сделан не из пластика, а из сверхтяжелого сплава. Потянулась, потыкала пальцем в кнопки и стала ждать ответа, слушая длинные гудки. Один, другой, пятый, восьмой…
